— Как вы прокомментируете случившуюся в Коми историю?
- Если жгут книги, имея в виду указание республиканских чиновников, которые, видимо, хотят быть святее папы римского, — это грустно и плохо. Но я видел в Интернете, что библиотекари сказали, будто просто в общем порядке идет уничтожение старой литературы...
— Скажите, закон действительно предполагает после признания организации «нежелательной» уничтожение всего, что она сделала в России за предыдущие годы?
- Надо посмотреть, но как юрист я считаю, что закон не может действовать задним числом. То есть речь может идти, среди прочего, о запрете на издание и распространение такой организацией информационных материалов ПОСЛЕ вступления в силу решения о признании ее нежелательной. Иначе что, надо перестрелять, что ли, всех, кто за долгие годы работы Фонда Сороса в России проходил через его аспирантские программы обмена или получал гранты на исследовательские работы?
Между прочим, среди представителей российской политической элиты вообще и в правительстве в частности немало тех, кто этими программами в свое время воспользовался! Фонд делал у нас немало хорошего — не только плохое. Поддерживал библиотеки, ученых, культурные проекты в то время, когда государство не имело возможности…
- В законе написано, что с момента признания организации нежелательной на территории России запрещается «распространение информационных материалов», которые она издает, а еще их хранение и производство для распространения. Книги вообще являются «информационными материалами»?
- Наверное, являются. В тексте закона не раскрыто это понятие. В любом случае надо разбираться: что за книга, действительно ли она наносит ущерб российским национальным интересам…
Мы имеем право на защиту суверенитета, но это не значит, что надо отгораживаться от мира и не слушать иную точку зрения. Я готов разобраться в данной ситуации, и если будет документальное подтверждение того, что перед нами инициатива чиновников регионального уровня, — возможно, подготовлю запрос в Генпрокуратуру с просьбой проверить их действия на предмет соответствия закону. Не исключаю, что по итогам разбирательства придется уточнить отдельные положения действующего закона во избежание эксцессов. Если он нуждается в правке — я готов ее инициировать.