– Какие события прошедшего года можно назвать ключевыми в отношениях России и Китая?
– Безусловно, встречи лидеров государств. Их в этом году было не мало – визит Владимира Путина в Китай в мае, когда подписали долгосрочный контракт на поставки газа в очень важный для России момент роста напряженности в отношениях с Западом - контракт, который позволили нам более уверенно смотреть в будущее после введения санкций. Затем визит Путина в Пекин в ноябре на саммит АТЭС, где он официально, конечно, не был привилегированным гостем, но в освещении местных СМИ ему уделялось основное внимание. Это бросалось в глаза, особенно на фоне последовавшего визита Владимира Путина в Австралию на встречу «двадцатки». В Китае особый характер наших отношений действительно чувствуется.
– В чем удалось достигнуть прогресса, какие наметились перспективы?
-- У нас с Китаем нет союзнических отношений, но по очень большому кругу вопросов международного положения мы являемся естественными союзниками, и Китай очень заинтересованно следит за развитием ситуации в России и вокруг нее, потому что без нее он очень неуютно чувствовал бы себя в мире. Не случайно договоренности о поставках самых современных вооружений, по которым, так же, как по газу, переговоры шли уже давно, успешно завершились именно сейчас.
При этом Пекин, конечно, пользуется напряженностью в наших отношениях с Западом и его желанием привлечь Китай на свою сторону.
Надо отметить при это, что контактам российских и китайских лидеров, визитам государственных чиновников высшего уровня в китайских СМИ уделяют гораздо больше внимания, чем в российских. Очевидно, что это государственная политика.
– Чего ожидать от российско-китайских отношений в будущем году?
-- Пока на экономическом уровне естественных предпосылок к прорывам в экономических отношениях я не вижу - у нас сложная ситуация в экономике, в Китае она лучше, но тоже очень напряженная, быстро изменить структуру и увеличить объем двусторонней торговли невозможно.
Поэтому возможности прорывов я вижу, прежде всего, в политической области, то есть в принятии решений на государственном уровне о развитии экономических связей - продолжении развития сотрудничества в энергетической сфере, например, строительстве западного маршрута газопровода.
В военно-техническом сотрудничестве у нас в конце этого года уже произошли прорывы – это решение о продаже в Китай комплексов С-400 и истребителей Су-35. Думаю, возможно, расширение экономического сотрудничества в области инвестиций и, соответственно, создания совместных производств, совместных инфраструктурных проектов. Несомненно, будет укрепляться сотрудничество в международных организациях – БРИКС, саммит которого пройдет в России, ШОС, которой, вероятно, предстоит расширение, «двадцатке», которая продолжает искать пути выхода мировой экономике на траекторию устойчивого развития, в Совбезе ООН.
На большом пространстве Евразии у нас также много общих интересов и, значит, причин для политического и экономического сотрудничества, создания и участия в совместных проектах в Афганистане, например.
В Японии все громче говорят о необходимости изменения Конституции и восстановления полноценной армии, особенно после недавних парламентских выборов. США по-прежнему наращивают свое военное присутствие в АТР, здесь будет размещено более 60% американских контингентов за рубежом. В общем, у континентальных держав есть поводы для укрепления всестороннего сотрудничества. Международная обстановка и жизнь подталкивают нас к друг другу, и мы, мне кажется, готовы воспользоваться этим шансом...