В 2015 году греки вновь проявляют свои воспетые Черчиллем фирменные боевые качества. «Битва с помощью урны для голосования, конечно, сильно отличается от битвы с использованием танков, пулеметов и автоматов. Но ничего подобного греческому референдуму на тему, должна ли страна принимать требования международных кредиторов, в истории Европейского Союза еще не было.
До греков еще никто не пытался ответить на шантаж со стороны такой «руководящей и направляющей силы» ЕС, какой является Германия, ответным шантажом. До греков никому и в голову не приходило противопоставить принципу «свои долги надо отдавать!» не менее железобетонный аргумент: «А давайте-ка у народа спросим, хочет ли он отдавать свои долги?» До греков никому не удавалось столь зрелищно поставить под сомнение светлое будущее единой европейской валюты и верность основополагающих принципов Европейского Союза.
Но цитату Черчилля я привел вовсе не для того, чтобы провести прямые параллели между 1940 и 2015 годами. Если такие параллели и есть, они являются надуманными и вводящими в заблуждение. Цитату Черчилля я привел для того, чтобы честно признать: мне не хватает мозгов великого британца и его умения с помощью одной яркой фразы ухватить самую «соль» текущего момента.
Я понимаю, что любой результат греческого референдума может радикально «поменять картинку» — привести к очень значимым последствиям не только для Европейского Союза, но и для России. Если зона евро вдруг лишится даже одного своего члена, а «внутренняя механика» ЕС будет подвергнута пересмотру, это не может тем или иным образом не отразиться на нашей стране. Но что скрывается за этой расплывчатой формулировкой — «тем или иным образом»? У меня не хватает духу и фантазии даже для того, чтобы попытаться просто об этом порассуждать. Слишком много сейчас факторов неопределенности. Слишком многое может пойти по самым невообразимым сценариям, а может и не пойти.
У меня есть абсолютно твердая убежденность: на столь отчаянный шаг, как референдум, Греция пошла совсем не от хорошей жизни. Но кто главный виновник такой «нехорошей жизни»? И снова я расписываюсь в своей полной неспособности дать однозначный ответ на ключевой вопрос дня.
В первый раз в жизни я попал в Грецию совсем недавно — всего два года тому назад. Но я успел полюбить эту страну. И я всей душой сочувствую простым грекам, которых начиная с 2010 года «давят в тисках» курса «экономической умеренности». Пять лет, в течение которых зарплаты, пенсии и пособия постоянно падают, а если что-то и повышается, то только пенсионный возраст, — кто после такого не захочет сказать «баста»?
Но объявить Германию и Европейский Союз злодеями и скупердяями, которые жаждут выжать Грецию как лимон, а потом повесить сушиться на солнышке, тоже не получится. До момента вступления Греции в ЕС в 1981 году вся история страны в ХХ веке — это история сплошных политических и экономических кризисов.
В годы Первой мировой войны в Греции параллельно функционировало два правительства. Король в Афинах был за немцев, премьер-министр в Салониках — против. После окончания Первой мировой войны греки, напротив, начали активно воевать с Турцией. В результате турецким грекам пришлось, бросив все пожитки, перебираться в Грецию, а греческим туркам — в Турцию. После окончания Второй мировой войны в Греции, согласно трагической местной традиции, началась своя война, поменьше. Говорят, что уровень взаимной жестокости в ходе этой гражданской войны между коммунистами и антикоммунистами превосходил даже зверства в период гитлеровской оккупации.
На фоне всего этого греки постоянно экспериментировали с формой правления. Монархия сменялась республикой, республика — монархией, монархия — военной диктатурой «черных полковников». Так продолжалось до середины 70-х годов. А период мощного экономического роста и роста уровня жизни в Греции начался еще позже — аккурат после вступления страны в ЕС.
Итак, поводов обижаться на Европу у греков нет? И снова однозначный ответ от меня ускользает. Благодаря ЕС греки привыкли к несравненно более высокому уровню жизни. Благодаря ЕС Афины не обанкротились еще в 2010 году, когда финансовая несостоятельность греческого государства впервые стала очевидной для всех. Европейский Союз вкачал в Грецию даже не миллиарды, а десятки и сотни миллиардов евро. И упрекать его за то, что он хочет получить хотя бы часть этих денег назад, это тоже своего рода лицемерие.
Однако есть и еще одна «грань правды». Официально в зону евро принимали лишь те страны, у которых был в порядке целый набор макроэкономических показателей. У Греции в начале ХХI века этот набор был в порядке лишь на бумаге. И в высших эшелонах власти ЕС не могли об этом не знать. Но тогдашние европейские начальники предпочли сделать вид, что они ничего не заметили и искренне доверяют официальной греческой статистике.
Сегодня очевидно, что таким образом ЕС оказал Греции самую настоящую медвежью услугу. Если бы в свое время Афины уличили в двойной бухгалтерии и не пустили раньше времени в зону евро, Греция могла бы сейчас девальвировать свою национальную валюту и таким образом снизить накал экономического кризиса. В 1998 году Россия именно так и поступила, и экономическое выздоровление не заставило себя долго ждать. Но девальвировать евро Греция не может. При всех своих достоинствах единая европейская валюта оказалась одним из элементов той экономической ловушки, в которой оказалось греческое государство.
Получается, что зря ЕС требует от Греции: найдите внутренние резервы? С одной стороны, зря. А с другой — совсем не зря. У греческого государства избытка денег не наблюдается. У рядовых греков — тем более. Но в стране есть целый класс сказочно богатых людей, которые не особо любят делиться своим состоянием с казной.
Помните Аристотеля Онассиса? Да, да, того самого «владельца пароходов», который женился на вдове президента Джона Кеннеди Жаклин и чья дочка Кристина, согласно легенде, подарила своему разведенному советскому мужу нефтяной танкер! Так вот, таких Онассисов в современной Греции очень даже много. 16,2% всех торговых судов на планете принадлежит гражданам Греции. Греческий торговый флот — самый большой в мире. При этом, согласно мнению директора-распорядителя Международного валютного фонда Кристин Лагард, греческие корабельные магнаты очень не любят платить налоги и используют многочисленные схемы их сведения к абсолютному минимуму.
Восток — это, конечно, по по-прежнему самое «тонкое дело» в мире. Но Греция по степени своей «тонкости» если и отстает от Востока, то очень ненамного. Из нынешних греческих злоключений пока практически невозможно извлечь никакого морального урока — за, пожалуй, одним-единственным исключением.
Современная Украина видит в своем членстве в Европейском Союзе своеобразный «золотой ключик», волшебное средство решения всех ее проблем. Пример Греции доказывает, что это совсем не так, что статус члена ЕС еще ничего не гарантирует. В апреле этого года украинский премьер Арсений Яценюк публично возмущался тем, что Запад предоставил его стране «в десять раз меньше» финансовой помощи, чем Греции.
Я бы на месте Яценюка не горевал, а радовался этому обстоятельству. В отношениях между государствами словосочетания «финансовая помощь» и «халявные деньги» редко являются синонимами. Как показывает пример Греции, за «помощь» рано или поздно приходится платить, и платить по полной. Да, сегодня украинские политики ослеплены иллюзиями. Тот же самый Яценюк в упор не видит иронии ситуации и считает возможным публично поучать греков: мол, им следует решительнее проводить реформы! Не просто смешно, а очень смешно...
Впрочем, сейчас речь не об Украине. Сейчас речь о Греции. Посмотрим, чего добьется страна, единолично бросившая вызов мировому финансовому порядку. Платить по своим долговым обязательствам у греков, возможно, получается не очень. Но закручивать интригу они точно мастера.