Старшая дочь Бориса Немцова, Жанна, покинула Россию. Она заявила, что в ее адрес поступают угрозы и она опасается за свою безопасность. Представляете, только убили ее отца, но уже угрожают дочери. И она, не выдержав давления, уезжает.
Тут могут быть две позиции. Первая: ну и скатертью дорога, кому ты нужна? Действительно, Жанна Немцова тем, кто с наслаждением ей угрожает, совсем не нужна. Тем, кто ненавидел Бориса Немцова и регулярно топчет фотографии и цветы на месте гибели, оскорбить его дочь и угрожать ей — это самое то, как принято говорить в народе. Конечно, из всех этих угроз лишь тысячная часть серьезная, но для убийства нужна не тысяча пуль, а всего одна. Вот почему Жанна Немцова покинула Россию.
Вообще, убийство Бориса Немцова будто прорвало какую-то моральную преграду на пути тотальной волны запугивания и прямых угроз в адрес российских инакомыслящих. Патриоты-террористы, убив Немцова, чуток подождали реакции власти. Надежды убийц полностью оправдались: на словах власть выразила крайнее возмущение, а на деле спускает расследование в урну. Допросить подозреваемых чеченцев не удается, их горой защищает Кадыров — и вообще, они не убийцы, а герои, всегда служившие Отечеству. Госдума отказывается почтить память Немцова — бывшего вице-премьера и министра правительства — минутой молчания. Жириновский кричит с трибуны: «Да кто он такой, этот Немцов?!». Скромный импровизированный мемориал на месте гибели регулярно вытаптывается и оскверняется, а об увековечивании памяти убитого политика не может быть и речи: власть на голубом глазу заявляет, что согласно закону такое возможно лишь через десять лет, и это на фоне улиц Ахмата Кадырова и Уго Чавеса, названных этими именами немедленно.
Какой же вывод делает очередной доморощенный террорист-патриот? Правильно, он делает вывод, что оппозиция — это мусор. Он представляет, что государство просто спит и видит, чтобы любой инакомыслящий был под давлением, вплоть до убийства. Он кожей чувствует гибридную потребность момента — публично заявлять о свободе слова и мнений, а из-за угла угрожать, терроризировать и даже убивать. Раньше владыке приносили голову врага на серебряном блюде. Сейчас, в подлые времена, убивают из машины, потом ее бросают, а далее трусливо прячутся в родовых селах или за границей. Что ж, новые времена диктуют новую манеру политического убийства — главное, что суть не меняется.
Кстати, я вспоминаю день, когда пришло известие об убийстве Ахмата Кадырова. Помните, Владимир Путин немедленно пригласил к себе его молодого тогда сына — Рамзана Кадырова. Помните ту самую историческую фотографию — Путин и Рамзан в спортивном костюме? Думаю, что это был первый и последний раз, когда кто-то стоял рядом с Путиным в трениках. Но костюм был не важен, важно было то, что президент лично поддержал сына в трагический момент смерти его отца. Отца, который, по мнению президента, много сделал для Отечества. И судьба Рамзана, как мы знаем, сложилась на зависть врагам его отца — он глава региона, почти независимого притом.
И вот убивают Бориса Немцова, Владимир Путин выражает по этому поводу глубокое возмущение. Но вот результат — Жанна Немцова покидает Россию, потому что ей угрожают и обещают, что она пойдет вслед за отцом. Ощущаете разницу? Вот что бывает в стране, где не работают законы: если ты не постоял с президентом в минуту скорби, то фактически отдан на расправу негодяям.
Угрожать инакомыслящим — это новая мода, новый тренд для России.
Прямо во время похорон Бориса Немцова патриоты-негодяи угрожали Алексею Венедиктову и Ксении Собчак. Венедиктов увеличил охрану, Собчак вообще уехала из страны, правда, сейчас, говорят, вернулась.
Политику Михаилу Касьянову регулярно предлагают «пройтись по мосту, по тому месту, где убили Немцова». Угрожают журналистке «Эха Москвы» Карине Орловой — не так вела передачу, непатриотично вела, не те вопросы задавала. В Грозном устраивают погром в помещении «Комитета против пыток». На центральных улицах Москвы висят растяжки и огромные плакаты с фотографиями «врагов России» — как приглашение к расправе. Висят долго, снимаются вяло. Интернет наполнен угрозами и оскорблениями в адрес либералов.
Нет, это не прямой призыв «убей!», фактически это расписка власти в том, что у нас в стране такая своеобразная гибридная демократия, когда у подонков есть демократичное право на «убийство во имя Родины». Конечно, в принципе убивать не стоит, но если убьешь, то сильно искать не будут, скроешься в крайнем случае в родовом селе. Ведь у каждого есть какое-то свое «родовое село».
Призыв к насилию над инакомыслящими не звучит громко, но буквально разлит в обществе. Госканалы ежедневно лепят образ врагов, вредителей страны, противопоставляя их идеальной власти, мучительно борющейся с проклятым Западом и украинскими фашистами. В стране завелись «иностранные агенты», получающие печеньки от Госдепа. А еще полно «нежелательных организаций», с которыми будут вскоре расправляться.
Конечно, хорошо бы еще официально, через Думу, ввести понятие «нежелательные люди», да Конституция пока мешает. И, видя, как мучается власть, волоча за собой народ к свету и благоденствию, так и хочется ей помочь, перещелкав «вредителей». Факт налицо: политическое убийство постепенно становится неприятной, но необходимой частью выживания государства. С легкой руки Кадырова, согласно первому его заявлению после гибели Немцова, преступник, конечно же, может совершить убийство, с кем не бывает, но следует учесть, что он всегда был патриотом Родины.
Преступление во имя Родины — вот новая скрепа, новая модель поступка патриота.
Кто-то спросит: а писала ли Жанна Немцова заявление в прокуратуру, сколько таких заявлений написала, почему не написала повторно?
Знаете, юный Рамзан Кадыров не писал заявлений в прокуратуру по поводу убийства его отца. Его просто привели к Путину, который его защитил и пригрел. Так вот, я думаю, может, каждому правозащитнику или оппозиционному политику следует записаться на фотосессию к президенту, чтобы не грохнули? Ибо это единственная охранная грамота в современной России.
Неужто мы дожили до времен, когда жизнь инакомыслящего может спасти только селфи?
Селфи с президентом.