— Владимир Львович, с чего начиналось становление подразделений противовоздушной обороны ВДВ?
— Первые части ПВО в Воздушно-десантных войсках были сформированы во время Великой Отечественной войны, еще в далеком 1943 году. Это были отдельные зенитные артиллерийские дивизионы. В 1949 году в соединениях ВДВ были созданы органы управления ПВО, которые включали в себя группу офицеров с постом воздушного наблюдения, оповещения и связи, а также радиотехническую станцию кругового обзора П-15. Первым начальником ПВО ВДВ был Иван Савенко.
Если говорить о техническом оснащении подразделений ПВО ВДВ, то на протяжении уже 45 лет у нас на вооружении стоит спаренная зенитная установка ЗУ-23, с помощью которой можно бороться не только с низколетящими целями, но и с наземными легкобронированными целями и огневыми точками на дальности до 2 км. Кроме того, ее можно использовать для поражения живой силы противника как на открытых участках, так и находящейся за легкими укрытиями полевого типа. Эффективность ЗУ-23 неоднократно была доказана в Афганистане, а также при проведении контртеррористической операции на Северном Кавказе.
В 80-е годы ПВО ВДВ переходили на более качественное вооружение, так, наши подразделения стали получать переносные зенитные ракетные комплексы «Игла», которые позволяли вести эффективную борьбу со всеми типами самолетов, даже если противник применял тепловые помехи. Подразделения ПВО ВДВ, вооруженные установками ЗУ-23 и ПЗРК, успешно выполняли боевые задачи во всех «горячих точках» начиная с Афганистана.
— Вы рассказывали об установке ЗУ-23, эффективна ли она как средство самоприкрытия в современном противовоздушном бою?
— Повторюсь, ЗУ-23 стоит у нас на вооружении уже более 45 лет. Конечно, сама установка не имеет модернизационного потенциала. Ее калибр — 23 мм — уже не подходит для поражения воздушных целей, он малоэффективен. Но в бригадах ВДВ эти установки остаются, однако ее назначение сейчас не совсем для борьбы с воздушными целями, а в основном для борьбы со скоплениями живой силы противника и легкобронированными наземными целями. В этом вопросе она себя очень хорошо зарекомендовала.
Понятно, что при дальности стрельбы до 2 км и высоте 1,5 км она не очень эффективна. Если сравнить с новыми зенитно-ракетными комплексами, которые сейчас поставляются в ВДВ, то, конечно, разница огромна, у ЗУ-23 маленькая эффективность поражения. К примеру, три зенитные установки образуют один целевой канал. Поясню, целевой канал — это способность комплекса обнаружить, опознать и поразить цель с вероятностью не ниже заданной. То есть, повторюсь, три установки составляют один целевой канал, а это целый взвод. А, к примеру, одна боевая машина «Стрела-10» составляет один целевой канал. Кроме того, боевая машина способна обнаружить, опознать и обстрелять цель сама. А у ЗУ-23 бойцы должны опознать цель визуально. В условиях, когда время становится ключевым фактором, использовать эти установки в борьбе с воздушными целями становится мало эффективно.
— ЗУ-23, ПЗРК «Игла»... Что идет на смену этим средствам защиты от воздушных атак?
— Сейчас ПВО ВДВ, как и сами Воздушно-десантные войска, активно перевооружаются. Я сам служу с 1986 года и не могу припомнить такого активного всплеска поставок новейшей техники и вооружения, который сейчас происходит в войсках начиная с 2014 года.
В течение двух лет в ВДВ поступили 4 дивизионных комплекса ПЗРК «Верба» с новейшими системами средств автоматизации «Барнаул Т». Также два соединения у нас перевооружились на модернизированные ЗРК «Стрела-10МН». Этот комплекс стал теперь всесуточным, он может вести боевую работу как днем, так и ночью. Комплексы «Стрела-10» очень неприхотливы и надежны. Если оператор поймал цель, то это гарантированное прямое попадание. Кроме того, что на ПЗРК «Верба», что на ЗРК «Стрела-10МН» появилась новая система опознавания. Кроме всего прочего, во все батареи, вооруженные ПЗРК, поступают малогабаритные радиолокационные обнаружители МРЛО 1Л122 «Гармонь». Этот переносной радиолокационный обнаружитель предназначен для обнаружения низколетящих целей, для поражения зенитно-ракетными комплексами.
Если говорить про «Вербу», то этот ПЗРК, в отличие от прошлых, уже имеет соответствующие режимы работы, позволяющие поражать воздушные цели, которые применяют тепловые ловушки. Теперь они уже не являются преградой для уничтожения летательных аппаратов. Также появился такой режим, как уничтожение малоразмерных целей. Теперь ПЗРК может работать и по беспилотникам, и по крылатым ракетам, раньше такого не было. Кроме того, этот комплекс имеет увеличенную дальность, а высота поражения выросла почти до пяти километров, причем ракета самонаводящаяся, по типу «выстрелил и забыл».
— Одна из основных задач ВДВ — ведение боевых действий в тылу противника, как в таких условиях себя зарекомендовали новейшие комплексы?
— Что касается действий в тылу противника, то вооружение, как вы знаете, у нас мобильное. Конечно, на учениях мы проверяли работу ПЗРК после десантирования, комплексы очень надежные. Что касается «Стрелы-10МН», то этот комплекс мы не десантировали, но он по своим габаритам полностью авиатранспортабелен и может перевозиться различными самолетами военно-транспортной авиации. К слову, сейчас на смену устаревшему бронетранспортеру приходит новейший — «Ракушка». В этой современной версии уже предусмотрено размещение боекомплекта «Вербы» и комплекса средств автоматизации подразделения стрелков-зенитчиков. Машина позволяет производить пуски боевыми ракетами как в движении с короткой остановкой, так и с места. В общем, для действий в тылу противника наши комплексы полностью приспособлены.
— Военные эксперты утверждают, что роль противовоздушной обороны в современных боевых действиях заметно возросла, вы с этим согласитесь?
— Все правильно. По мнению многих наших и зарубежных военных аналитиков, все вооруженные конфликты начинаются с воздуха, никогда нога солдата не ступает на территорию, пока не будет зачищено поле боя, чтобы избежать ненужных людских потерь, свести их к минимуму. Поэтому роль ПВО действительно возрастает в разы. Здесь можно вспомнить слова маршала Георгия Константиновича Жукова, который сказал: «Тяжкое горе ожидает ту страну, которая окажется неспособной отразить удар с воздуха». Сейчас эти слова становятся актуальны как никогда. Все вооруженные конфликты, в которых принимают участие ведущие армии мира, в первую очередь строятся на достижении превосходства в воздухе. Кроме того, сейчас все активнее используются боевые беспилотные летательные аппараты, которые уже сами способны вести боевые действия на больших дальностях. Уже не летчик, а оператор на земле выполняет боевые задачи. К примеру, ведет воздушную разведку или часами держит БПЛА в воздухе и ждет, когда появится тот или иной объект, по которому нужно провести атаку. Жизнь летчика уже не ставится под угрозу. Вот поэтому и возрастает роль противовоздушной обороны. Но, конечно, вы должны понимать, что ПВО ВДВ это не сложные и большие системы типа С-300 и С-400. Мы — средства самоприкрытия. Это те подразделения ПВО, которые на поле боя непосредственно прикрывают войска.
— Расскажите, насколько охотно сейчас молодые ребята идут служить в ПВО ВДВ, есть ли у вас проблемы с кадрами?
— По нашей специальности офицеров ПВО готовят в Военной академии войсковой противовоздушной обороны ВС РФ им. Маршала Советского Союза А.М. Василевского. Ежегодно мы набираем около 17 человек. Они в течение пяти лет учатся и потом идут служить к нам в Воздушно-десантные войска. Я хочу сказать, что отказов у нас нет, все хотят служить. Сейчас, когда активно проводится перевооружение, в части поступает новая техника и вооружение, ребятам интересно изучать новые комплексы. Ведь раньше в ПВО ВДВ не было своих средств разведки, не было своих автоматизированных систем управления, а сейчас это все появилось. Опять же люди стали понимать, что роль ПВО возрастает, поэтому проблем с кадрами у нас нет.
— Можно ли сравнить подразделения ПВО ВДВ с аналогичными подразделениями ведущих стран НАТО по вооружению?
— Думаю, это будет несколько некорректно. Ведь они в этом направлении от нас далеко отстали, тут сравнивать даже не с чем. У них на вооружении до сих пор устаревшие ПЗРК, средств автоматизации, таких как у нас, просто нет. За 2014–2015 годы в подразделениях ПВО ВДВ действительно произошел технологический прорыв по новым и модернизированным образцам вооружения. Мы ушли далеко вперед, и этот задел нужно развивать.