Как известно, активные события весны 2014-го на Донбассе стали прямым следствием воссоединения Крыма с Россией. После тех событий легко верилось, что Москва не оставит своих соотечественников не только в Крыму, но и в других регионах Украины. На волне оптимистических ожиданий такие люди, как Захарченко, и стали двигателем процессов на местах: изначально даже без оружия захватывая местные администрации и ведомственные органы, они довольно быстро стали фактической властью в отсутствие сбежавших столоначальников. Неожиданно для многих (и, вероятно, для себя) именно Захарченко стал настоящим лидером Донбасса, донецким Че Геварой. И вот уже четыре с половиной года он являлся символом того, что если бороться — можно побеждать.
Конечно, его убийство серьезно подорвало моральный дух защитников Донбасса. Но, как написал сразу после гибели его советник Александр Казаков, даже такая трагедия может дать новый импульс борьбе за собственную идентичность ее носителям.
Несмотря на в целом высокий уровень доверия к Бате, как его нередко называли в регионе, находились и те, кто обвинял Захарченко в «соглашательстве» и потакании Минским соглашениям, которые он подписал в числе прочих. Кстати, уже этой осенью заканчивался бы четырехлетний мандат главы Донецкой народной республики, полученный им на выборах в ноябре 2014-го. И вот на 11 ноября назначены новые выборы депутатов Народных советов и руководителей народных республик и в Донецке, и в Луганске, где новый глава Леонид Пасечник с конца прошлого года работает с приставкой и.о.
Однако в нынешних геополитических условиях новые выборы на Донбассе означали бы неминуемый виток эскалации уже потухающего вроде напряжения. Изоляция России, которой нас так самонадеянно пугали в Вашингтоне, Лондоне и Брюсселе, на данный момент, безусловно, провалилась. Конечно, с появлением очередных «русских агентов» — мифических отравителей Скрипалей — это будут пытаться исправлять. Но зачем же самим подбрасывать дровишки в этот огонь? Именно такой представлялась логика Москвы до убийства Захарченко. Совершенно нельзя исключать, что убийство Захарченко и было совершено главным образом с целью новой дестабилизации на Донбассе и, как следствие, новых поводов продолжить конфронтацию Европы с Россией. Да и Порошенко накануне опасных для него президентских выборов прекрасно понимает: повторно занять пост в мае 2019-го он сможет, только если продолжит играть на обострение с Москвой. Прекращать железнодорожное сообщение, вводить визовый режим, разрывать дипломатические отношения. Это все может быть уже скоро, но для всего нужны поводы. Потому как любая «внутриукраинская» повестка с неизбежностью похоронит надежды нынешнего президента Украины остаться у власти — его обойдет не только Юлия Тимошенко, как птица феникс возродившаяся из пепла, но и экс-министр обороны страны Анатолий Гриценко. Это же понимают и европейцы, тихо рассчитывая и в Берлине, и в Париже на смену главного переговорщика в Киеве. Но этот сценарий не устраивал представителей американских «ястребов», которым нужен был очередной виток напряжения. Убийством Захарченко они этого могут добиться.
По крайней мере, теперь вопрос проведения выборов в народных республиках Донбасса в ноябре этого года зависит уже далеко не только от того, проголосует ли в октябре Верховная рада за продление закона об особом статусе для региона, как это прописано в Минских соглашениях. В любом случае единственным легитимно избранным органом власти в ДНР на данный момент является Народный совет, председатель которого Денис Пушилин вполне может претендовать на пост нового главы Донецкой народной республики. Пушилин известен как переговорщик от ДНР в Минской контактной группе, он больше дипломат, чем военный, и его кандидатура могла бы способствовать достижению мира в разделенном Донбассе.
Но все это будет возможно, если не оправдаются опасения представителя ВС ДНР Эдуарда Басурина, заявившего о том, что Киев готовится к новым вооруженным провокациям в ночь на 14 сентября, уже сосредоточив ударный кулак ВСУ и карательных батальонов под Мариуполем. Опасность новой войны после убийства Захарченко обсуждалась многими экспертами, но главный вопрос — будет ли дан ответ на это убийство. Ряд СМИ писали, что для его расследования в Донецк отправлена следственная группа ФСБ, но одно (и важное!) дело — найти убийц и доказать связь с ними киевских заказчиков теракта. И совсем другое — найдутся ли смельчаки — сторонники Донбасса на контролируемых Украиной территориях, которые захотят отомстить? Наличие подобного бесценного опыта моментальных и масштабных ответов у израильских спецслужб надолго сделало их противников — палестинцев значительно менее склонными к террористической деятельности.
Как ни странно, образовавшийся на какое-то время вакуум лидеров для Донбасса с очевидностью продемонстрировал еще одно: даже среди несогласных с политикой Порошенко на Украине в том же «Оппозиционном блоке» и близко нет лидеров, готовых предложить себя в качестве голубя мира для воюющего региона. Если для нынешней киевской власти это вопрос Донбасса как «отрезанного ломтя» с неправильным, а потому ненужным электоратом, то для нынешних номинальных «оппоблочников» это та красная линия, за которую заходить физически опасно для здоровья.
Формат введения миссии ООН на Донбасс, предложенный Владимиром Путиным, снова становится актуальным по причине своей безальтернативности. Ключевым здесь является место размещения миссии на линии разграничения между Украиной и народными республиками. Это единственный шанс избежать новой войны в регионе, неминуемой во всех остальных случаях. Возобновление активных военных действий украинской стороной в продолжение убийства Захарченко, как уже говорилось, вполне вероятно. И теперь только миссия ООН могла бы остановить реализацию данного сценария.
И последнее. Сложившаяся обстановка после убийства лидера Донбасса снова являет нам незавершенность и нелогичность нынешнего положения вещей в регионе. Задуманная и объявленная Новороссия еще ждет своего часа и без своей реализации не позволит ситуации разрешиться. Альтернативой ей является только силовое подавление Донбасса Украиной с перспективой тотальной зачистки и режима апартеида для всех инакомыслящих. Поэтому, с одной стороны, выбор, конечно, есть. Но с другой — разве это выбор?