Все мы разные, хотя и в чем-то схожие. Что русскому здорово, то немцу смерть. То, что японцы считают элементами комфорта, для европейцев жутко неудобно. Летучие мыши, которых считают лакомством кое-где в Африке, не вызывают аппетита у жителей других стран. А пахучая русская квашеная капуста заставляет содрогаться большинство иноземцев.
Неодинаков и подход разных народов к решению проблем, возникающих в жизни человека и требующих его обращения в инстанции. Спектр поведения в проблемных ситуациях невероятно широк — от «прямого, как рельс» соблюдения законов и инструкций в США до жизни «по понятиям» в России, где гораздо важнее инструкции бывают личные связи или даже просто настроение чиновника.
Какой из двух вариантов лучше? Всегда ли законопослушание и беспрекословное следование инструкциям — благо для граждан? Хорошо, конечно, когда все равны и никто не зайдет без очереди к столоначальнику, открывая ногой его дверь и игнорируя ваши возмущенные крики. Но бывают ситуации — я их наблюдал и в Европе, и в Америке, — когда люди страдают из-за негибкости строго правовой системы.
В Нью-Йорке 1990-х я знал одну экс-советскую семью, которая отправила документы на гринкарту (вид на жительство) и ждала решения вопроса целых 10 лет — из-за того, что документы потерялись. Год за годом они названивали в службу иммиграции и натурализации (сейчас она называется по-другому, но работает не намного лучше) по одному-единственному, предназначенному для их звонков телефону, по которому дозвониться было практически невозможно. Никаких запасных вариантов не было: звонить надо было только по данному телефону. Когда они дозванивались, их футболили — говорили, что будут выяснять, рекомендовали ждать ответа и т.д. Пожаловаться на кого-либо было невозможно — система этого не предусматривала. Когда им наконец твердо сказали, что документы утеряны, они оформили все бумаги повторно и опять ждали, ждали... Помогло только обращение к сенатору США, который представлял в конгрессе штат Нью-Йорк: после его письменного вмешательства дело сдвинулось с мертвой точки.
В России подобное жизненное затруднение, наверное, было бы легче «объехать на кривой козе» — может быть, тоже посредством подключения влиятельного лица, но совсем не обязательно строго официальным путем. У нас проблему часто решает один звонок — или прямой, или через вторые-третьи руки. Сегодня ты мне, завтра я тебе.
Мой знакомый питерский врач всегда организовывал для близких друзей лечение «по блату» вне зависимости от врачебной специальности: сперва он попросит, скажем, знакомого офтальмолога обслужить с особым вниманием гражданина А., а потом этот офтальмолог попросит его, уролога, аналогичным образом принять гражданина Б. Причем граждане А. и Б. платить при этом не должны — по крайней мере так было раньше. Сейчас, как рассказывает мой приятель, «врачебную солидарность» размыло всеобщее стяжательство и вдобавок к «блату» приходится еще что-то «отстегивать».
Куда отнести унаследованный от СССР «блат» — к коррупции или к мелким правонарушениям некоррупционного характера? Обывательская точка зрения всегда была более снисходительной к этому явлению, чем отношение к нему правоохранительных органов. Даже если денежные купюры не переходят из рук в руки, это необязательно означает отсутствие коррупции. Любые услуги — врачебные, административные или иные — в обход очередей, дефицитов, запретов, ограничений и т.д. имеют свой материальный эквивалент и соответствующим образом вознаграждаются. Вознаграждение от получателей услуг может быть в форме ответных услуг, подарков или денег. Вознаграждение от блюстителей закона — наказание: во всяком случае, так было в советские времена. (В тогдашнем обществе тотального дефицита это было особенно актуально.) Один мой московский друг, тоже из сферы здравоохранения, получил три года тюрьмы за две бутылки коньяка, полученные в качестве подарка за оказанные «налево» услуги. Отсидел полтора...
Но вернемся в западный мир, где нет (и не было в далеко обозримом прошлом) никакого дефицита: хорошо ли людям от того, что все там прямо, честно, одинаково для всех? Не всегда. В США любой клерк, с которым ты сталкиваешься в государственном учреждении, является для тебя первой и последней инстанцией — жаловаться на его или ее действия можно только в установленном порядке, в письменном виде, и допроситься о беседе с вышестоящим начальником невозможно. Когда вы имеете дело с американской частной компанией (например, выясняете отношения с отделом обслуживания торговой сети, кабельного ТВ или компании мобильной связи), это значительно легче, а госбюрократия укладывает гражданина в прокрустово ложе общения с первичным клерком — и все.
При этом американские госучреждения, обслуживающие население, работают в целом хуже, чем российские, — можете верить или нет. У них больше бумажной писанины, меньше сплошной компьютеризации (и это — в стране, породившей массовое применение компьютеров, внедрившей в быт всех народов мира Интернет!), больше бестолковых работников, больше ошибок. В Нью-Йорке или Вашингтоне народ был бы счастлив иметь такие МФЦ (многофункциональные центры госуслуг), как в Москве или Санкт-Петербурге. В Америке еще не дошли до такой продвинутой стадии, чтобы завести целую кучу ведомств под одну крышу и тем самым экономить средства и ускорять работу с населением. И онлайновый портал госуслуг Москвы не уступает самым лучшим зарубежным образцам. И московские отделения ФМС дадут фору американским иммиграционным офисам. И даже учреждения ГИБДД работают по-современному — с электронными талонами, мониторами и прочей передовой техникой. Вот только медсправки для водителей придумали настолько «геморройные», что вряд ли в какой-либо другой стране люди терпят подобные медико-бюрократические мучения.
Так или иначе, компьютеризация и оптимизация госуслуг не только облегчают жизнь, но и препятствуют совершению коррупционных действий. В МФЦ нет дверей, которые обладатель туго набитого портмоне может открыть без стука и вне очереди, — есть только окошко и талон, без которого в окошке не обслужат.
Но не будем ничего абсолютизировать. Жизнь всегда менее однозначна, чем любые схематические представления. Вот Америка в плане общения гражданина с государством «прямая, как рельс», но это не сделало США передовиком антикоррупционной чистоты, хотя догонять нам ее по этому критерию придется ох как долго. По итогам прошлого года Штаты заняли 17-е место из 175 стран, которые организация Transparency International расставила в убывающем порядке — от наиболее чистых и прозрачных до самых замутненных коррупцией. Россия, кстати, была поставлена на малопочетное 136-е место — будем утешаться, что Украина стала номером 142, а Узбекистан — 166 из 175.
Случаев коррупции среди госслужащих в США мало (по сравнению с Россией), но они есть — постоянно и повсеместно. То арестовывают инспекторов по надзору за общепитом. То других — надзирающих за состоянием жилых зданий. То чиновников, участвующих в мошенничестве на почве бесплатной медицины для неимущих. Иногда за решетку отправляют полицейских, а порой уличают в коррупции и крупных должностных лиц — судей, прокуроров, мэров, губернаторов, сенаторов и конгрессменов.
В частных конторах еще больше коррупции. Классический пример — то, как представители фармацевтических компаний обхаживают врачей, чтобы те прописывали пациентам препараты их фирмы. Дело не ограничивается бесплатными образцами продукции — врачам, у которых большая практика, часто предлагают пообедать в шикарном ресторане или поучаствовать в конференции где-нибудь на теплых тропических островах — полностью за счет фармацевтической компании.
Газета The New York Times писала, что стараниями маркетологов лекарственной индустрии диагноз «синдром дефицита внимания и гиперактивности» в 1990 году был поставлен в США 600 000 детей, а в 2013-м — 3,5 млн. Сегодня его ставят 15% учащихся старших классов американских школ, хотя, как писал психиатр Дейл Арчер в журнале Forbes, в действительности удельный вес таких детей не превышает 5%. Арчер рассказывает, что когда он работал на полную ставку психиатром, не проходило ни дня, чтобы в его приемной не появился кто-то из коммивояжеров от фармацевтики с сумками, полными бесплатных образцов и подарков...
И даже прозрачнейшая, наименее коррумпированная страна мира (по версии Transparency International) — Дания — не полностью свободна от коррупции. Помню, в 1980-е годы, когда я там работал корреспондентом, бывали моменты, когда бутылка водки с банкой икры помогали нашему брату «объехать на кривой козе» какие-то жизненные затруднения...
Хороша или плоха эта самая «кривая коза»? Конечно, все зависит от того, в какой вы находитесь ситуации. Если в роли субъекта — это одно, а если в роли объекта — совсем другое. Поясню: если это вы пытаетесь обеспечивать свои интересы по «упрощенной схеме», то «коза» вполне хороша. А вот если некто хочет ущемить ваши интересы — предположим, «по блату» незаконно заполучив права на вашу квартиру, — тут вы можете затосковать по западному «негибкому» варианту, который «прямой, как рельс».
Ну и поскольку никто из нас не застрахован от превращения из субъекта в объект, то, наверное, надо все-таки гнать прочь эту самую «кривую козу» и двигаться вперед по общечеловеческим рельсам, развивая то хорошее, что у нас уже есть. Доехать до цели можно и без «козы».