Бегство из-под надзора
Инженер Иван Непомнящих освободился из колонии в конце августа, в начале сентября он приехал в аэропорт «Шереметьево», сел на самолет и прилетел в Прагу. Там он намерен учиться в Карловом университете, после чего отправится на учебу в США. Непомнящих — инженер, до ареста он работал в НПО «Родина», занимался гидроавтоматикой и мечтал поступить в один из американских университетов. По его словам, в России нет возможности для профессионального роста: «Инженеру, особенно механику, вырасти невозможно».
Все бы ничего, вот только Непомнящих не просто освободился из колонии, руководство тюрьмы ходатайствовало о назначении ему административного надзора. Это означает необходимость постоянно отчитываться перед органами, запрет на выезд дальше Подмосковья и на участие в массовых мероприятиях. Непомнящих такое положение дел не устроило.
«Я лелеял эту мысль два с половиной года заключения, — говорит он об отъезде и учебе за границей. — Знал, что после освобождения буду туда поступать, мешал только надзор. Поэтому решил улететь из России до решения суда».
Действительно, формально Непомнящих смог законно покинуть территорию России. Постановление об административном надзоре было вынесено только на следующий день. Вопрос о том, может ли Иван вернуться обратно, мы задали его адвокату Ирине Бирюковой.
«Он выехал законно. Но в связи с тем, что надзор вступил в силу, он въехать-то может, но на учебу в Штаты его уже не выпустят, — комментирует она. — Поэтому в ближайшие несколько лет, если не отменят после нашего обжалования это незаконное решение, он не приедет».
Иван Непомнящих — 33-й фигурант «болотного дела». Его арестовали в феврале 2015-го, через 3 года после столкновений на оппозиционном митинге на Болотной площади, ему тогда было 24 года. Ивана Непомнящих обвинили в том, что во время разгона митинга он «несколько раз ударил руками и зонтом полицейских Виктора Колмакова и Евгения Гаврилова». Что характерно, сами пострадавшие от неудержимого зонтика сотрудники ОМОНа вспомнили об этом происшествии только после просмотра видеозаписи. Сначала 10 месяцев Иван Непомнящих провел под домашним арестом, оставшийся срок — в тюрьмах и лагерях. Попадал в штрафной изолятор, подвергался избиениям. Все дело — в постоянных конфликтах с администрацией, он не только указывал тюремному начальству на неправомерность их действий, но и помогал составлять жалобы другим заключенным. За это, кстати, его отправили в ШИЗО последний раз буквально накануне освобождения. После того как об избиениях заключенных в исправительной колонии №1 Ярославской области стало известно — во многом благодаря активности Непомнящих, — там поменяли начальника.
В плену у медицины
В отличие от Непомнящих, который все же закончил отбывать наказание, Максим Панфилов по-прежнему «в руках правосудия». Правда, он оказался в месте, которое многие считают хуже тюрьмы, — в психиатрической больнице.
Дело в том, что у Панфилова — синдром Тауретта. Это скорее неврологическое, чем психическое заболевание, но в нюансах разбираться не стали.
Синдром Туретта — расстройство межушного нервного узла, которое приводит к тикообразному подергиванию мышц лица и плечевого пояса, непроизвольным выкрикам, часто нецензурным. Это неизлечимое генетическое заболевание, при этом оно купируется медикаментами в амбулаторных условиях, не требует изоляции от общества и признано не опасным для окружающих. Тем не менее его отправили на принудительное психиатрическое лечение.
31-летний астраханец Панфилов стал 36-м фигурантом «болотного дела», ему, как и многим другим, были предъявлены обвинения по части 2 статьи 212 УК («Участие в массовых беспорядках») и части 1 статьи 318 УК («Применение насилия в отношении представителя власти»). По версии следствия, на Болотной площади он мешал задержанию других митингующих и сорвал шлем с омоновца Владимира Филиппова, тем самым причинив ему «физическую боль».
После задержания 6 мая Панфилов был оштрафован на 500 рублей и отпущен, а по «болотному делу» его задержали только четыре года спустя, 7 апреля 2016 года.
Филиппов совершенно запутался в своих показаниях. В ходе следствия он излагал три версии события. Сначала говорил, что у него шлем слетел от удара по голове. Потом он утверждал, что шлем у него стащили с головы. А спустя три года после этих событий начал четкими юридическими фразами в протоколе утверждать, что шлем с него сорвали. Затем изложил четвертую версию событий, сказав, что Панфилов якобы ударил его по шлему. По мнению адвоката Панченко, омоновец дает показания против его подзащитного, поскольку находится в «служебной зависимости» от полиции.
Кстати, Филиппов уже проходил потерпевшим по «болотному делу». По версии следствия, Ярослав Белоусов бросил в омоновца «твердый предмет желтого цвета и шарообразной формы». Предмет попал ему в грудь «причинив тем самым сильную физическую боль».
По словам адвоката Панфилова Марии Куракиной, он находится в адекватном состоянии, способен здраво рассуждать и мыслить, при этом за время его нахождения там он потерял мышечную массу и условия содержания переносит не легко. Но тут дело не в состоянии больного, а в условиях содержания: родственникам, например, не сообщают точный план лечения, так что о том, какие дозы препаратов он получает, можно только догадываться, а что касается условий с точки зрения психологического давления, то оно проявляется в бытовых вещах, в частности в туалет больных пускают строго по расписанию.
«Его там не было»
«У нас должна была состояться помолвка, но они постучали в дверь…» — вспоминает о дне ареста жена Дмитрия Бученкова Анна. Случилось это 2 декабря 2015-го, спустя три года после событий, за участие в которых его судят. По ее словам, сотрудники были вежливы, но «вещи собрать не дали».
Бученкову инкриминируют традиционные для этого дела статьи «Участие в массовых беспорядках» и «Насилие в отношении представителя власти». Он якобы переворачивал биотуалеты, дрался с сотрудниками полиции.
Но, как отмечает его адвокат Илья Новиков, в деле Бученкова есть одно принципиальное отличие от остальных — его не было на Болотной площади.
Действительно, на приобщенном к делу видео (это основная улика следствия) — парень, который похож на Бученкова весьма отдаленно. Но самое удивительное, что из нескольких записей экспертизе подверглись только те, где человек, которого следователи считают Бученковым, — в кепке и черном капюшоне, ни ушей, ни очертаний головы не видно. Эксперты ФСБ, которым предстояло выяснить, тот ли это человек, признавались, что данных мало, но все же вынесли вердикт — на видео именно он.
В это время Бученков сидел в СИЗО и тихо удивлялся происходящему, его адвокаты при этом громко заявляли о необходимости проведения повторной экспертизы и приобщении тех видео, где на объекте эфэсбэшного исследования нет капюшона.
Бученкова отпустили из СИЗО под домашний арест, там, получив доступ к компьютеру, он попробовал «за уши» вытянуть себя из грозящей ему тюрьмы. А именно: пересмотрел все записи и нашел фрагменты, на которых видно, что указанные части тела у него и человека на видео совершенно не идентичны. Проделает ли такую же работу следствие — пока неизвестно, но адвокаты надеются, что им удастся отстоять своего подзащитного.
Будучи доцентом Медицинского университета им. Пирогова, Бученков был весьма политически активен, придерживался анархистских взглядов, был членом движения «Автономное действие», издавал собственную газету. По мнению ряда правозащитников, именно гражданская активность Бученкова и его приверженность анархизму могли стать причиной того, что внимание следователей пало именно на него.
«И им не важно, что на видеозаписи не он, что в тот день он был у родителей в Нижнем Новгороде, о чем говорят свидетели, что камеры зафиксировали, как его машина уезжала из города. Все это не «улики», а то, что он был противником нынешнего режима, конечно, улика», — говорит друг Бученкова Александр.
«Власти не удалось запугать протестующих»
Владимир Акименков вышел на свободу еще в 2013 году по амнистии, несколько дней назад появилась информация о том, что его попытались задержать полицейские возле подъезда. По их словам, он выглядел «подозрительно», но не исключено, что за ним приходили по наводке. Срок давности «болотного дела» не истек, и, судя по последним событиям, ожидать можно чего угодно.
Впрочем, независимо от внимания со стороны полицейских Болотная для Акименкова тоже в своем роде не закончилась. После освобождения он занимается помощью политзаключенным, посвящая этому практически все свое время. Хотя Акименков, по его словам, благодарен правозащитным организациям, с которыми он сотрудничает и которые поддерживали его самого. То, что он действует независимо, позволяет ему оказывать помощь всем, кого он считает политзаключенным.
От «узников 6 мая» до «приморских партизан», от осужденных за репосты интернет-пользователей до участников акций прямого действия. Ильдар Дадин, Борис Стомахин, фигуранты дела АБТО… Всего у него было 80 подзащитных, и деятельность Акименкова продолжается.
Он показывает исписанные мелким почерком тетради, где пишет отчеты о полученных и потраченных средствах, также хранит все банковские чеки и может отчитаться за каждый рубль.
«Раньше я публиковал отчеты в Интернете, но родственники, убитые горем, не всегда могут адекватно реагировать на информацию о помощи другим заключенным, когда все их мысли о близком человеке», — объясняет он.
В 2012 году Акименков шел в колонне «Левого фронта» и был политическим активистом со стажем, но после освобождения с политикой, хотя он убежденный анархист, пришлось завязать и посвятить себя общественному активизму.
По словам Акименкова, пожертвования на помощь его подопечным делают как пользователи Фейсбука, которые видят такие призывы на его странице, так и представители творческой интеллигенции, пенсионеры, просто неравнодушные люди из разных областей.
На вопрос об участии в судьбе заключенных тех, кто обладает по крайней мере большим информационным ресурсом, Акименков отвечает, что, в частности, Алексей Навальный периодически оказывал информационную поддержку и однажды перевел денег, но никакой системной работы в этом направлении не ведет и, разумеется, мог бы делать гораздо больше хотя бы в отношении участников своих же акций.
По мнению Акименкова, с помощью «болотного дела» властям не удалось «запугать протестующих».
«Та волна протеста сошла на нет не только из-за волны репрессий, из-за законов и инициатив, направленных на ограничение свободы, но в большей степени из-за того, что еще не созрели условия для полноценного, качественного протеста, который бы осознавал себя и предъявлял осмысленные претензии и имел четкие требования к действующему режиму», — говорит он.
При этом, по его словам, в группе риска до сих пор очень большое число людей — и пока срок давности не истек, «в любой момент СК может выпустить пресс-релиз о новом задержанном по «болотному делу».
Самое интересное за день в «МК» - в одной вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram.