Вот и сейчас выдался один из таких дней, когда политическому журналисту не за что ухватиться. Очумевшие охотники на Курильских островах попытались, было, изнасиловать медведя. Но тот вырвался, изорвал подонкам в клочья колесо джипа и скрылся в лесу. Молодец медведь! Так им и надо! Но ведь, хотя медведь является символом нашей правящей партии, к политике эту новость никак не притянешь, не правда ли?
Путин опустился на дно морское на батискафе. Интересно, что же президентские пиарщики придумают для него на следующее лето? Может, у меня туговато с фантазией. Но мне трудно представить себе такое экзотическое транспортное средство, на котором ВВП еще не передвигался. Впрочем, судя по вновь найденной Владимиром Владимировичем в глубинах моря амфоре, в Кремле больше не считают “повтор сценария” таким уж тяжким грехом.
Однако, довольно жаловаться. Есть, есть в этот августовский день реальные новости. Правда, разглядеть их довольно трудно – внешне они выглядят либо как анекдот, либо как “ новостное воспоминание” из детства. В Пскове осужден на 15 лет эстонский шпион. А в Москве политики негодуют по поводу маневров НАТО вблизи российских границ.
“Крупнейшие со времен второй мировой войны учения возд.десантных войск НАТО призваны послать миру красноречивый сигнал о миролюбии альянса”, - написал, например, по этому поводу мой любимый депутат Государственной Думы, председатель ее комитета по международным делам Алексей Пушков.
“Крупнейшие учения”, с моей точки зрения, несколько не вышли масштабом. 4,8 тысяч человек – разве это так много? Разве это повод для России заявлять, что речь идет о “беспрецедентном расширении активности НАТО у наших границ”? Если рассматривать “крупнейшие учения” как изолированный эпизод, то, наверное, они являются лишь поводом равнодушно пожать плечами. Но я не зря поставил новость про осуждение “эстонского лазутчика” рядом с новостью про маневры НАТО. Лучшего способа “почувствовать разницу” между нынешней версией холодной войны и той холодной войной, что завершилась с распадом СССР, сложно себе представить.
Стилистически в отношениях с Западом – или, по меньшей мере, в отношениях с НАТО – мы вернулись во времена позднего Брежнева и раннего Андропова. Но знаете, в чем я вижу главную разницу с эпохой генсеков Леонида Ильича и Юрия Владимировича? В том, что тогда эстонские, а также латвийские, литовские, польские “лазутчики” были на нашей стороне. В том, что в то время наше противостояние с Западом имело, по меньшей мере, идеологическое обоснование – мы были за коммунизм, они были за капитализм.
Подозреваю, что в предыдущем абзаце я не сказал ровным счетом ничего нового. Но иногда для осознания всей абсурдности текушей внешнеполитической ситуации никаких новых фактов и не требуется. Достаточно лишь еше раз оценить “ старые” факты – настолько старые, что мы почти перестали их замечать и осознавать.
Когда в 1955 году в польской столице был подписан договор об основании просоветского военного блока – Организации Варшавского договора – в него кроме СССР входили еще семь стран: Албания, Румыния, Польша, ГДР, Чехословакия, Венгрия, Болгария. Где все эти страны – или их правоприемники сейчас? Правильно, в составе по-прежнему противостоящего нам блока НАТО.
В период прошлой холодной войны Россия было “ядром” государства, в которое входило еще 14 республик. Сегодня эти республики либо против нас, либо занимают нейтральную позицию, либо, в лучшем случае, ведут игру по принципу “ и тем, и этим”. В период прошлой холодной войны “призом в игре” был идеологический контроль над миром. В период нынешней холодной войны “приз” усох до контроля над несколькими небольшими территориями, экономическое восстановление которых потребует просто сумасшедших средств.
Во всем этом есть нечто ужасно неправильное и противоречащее здравому смыслу? Безусловно. Но меня больше всего гнетет даже не сама нынешняя бессмысленная вторая холодная война. Меня удручает отсутствие зримых перспектив ее скорого окончания. Конфликт вокруг Украины не рассасывается. Конфликт вокруг Украины приобретает все больше черт затяжного позиционного противостояния.
Как вам, например, новость о том, что с первого сентября “основной денежной единицей на территории Луганской Народной Республики является российский рубль”? И пусть в том же самом постановлении “Совета Министров ЛНР” говорится о том, что обращение украинской гривны в Луганске запрещать никто не собирается. Но этот шаг все равно не свидетельствует, что события в Донбассе идут так, как это было предусмотрено в Минских соглашениях.
А как вам ожидаемая сепаратная встреча Порошенко с Меркель и Олландом? Мой собеседник в Кремле заверил меня, что в этом нет ровным счетом ничего криминального или даже просто неприятного для России. Но во мне все равно сидит тревожное чувство. Минские соглашения не выполняются. И рано или поздно этот факт придется открыто признать и что-то с этим делать – если с этим в принципе можно что-то сделать.
Одним словом, сами по себе маневры НАТО у российских границ совсем не страшны. Страшен тот общий политический контекст, в рамках которого такие откровенно направленные против России учения становятся привычным, даже рутинным явлением.
Национальному герою Германии, активному участнику войн с Наполеоном Фердинанду фон Шиллю приписывают изречение: “Лучше ужасный конец, чем ужас без конца!” То, что сейчас происходит вокруг России, это, конечно, совсем не “ужас без конца”. В нашей истории бывали и несравненно более тяжелые периоды. Но мы топчемся в каком-то бесконечном внешнеполитическом болоте. Мы тратим свои ресурсы и усилия на решение проблем, которые в принципе не должны были возникнуть. Мы теряем драгоценное время – время, которое мы должны были тратить на модернизацию страны.
Надеюсь, что в августе 2016 года, во время следующего периода “отсутствия новостей” я смогу написать по воду места России в мире нечто принципиально иное. Надеюсь, но пока на это не рассчитываю.