Как рассказал командующий, сегодня в РВСН сосредоточено две трети боезарядов всех стратегических ядерных сил России. На боевом дежурстве постоянно стоит около 400 межконтинентальных баллистических ракет (МБР), которые ежесуточно обслуживает около шести тысяч человек.
В боевом составе РВСН сейчас шесть типов ракетных комплексов (РК): три - мобильного (грунтового) и три - стационарного (шахтного) базирования. В 2014 году войска получили 16 МБР РК «Ярс»: 12 - подвижного и 4 - шахтного базирования, а в 2015 году получат их еще 24. Сейчас доля современных РК, обладающих повышенными возможностями по преодолению ПРО, составляет около 50%, а к 2020 году будет доведена до 100%.
На следующий год определены три основных направления перевооружения: завершение ОКР по созданию модернизированных РК «Ярс», экспериментальная отработка опытных образцов нового РК стационарного базирования с ракетой «тяжелого» класса «Сармат» и работа по созданию боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК) «Баргузин».
Напомним, БЖРК с 1987-го по 2005 год уже стоял на вооружении РВСН. Его головным разработчиком в СССР было КБ «Южное» (Днепропетровск), а единственным производителем твердотопливных МБР «Молодец» (по классификации НАТО – SS-24 Scalpel) — Павлоградский механический завод (Украина).
БЖРК выглядели как обычные железнодорожные составы из рефрижераторных, почтово-багажных и пассажирских вагонов. Внутри каждого состава находилось три пусковых установки и вся система их обеспечения, включая командный пункт и боевые расчеты. Пуск ракет мог осуществляться с любой точки маршрута. Для этого состав останавливался, специальным устройством в стороны отводилась контактная подвеска электропроводов, пусковой контейнер ставился в вертикальное положение, и ракета стартовала.
БЖРК в системе ядерных сил страны придавалось особое значение – у офицеров, служивших на этих поездах, даже звания были выше, чем у их коллег на аналогичных должностях шахтных комплексов.
Отличить БЖРК от обычных товарных поездов было практически невозможно. Для Штатов они стали большой проблемой: как определить, какой из «товарняков», тысячами курсирующих по просторам России, уничтожать в случае ядерного удара? Чтобы отслеживать перемещение этих поездов американцам пришлось постоянно держать над Россией группировку из 18 спутников-шпионов, что было очень дорого. Особенно, если учесть, что разведслужбам США так ни разу и не удалось идентифицировать БЖРК на маршруте патрулирования.
И как только в начале 90-х политическая ситуация позволила, в Вашингтоне постарались сделать все, чтобы избавиться от этой головной боли. Поначалу добились от России, чтобы БЖРК не катались по стране, а стояли на приколе. Это позволило им держать над нашей страной уже на 16-18 спутников-шпионов, а всего 3-4. Потом и вовсе уговорили наших политиков уничтожить БЖРК. И вот теперь эта старая «головная боль» Штатов, но уже в виде новых БЖРК «Баргузин» возвращается.
Как рассказал генерал Каракаев, «сегодня разработка БЖРК «Баргузин» ведется исключительно предприятиями отечественного ВПК. Комплекс воплотит в себе положительный опыт создания и эксплуатации своего предшественника, но при этом будет значительно превосходить его по точности, дальности полёта ракеты и другим характеристикам, что позволит ему, как минимум до 2040 года находиться в боевом составе РВСН. С возрождением БЖРК «Баргузин» в РВСН будет воссоздана группировка РК трех видов базирования - шахтного, подвижного грунтового и железнодорожного, - которая в советские годы доказала свою высокую эффективность».
Что же касается «тяжелой» жидкостной МБР, которая должна прийти на смену нашей самой мощной ракете «Воевода – Сатана» (в СССР ее тоже делали на Украине), то сейчас, сказал генерал, «идут испытания ее отдельных узлов, агрегатов, создается новейшая экспериментально-испытательная база», и «у нас нет никаких сомнений, что новая «тяжелая» жидкостная ракета будет создана до конца текущего десятилетия».
Причем, уточнил Каракаев, «в использовании потенциала украинской оборонной отрасли теперь нет никакой необходимости. С 1993 года разработки всех ракет для РВСН ведутся лишь российскими предприятиями». Он объявил так же, что украинские разработчики больше не участвуют даже в продлении сроков службы российских РК:
- Конструкторское бюро «Южное» (Днепропетровск) и другие украинские предприятия выведены из кооперации промышленности, обеспечивающей поддержание ракетного комплекса «Воевода» в технической готовности. В качестве компенсационных мер, распоряжением правительства РФ от 16 июля 2014 года единственным исполнителем работ по продлению сроков эксплуатации РК «Воевода» определен Государственный ракетный центр имени академика В.П.Макеева (Миасс).
На встрече журналистов с командующим поднималась и тема Крыма. По заявлению Каракаева, несмотря на то, что Минобороны уделяет особое внимание безопасности на полуострове, вопрос о формировании там частей РВСН не рассматривается.
- В этом нет необходимости, - сказал генерал, - дальность стрельбы современных баллистических ракет позволяет поражать цели в любой точке Земного шара, не приближаясь к границам России. При этом ракетные комплексы находятся в глубине нашей территории, где они имеют наибольшую защищенность от средств поражения противника.
Спросили командующего и о том, по-прежнему ли в системах управления МБР введены так называемые «нулевые полетные задания»? Или в связи с обострением ситуации между Москвой и Вашингтоном наши ядерные ракеты теперь нацелены на ряд наиболее важных объектов американского континента?
Отвечая на этот вопрос, командующий напомнил: действительно, в 1994 году был заключен ряд соглашений о взаимном ненацеливании межконтинентальных баллистических ракет. Первое такое соглашение в январе 1994 года было заключено между Россией и США, через четыре месяца - с Китаем, после чего наши РВСН перешли к несению боевого дежурства по так называемым «нулевым» полетным заданиям, то есть с ненацеленными ракетами. «Конечно же, этот шаг носил символический характер, - пояснил генерал, - поскольку время, необходимое для переприцеливания комплексов в соответствии с оперативными планами их использования, составляет всего несколько минут. С тех пор ничего не изменилось: в наши ракеты по-прежнему ведены «нулевые полётные задания».