— Как решение Москвы повлияло на российско-американскую повестку дня?
— Проблема в том, что россияне и американцы очень по-разному подходят к оценке отношений. Россияне, когда делают что-то, как они считают, в интересах США или совпадающее с их интересами, то это должно, по их мнению, поменять атмосферу по всем вопросам переговоров. Американцы очень четко разделяют проблемы. Улучшение и поиск компромисса в одной проблеме совсем не влияет на ситуацию с другими проблемами. Условно говоря, российский дипломат может сказать: «Смотрите, мы же ушли из Сирии — давайте поговорим об Украине», а американец скажет: «При чем тут Украина-то вообще?..» Если что и могло измениться в повестке дня России и США, то это вопрос о том, как дальше будет развиваться ситуация в Сирии. Больше ничего не изменилось. Более того, на Западе заговорили о новых антироссийских санкциях по Украине. Европейцы, канадцы оживились. Вашингтон сейчас относительно спокоен по вопросу санкций, но кто его знает…
— То есть Россия никак не поправила свой имидж?
— О нем речи не идет. Главная характеристика российского имиджа, которого очень боятся все остальные страны, — это непредсказуемость. Сирия как раз укрепила это мнение… Американцы даже одно время пытались найти обращение сирийского правительства за помощью к России. Не очень понятно, что, собственно, просило сирийское правительство. Неясно, с какими целями туда Россия входила. При этом все высказали комплименты Путину, что он так хитро поступил: неожиданно ввел и вывел войска или сократил их количество. Опять же: в мировом общественном мнении он их вывел, хотя там их остается достаточно много. С политической точки зрения он разыграл все безукоризненно, но российская репутация как страны, которая сама не понимает, что она делает, укрепилась.
В целом это немного поставило американцев в тяжелое положение, потому что политический процесс в основном повис на их плечах. Многие здесь говорят: Путин очень грамотно сделал — ушел, когда появилось перемирие. Он пришел — была война, добился перемирия и ушел. Он ушел победителем. Однозначных оценок этого шага я не видел, но в целом говорят с уважением.
— Западная пресса писала со знаком плюс о решении: «Путин удивил», «Путин переиграл»…
— Комплиментов Путину много чисто политтехнологических. Он поставил в тупик американский политический истеблишмент и экспертов. В этом смысле — да. Если ставилась задача переиграть, то он переиграл. Не очень понятно, какие договоренности теперь у России с сирийским президентом Башаром Асадом и как это повлияет на судьбу сирийского президента. По крайней мере, то, что нужно было России от Сирии — две военные базы, влияние и демонстрация своих военных возможностей и репутации сверхдержавы, — Путин получил. Насчет военных, политических и прикладных задач, которые Россия решала в отношении Сирии, не очень понятно. Многие здесь склоняются к тому, что Путин использовал Сирию для решения российских задач.
— Не для того ли едет Керри в Россию, чтобы понять действия России?
— Думаю, да. По этому поводу есть много вопросов. Наверняка это одна из его главных задач. Плюс наверняка здесь возникает вопрос: как развивается нынешняя ситуация на Донбассе, особенно в связи с выдачей паспортов? Не очень понятно, как к этому относиться американцам, гуманитарная ли это акция или политическая демонстрация. Также американцам, конечно, хотелось бы понять состояние российско-европейских отношений, потому что сейчас европейцы оказались настроены гораздо более жестко по отношению к России, чем даже Вашингтон, который отвлекается на предвыборную кампанию.