— Недавно премьер-министр Израиля Нетаньяху объявил о решении расширить еврейские поселения в Восточном Иерусалиме, в связи с чем палестинский лидер Махмуд Аббас призвал провести срочное совещание Совбеза ООН. Что стоит за решением израильского руководства и какие последствия оно может иметь?
— С политико-правовой точки зрения, согласно двум принятым в Израиле законам, один из которых даже имеет конституционный статус, Иерусалим является объединенной и неделимой столицей Государства Израиль. Как и в любом другом крупном городе, будь то Москва, Лондон или Париж, в нем нет и не может быть поселений. Речь поэтому, конечно, идет о строительстве жилья для увеличивающегося естественным путем населения столицы Израиля аналогично тому, как новое жилье все время строится в Москве, Лондоне, Париже и всех остальных крупных городах мира. Да, международно-правовой статус Иерусалима не урегулирован до настоящего времени, причем если палестинцы требуют передачи под их контроль восточной части города, которая до июня 1967 года находилась под властью Иордании, то среди других участников международной политики немало тех, кто напоминает о Резолюции №181 Генассамблеи ООН, провозгласившей Иерусалим и его окрестности отдельным анклавом, над которым ни одна страна не может иметь политического суверенитета. В свое время была предпринята попытка решить проблемы Иерусалима в рамках переговоров об окончательном урегулировании палестино-израильского конфликта, шедших под патронажем президента США Билла Клинтона в 2000 году. Глава ООП Ясир Арафат тогда отказался подписать мирное соглашение, и статус Иерусалима остался таким же, каким он был прежде. Разумеется, израильское правительство принимает решения в рамках действующего в стране законодательства, стремясь решить жилищную проблему для как можно большего числа граждан страны — как евреев, так и арабов. Будучи жителем Иерусалима на протяжении почти четверти века, я своими глазами вижу, что арабское строительство в Восточном Иерусалиме не прекращалось ни на один день.
— Россия живет в условиях санкционного давления; насколько известно, аналогичный опыт есть и у Израиля...
— Действительно, бойкот израильской продукции арабскими государствами имел место на протяжении нескольких десятилетий, более того, арабские страны подвергали бойкоту и иностранные фирмы, единственной виной которых была их готовность к сотрудничеству с Израилем. Десятилетия этого бойкота показали его неэффективность и контрпродуктивность. Израиль, став с научно-технологической точки зрения самой развитой страной на Ближнем Востоке, мог много что предложить своим арабским соседям в рамках взаимовыгодного экономического сотрудничества, и можно лишь сожалеть о том, что арабские страны от такого сотрудничества воздерживались и воздерживаются. Наиболее очевидный пример последнего времени — крупное достижение израильских инженеров и энергетиков, сумевших наладить добычу газа на месторождении, находящемся в территориальных водах Израиля в Средиземном море. Израильские специалисты убеждены, что аналогичное месторождение с высокой степенью вероятности существует и может быть разработано и в территориальных водах Ливана, и предлагали ливанской стороне свои наработки. К сожалению, ливанская сторона не проявила готовности к сотрудничеству, вследствие чего природные богатства, которые могли бы пополнить бюджет этой небогатой и разоренной войной страны, остаются на дне морском. В целом можно сказать, что арабский бойкот в каком-то смысле даже был катализатором израильского технологического развития, ибо, не имея региональных рынков сбыта своей продукции, израильская экономика должна была стать конкурентной на мировом уровне, чего добиться удалось. На сегодняшний день из всех стран Ближнего Востока в организацию ведущих экономик мира ОЭСР входит только Израиль, но ни одна из бойкотировавших его стран. Если вспомнить, в каком состоянии находилось хозяйство Палестины столетие назад — в Лондоне в это время уже было метро, а в Палестине не было ни одной асфальтированной улицы, — израильские достижения нельзя не признать выдающимися.
— В ситуации с санкционным противостоянием из-за украинского кризиса России и Запада какова позиция Израиля?
— Политическое руководство Израиля, к счастью, дистанцировалось от российско-украинского конфликта, частью которого Израиль не является и являться не должен. В Израиле живут сотни тысяч выходцев из России и сотни тысяч выходцев с Украины. На Украине живут сотни тысяч евреев, которых ни в коем случае нельзя поставить под удар, и это столь же верно применительно к сотням тысяч евреев, живущих в Российской Федерации. В этом конфликте слишком много «правд», и лично я могу только приветствовать политику равноудаленности, которой следует руководство Израиля. Нахождение в составе руководителей Израиля на высших должностях уроженцев бывшего Советского Союза (так, председатель парламента Юлий Эдельштейн родился в Черновцах, рос в Костроме, а потом жил в Москве, министр иностранных дел Авигдор Либерман родился и вырос в Кишиневе, председатель парламентской комиссии по иностранным делам и обороне Зеэв Элькин родился и вырос в Харькове и т.д.) внесло свой позитивный вклад в принятие взвешенных, разумных решений, от которых, я надеюсь, правительство страны не откажется...
— Испытывает ли израильское руководство давление со стороны США относительно присоединения к санкциям в отношении России?
— Конечно, испытывает, что особенно остро проявилось в ходе голосования на Генассамблее ООН после включения Крыма в состав Российской Федерации, против которого израильский посол не голосовал, как и не голосовал «за». Разумеется, это одна из причин нынешнего кризиса в израильско-американских отношениях, существование которого на днях признал и министр финансов Израиля Яир Лапид. Однако огромный массив изученных документов за почти 70-летний период, суммированных в моем недавно вышедшем двухтомнике «Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений», свидетельствует о том, что кризис в отношениях политических элит двух стран — явление едва ли не перманентное. Факт, однако, состоит в том, что лучшего союзника, чем Израиль, у США на Ближнем Востоке не было и нет, что верно и сейчас, когда именно прозападные режимы в Египте и Тунисе были сметены так называемой «арабской весной». Поэтому я думаю, что и нынешний кризис в американо-израильских отношениях так или иначе рассосется или плавно перерастет в кризис следующий, повод для которого наверняка найдется.
— Существует расхожее мнение, что Израиль — главнейший региональный союзник США, зависящий, с одной стороны, от Штатов, а с другой — диктующий Вашингтону его политику. Насколько это соответствует действительности?
— Израиль, конечно, союзник США, от этой державы в значительной мере зависящий как с внешнеполитической, так и военной и финансовой точек зрения. Вместе с тем на критических поворотах израильской истории руководство страны готово было идти — и шло — вразрез с американскими требованиями либо предоставляло американским партнерам заведомо недостоверную информацию с целью реализации отдельных политико-стратегических программ, прежде всего, конечно, ядерного проекта. Израиль вел и войну за независимость в 1948–1949 годах, и синайско-суэцкую войну 1956 года без всякой поддержки со стороны США. Америка не признала ни аннексию Израилем Голанских высот, ни объединение Иерусалима и его статус столицы страны, что, однако, не повлияло на то, что законы об этом были приняты израильским парламентом и уже десятилетия реально работают. США имеют очевидные рычаги воздействия на Израиль, но ядерная держава, являющаяся к тому же одной из двадцати самых успешных экономик мира, имеет не такие маленькие возможности грубому давлению извне противостоять. Кроме того — и это хорошо бы осознавать и палестинским, и, например, украинским руководителям, — США не будут ради них ставить под удар свои интересы, какие бы декларации ни звучали на приемах в Овальном кабинете или где бы то ни было еще. Израиль — несравнимо более важный участник мировой политики, экономики, науки и культуры, чем Палестинская администрация, а Россия — чем Украина: так есть и так будет, какие бы режимы ни пришли к власти в Иерусалиме, Рамалле, Москве или Киеве, и в Вашингтоне это прекрасно осознают. Что же касается возможностей Израиля диктовать США их политику, то это просто скверный анекдот. Арестованный в США за шпионаж в пользу «дружественного» Израиля Джонатан Поллард находится в тюрьме уже почти тридцать лет, и никто из израильских руководителей не сумел добиться его освобождения, несмотря на многие годы непрекращающихся усилий. Ничто подобное, к счастью, российско-израильские отношения не омрачает.
— Как бы вы охарактеризовали нынешние отношения между Россией и Израилем и их потенциал? В чем их слабые места и в чем сильные?
— Сегодня ни с израильской, ни с российской стороны нет политических препятствий для развития двусторонних отношений, и это, пожалуй, самое главное. Внешняя политика России строится на готовности к диалогу со всеми государствами и народами Ближнего Востока, что в целом можно только приветствовать: исторический опыт бойкотов и «воспитания» государств и их руководителей мне кажется контрпродуктивным, государства и общества меняются только изнутри. В Израиле доля русскоязычных граждан наивысшая из всех стран мира за пределами бывшего СССР, и эти люди не подвергаются никакой культурной дискриминации, никто никогда не пытался запретить или ограничить русскоязычные телеканалы или, боже упаси, ввести языковую полицию: напротив, когда недавно какой-то умник повесил на одной из военных баз рукописный листочек, возвещавший о запрете говорить на русском языке, то был сразу же заклеймен за категорически неприемлемый для демократического общества диктат. В России свободно действуют все существующие еврейские организации, и власти не чинят никаких препятствий их продуктивной работе — на протяжении десятилетий об этом можно было только мечтать. На протяжении шести последних лет между Израилем и Россией действует безвизовый режим, и российские туристы — всегда желанные гости в Израиле. Радикальные исламские террористические организации представляют очевидную угрозу и для Израиля, и для Российской Федерации, а американские попытки решить все мировые проблемы методом бури и натиска, не очень хорошо разбираясь в реалиях и нюансах, равно неприемлемы как для российского, так и для израильского руководства. США — великая страна, очень много давшая и дающая миру, но ни ее руководители, ни власти какой-либо иной державы не могут решать за все народы планеты, как им жить. Понятно, что политическое закручивание гаек в России беспокоит в Израиле очень многих, у кого в Москве, Петербурге и других городах остались родные и близкие, а потому надежда на снижение международной напряженности для многих из нас имеет не только умозрительное, но и очень личное измерение. Российский и израильский народы могут и должны сотрудничать и в сферах науки, и культуры, и экономики, и сельского хозяйства: напомню, что Израиль не присоединился ни к каким антироссийским экономическим санкциям и никакие санкции, введенные российским руководством, не распространяются на израильскую продукцию. Много общего у нас и в памяти о прошлом: в конце концов что бы мы все ни знали и ни думали о Сталине, именно солдаты Красной Армии освободили Освенцим, и неслучайно совсем недавно в Израиле был создан Мемориал памяти советским воинам — победителям нацизма, на открытие которого нашел время прилететь и Владимир Путин. Израиль накопил уникальный опыт функционирования демократических институтов и гражданского плюралистического общества в ситуации, десятилетиями приближенной к чрезвычайному положению; думается, что этот опыт может быть очень полезным для современной России, где обострение международной напряженности привело к существенному ухудшению ситуации в правозащитной сфере. Вместе с тем кризисы приходят и уходят, а, как верно написал Солженицын, русские и евреи прожили двести лет вместе. Даже и живя в разных странах, нам нужно оставаться соратниками и союзниками.