Международному уголовному суду (МУС) еще предстоит принять окончательное решение о том, считать ли крымский конфликт международным. И такое решение будет влиять на вердикты по делам о преступлениях, которые происходили на фоне конфликта.
Как говорится в подписанном президентом РФ распоряжении, предложение о намерении России не участвовать в Римском статуте МУС исходит от Министерства юстиции и согласовано с другими ведомствами и Верховным судом.
Формально Россия и так не являлась государством-участником Международного уголовного суда, однако сотрудничала с ним в статусе наблюдателя.
Римский статут (это международный документ, принятый в июле 1998 г. на дипломатической конференции в Риме и учредивший МУС) был подписан российской стороной 13 сентября 2000 года, однако ратификации так и не состоялось.
В компетенцию Международного уголовного суда, официально начавшего свою работу с 1 июля 2002 года, входит преследование лиц, ответственных за геноцид, военные преступления, преступления против человечности (совершенные после вступления Римского статута в силу). Это независимая организация, не входящая в структуру ООН.
Местопребыванием МУС (не путать с заседающим там же Международным судом ООН) является Гаага, но по желанию суда заседания могут проходить в любом другом месте. Не следует смешивать Международный уголовный суд и с международными трибуналами, созданными по конкретным странам (по бывшей Югославии и Руанде).
Хотя большинство современных стран присоединились к МУС, есть государства, которые категорически против самой идеи такого суда, ибо она нарушает их суверенитет. К таким странами относятся США (при Клинтоне был подписан Римский статут, но два года спустя подпись была отозвана, более того: американцы заключили с рядом стран двусторонние договора, обязующие не выдавать МУС граждан США), Китай, Индия, Израиль и Иран.
Офис прокурора МУС открыл расследования по десяти ситуациям – и подавляющее их большинство относится к Африке (Центрально-Африканская Республика (2 расследования), Кот-д'Ивуар, Дарфур (Судан), Демократическая Республика Конго, Кения, Ливия, Мали, Уганда и Грузия). Такой фокус на Черном континенте спровоцировал выход нескольких африканских стран из МУС. Во вторник, 15 ноября, вслед за покинувшими суд ЮАР и Бурунди о своем выходе Гамбия. И это при том, что главным прокурором МУС является представительница этой страны Фату Бенсуда. Гамбийцы мотивировали выход из МУС тем, что этот суд используется для преследований африканцев, в то время как преступления Запада остаются без внимания.
– Последние 10-12 лет в научных и практических кругах обсуждался вопрос о ратификации Россией Римского статута, – комментирует «МК» профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики МГИМО Александр Волеводз. – Сложности ратификации были связаны с тем, что этот статут является международным договором жесткого типа, то есть к нему нельзя сделать никаких оговорок. Либо полностью ратифицируем, либо полностью не его принимаем. Это сложность в отличие от других международных договоров, где какие-то нюансы можно оговорить. А там есть сложноразрешимые с точки зрения права государств проблемы. Например, Франция вносила изменения в конституцию, чтобы ратифицировать статут. Изначально было сказано, что Российская Федерация ратифицирует статут только тогда, когда будет в нем дана расшифровка понятия «агрессия». Было ли ожидаемым намерение РФ не стать участником Римского статута? Для меня, как для специалиста, данное распоряжение неожиданностью не стало. С недавнего времени МУС в своей деятельности стал очень политизированным (это заметили первыми не мы, а африканские страны). В феврале палата предварительного производства дала согласие прокурору суда на проведение расследования событий 2008 г. в Грузии. Само решение палаты тенденциозно и направлено против России. Хотя российская сторона имеет в производстве большущее дело по тем событиям, где доказывается виновность должностных лиц Грузии. И грузинская сторона расследует это дело. МУС не имел права вмешиваться в той ситуации, когда странами расследуются уголовные дела. Ну, и вторая крайняя точка – это последние заявления насчет событий в Крыму в 2014 году. Это не дело Международного уголовного суда. Думаю, это стало той каплей, которая четко показала, что на данном этапе МУС не является тем органом, который способен вершить международное всестороннее, полное и объективное правосудие.