- Юрий Иванович, госпрограмме вооружений, идет уже пятый год, можно ли подвести ее предварительные итоги?
- Когда, в декабре 2010 года, принималась государственная программа вооружений (ГПВ) было очень много скепсиса. Говорили что предприятия Оборонно-промышленного комплекса не обладают нужными возможностями, они ничего не сделают, они просто захлебнутся. Потом началась Украина, пошли разговоры о том, чтобы без Украины мы ничего не сделаем. Я вам могу доложить по результатам четырех лет. Сейчас мы вышли на гармоничное, ритмичное выполнение всех взятых обязательств. В первые годы выполнение ГПВ было, где то на уровне 83-85 процентов. В 2013-14 годах мы вышли на уровень в 93-95 процентов. Я считаю это приемлемым, потому что погрешность в пять процентов допустима. Ведь в процесс вмешиваются объективные и субъективные факторы. Так что 95 процентов выполнения плана это хороший показатель. Показательно то, что методом проб и ошибок мы научились своевременно размещать заказы. Если раньше, после принятия Гособоронзаказа, заказы размещались только к сентябрю, ноябрю, и они в силу объективных факторов переносилось на следующий год, то сейчас ситуация изменилась. Мы сохранили для промышленности технологические циклы, что стало залогом выполнения ГПВ, осуществляем своевременное авансирование этапов, что исключило необходимость обращаться для пополнения оборотных средств в банки и терять на обслуживании банковские проценты. Это все в плюс промышленности сыграло. Сегодня абсолютное большинство предприятий ОПК в состоянии исполнить все запланированные мероприятия с достаточно приличным качеством. У нас качество стало расти, а количество рекламаций уменьшаться.
- С какими проблемами пришлось столкнуться в ходе реализации ГВП?
- Конечно за эти четыре года не все было гладко. Были проблемы, были просчеты, в том числе с нашей стороны. Мы ошиблись на выходе параметров дорогостоящих вещей, каковыми являются «Бореи» (Ракетный подводный крейсер стратегического назначения четвертого поколения проекта 955 с новейшими баллистическими ракетами «Булава») и «Ясени» (многоцелевая атомная подлодка четвертого поколения с крылатыми ракетами), надводные корабли, мы просчитались по «Армате» (тяжёлая гусеничная платформа, на основе которой будут выпускать танки, тяжелые БМП и т.д.), деньги, заложенные на эти проекты, оказались недостаточными для обеспечения их нужного количества. Были просчеты и со стороны Минэкономразвития. Они нам индексы дефляторы доводили не в соответствии с реальной жизнью а в соответствии с их прогнозами за год. То есть покупательная способность реально падала и мы на этом теряли. И при всем этом то что деньги подешевели, что были просчеты, сегодня я абсолютно убежден, что к концу 2015 года мы первую реперную точку, которую перед нами поставил верховный главнокомандующий, в достижении не менее 30 процентов новых вооружений, гарантированно пройдем и даже более того, этот процент будет выше.
- Программа вооружений предусматривает модернизацию вооружений и военной техники, в чем она заключается?
- Существуют разные достижения перспективности и современности вооружений и техники. Огромный модернизационный потенциал, недооцененный при принятии госпрограммы вооружений, был не учтен. Оказалось, что можно меньшими деньгами дойти к той же цели. Сегодня можно сказать, что Танк Т-72 за счет новых решений - бортовой аппаратуры, прицелов, управления, нового боеприпаса, новых методов обеспечения активной и пассивной защиты, поднимает боевую эффективность в разы по сравнению с его прародителем. И тогда, соответственно включается принцип разумной достаточности. С одной стороны, мы имеем технические решения, которые уже на апробированы на практике, к примеру в новейшей платформе «Армата». Этот проект - шаг к следующему поколению, но нам нет необходимости разгонять этот проект сегодня. Ведь мы адекватно можем противостоять вероятному противнику с той техникой, которую мы сегодня модернизируем и она позволяет нам решать поставленные задачи. Вместе с тем, благодаря перспективным проектам, мы так же имеем хороший горизонт планирования дальше. Это принцип был использован практически по всем направлениям. Было еще много таких интересных решений, которые позволили сэкономить деньги. К примеру, в авиации у нас есть новый транспортный самолет Ил-476. Раньше у нас было два самолета — транспортный Ил-76 и на его базе был заправщик Ил-78, это по сути два разных самолета. Мы предложили промышленности сделать конвертацию, чтобы самолет включал в себя функции и заправщика и транспортного самолета, и это было сделано. Теперь Ил-476 может быть как транспортным самолетом, так и заправщиком. За счет этой модернизации мы сохраняем возможности по мобильности и экономим деньги. Благодаря модернизации, с одной стороны мы сохранили ресурсное обеспечение, с другой - мы парировали все те просчеты по недооценке ценовых параметров.
- Какие риски для отечественной «оборонки» появились после введения западом экономических санкций.
- Первый объективный риск — курсовая разница. Хотим ли мы или не хотим, доля импортных составляющих в вооружении и военной техники есть. В различных вооружениях ее составляющая оценивается по разному, но можно назвать оценку до 10 процентов. Это реалии жизни. Мы не могли, не можем, и в будущем не сможем замещать всё отечественным производством, потому что мы живем в глобальной экономике. Невозможно все хорошо делать самим, да это и не надо. Часть необходимых материалов, изделий, комплектующих, закупается извне. Это норма, которая всеми мировыми ведущими армиями мира используется. При этом конечно нужно обеспечивать мероприятия информационной, технологической безопасности, и конечно финальный проект, с достаточно высоким уровнем локализации надо делать у себя.
- Резко подскочившие курсы валют наверняка сильно по вам ударили?
- Конечно курсовая разница сейчас это объективная реальность. За счет курсовой разницы подорожание прогнозируется минимум на пять процентов. Теперь стоит вопрос, как это подорожание смягчить. Что касается ближайшего года, рачительные исполнители закупили комплектующие впрок. Этого пока хватит. Но жизнь не заканчивается, так как вряд ли курс у нас снова упадет до 34 долларов. Значит, мы будем оптимизировать запланированные мероприятия. От чего-то отказываться, чтобы сохранить целевую функцию — обеспечение динамичной поставки перспективных современных образцов, которые на самом деле и определяют боеспособность армии. Считайте, что это наиглавнейшая задача, к которой мы будем двигаться. У нас есть решение президента, что при корректировке бюджета, Минфин будет рассматривать возможность парировать нам курсовую разницу. Это объективная реальность, ведь мы планировали закупки по 34 доллара, а сегодня он уже 65 и от этого никуда не денешься.
- Сейчас много говорится о импортозамещении, какие риски для нашей оборонки существуют здесь?
- Риски импортозамещения существуют. Они делятся на украинские и все остальные. Если говорить про Украину, то сегодня вероятность влияния украинского фактора на темпы реализации Государственной программы вооружений нулевые. Там были две позиции, которые достойны внимания. Это авиационные и вертолетные двигатели, выпускаемые компанией «Моторсич», а также двигатели для флота, выпускаемые компанией «Зоря - Машпроект». Для линейки новейших корветов и сторожевых кораблей, мы фрахтовали газотурбинные установки с Украины. Сейчас мы испытываем определенные опасения. Но вместе с тем, мы своевременно запланировали мероприятия по воспроизводству таких двигателей на российских предприятиях «Сатурн» и «Звезда». Планируется, что они начнут выпускаться к 2018 году. Здесь есть риски потери темпа на один год, то есть мы будем «сдвигать вправо» два или три корабля. Что касается «Моторсич».... Мы уже наладили производство двигателей на заводе Климова в Санкт-Петербурге. Производство там создано, только придется нарастить динамику выпуска климовской продукции. Сейчас там выпускается от 50 -150 двигателей, а теперь нам нужно будет увеличить эту динамику и возможности такие есть. Зависимость от Украинских поставок была только в запчастях и комплектующих, которые были разработаны в лучшем случае в конце 80 годов. Можно точно сказать, что украинский фактор абсолютно точно не будет влиять на ГПВ.
- А поставки комплектующих с запада, возможно заместить?
- Западный фактор на ГПВ влиять абсолютно точно будет. В первую очередь, это электронная компонентная база. Причем она с особыми требованиями, это космические компоненты, и военные компоненты. Рынок радиационно-стойких компонентов, потребителями которых являются космические предприятия и ядерщики, стабильный и небольшой по емкости. Не так много стран, которые запускают корабли и спутники в космос. Количество запусков счетное и устоявшееся. Так же не так много стран, которые строят атомные станции - это Россия, Америка и Европа. Поэтому рынок радиационно-стойких компонентов стабилен. Технологии эти хорошо известны в России. В принципе, российская промышленность, поднатужившись, к 2020 году, где-то на 90 процентов зависимость от радиационно-стойких компонентов в состоянии снять. По остальным компонентам будут проблемы. Вариантов для их замещения несколько. Это либо изменение логистики поставки. К примеру, поставлять не на прямую, а через третьи станы, либо закупка у других поставщиков. Китай, Малайзия, Сингапур, могут делать всю необходимую нам линейку. Это в принципе может гарантировано парировать эти риски. Эти риски конечно проблемнее чем украинский фактор, но и они не катастрофичны и в принципе при должном планировании и учете они могут быть пройдены.
- Все-таки, в таких непростых экономических условиях есть ли планы по сокращению объемов программы вооружений?
- Наша задача даже в условиях тяжелой экономической ситуации, достижение к 2020 году необходимого уровня оснащенности, необходимой для обеспечения суверенитета нашей страны. Эту позицию разделил с нами президент Владимир Путин на последних заседаниях ОПК. Это сама приоритетная задача государства, что касается обороны и безопасности. Если мы ее не достигнем, значит все усилия, потраченные за эти годы будут малоэффективны. А если говорить по-русски, мы просто спалим деньги, не достигнув результата. Ясно одно - уменьшать ГПВ нельзя, будем стараться оптимизировать процессы, и возможно нам частично компенсируют эту ценовую разницу. Сейчас стоит вопрос ребром - сумеем ли мы сохранить ресурсное обеспечение программы вооружений до 2020 года и далее до 2025 года. Это самые главные риски и они определяются возможностями государства. Как будут развиваться события через полгода, через год, я вряд ли вам смогу достоверно сказать. Однако я уверен, что наиглавнейшая задача государства, сохранение собственного суверенитета, а это делается за счет оснащенной, боеспособной армии. Жизнь есть жизнь, придется экономить и нам. Самое главное не бросаться в крайности. Потому что соблазн снять и сократить деньги военного бюджета – это попытка пойти по самому простому пути. Конечно, военный бюджет, самый емкий, рубанул и вроде многие проблемы можно закрыть. Только последствия от этого решения будут очень тяжелыми и это надо учитывать. В таких непростых условиях мы будем балансировать между реальными возможностями государства, оптимизации мероприятий, при самом крайнем случае сдвижки отдельных направлений вооружений, при достижении их необходимого уровня чуть-чуть вправо. Но в целом мы должны сделать, так, чтобы техника и вооружения поступали в войска до тех пор, пока мы не наберем необходимые параметры за счет нужного количества, за счет современных перспективных образцов.
- Вы упомянули проект «Армата», который оказался дороже запланированного, когда мы сможем его увидеть воочию, и как проходят его испытания?
- Платформа «Армата» действительно примерно в два с лишним раза дороже, чем то, что мы заложили в госпрограмме. Конечно, отказываться мы от нее не будем. Возьмем необходимое количество образцов, сформируем отдельные боевые единицы и отправим в войска, где только за счет реальной войсковой эксплуатации можно будет выявить все ее преимущества и недостатки. Безусловно, мы будем ее делать, хотя объективно не сможем закупать то количество, которое изначально было запланировано. Для того, чтобы не снижать из за этого боеспособности армии, будем проводить модернизацию существующих систем. Это касается практически всей тройки новых платформ — «Арматы», «Курганца» и «Бумеранга». Эти образцы впервые появятся на параде, посвященном 70-летию великой Победы. Мы хотели бы сделать для нашей страны праздник и показать все возможности новых систем вооружений. Поверьте нам есть что показать, парад будет грандиозным. После парада будет продолжена опытная войсковая эксплуатация этих платформ, доработка по всем замечаниям.
- Определилось ли Минобороны с новой снайперской винтовкой, которая должна встать на вооружение армейских спецподразделений?
- В январе в Климовске демонстрировался новый снайперский комплекс. Его испытания проводили наши снайпера, я разговаривал с ними, по их словам сегодня это лучший снайперский комплекс в мире. Открою небольшой секрет, в этом году мы гарантировано закупим от 700 до 1400 таких винтовок. Кроме того, мы будем выпускать под эту винтовку свой патрон калибра 8,6×70 мм (аналог снайперского патрона .338 LM). Опытную партию уже изготовил НИИ Точмаш, а массовое их производство будет налажено на Тульском оружейном заводе.