Утро пятницы началось для лидера Партии прогресса Алексея Навального в 4 часа утра, когда к нему пришли следователи с обыском по полузабытому делу о финансировании избирательной кампании СПС аж 2007 года. Поискали, изъяли военный билет и картонку с шаржем «хороший человек — плохой человек» о вреде курения. После обеда об этом в Интернете было написано 324 заметки, а к вечеру должно было перевалить за пятьсот.
Оставаться одним из ведущих ньюсмейкеров 142-миллионной страны, почти безвылазно сидя на кухне своей двухкомнатной квартиры в спальном районе, — нетривиальная задача. И вряд ли бы Навальный с ней справился, если бы на помощь ему не пришел легион: муниципальные депутаты, депутаты Госдумы, видные деятели «Единой России» и даже Следственный комитет. Вот только знать бы, зачем они это делают.
Навальный попал под домашний арест 3 марта, а если учесть предшествовавшие этому семь дней в СИЗО за выход на митинг в поддержку узников Болотной, то на следующей неделе сравняется четыре месяца, как он отрезан от мира. Засадив фаворита несистемной оппозиции под арест, суд запретил ему общаться с журналистами, пользоваться телефоном и Интернетом. А пресс-секретарь Навального, Анна Ведута, поступила в Колумбийский университет и в конце июля покидает своего шефа.
Любого другого пресса в таких условиях давно забыла бы. Домашний арест убивает медийность не хуже, а даже лучше ареста настоящего. За решеткой есть шанс сделаться узником совести, дать интервью через адвоката, поразить мир контрастом между суровым тюремным бытом и собой, рафинированным столичным интеллигентом. Хрестоматийный пример — Михаил Ходорковский, ставший в заключении настоящей легендой. А вот координатор «Левого фронта» Сергей Удальцов сидит под домарестом уже полтора года, и дошло до того, что слушания по его делу в Мосгорсуде почти никого не интересуют. Так проходит мирская слава, если политик отбывает срок не в кандалах, а в тапочках на родном диване. Да и вообще домашние арестанты — как зачумленные: «Яблоко» побоялось выдвинуть в Мосгордуму Константина Янкаускаса, а жена Удальцова, Анастасия, сама отказалась баллотироваться от КПРФ, чтобы не дразнить гусей.
По сравнению с ними Алексей Навальный — активный ньюсмейкер. То муниципальный депутат Лисовенко подаст на него в суд, тем самым предоставив оппозиционеру возможность прогуляться, выступить на публике и попасть в новости. То сам секретарь генсовета «ЕР» Сергей Неверов и депутат Игорь Руденский подают иски о защите чести и достоинства, то заммэра Москвы Максим Ликсутов. Было время, когда все они старались даже не упоминать всуе имя марьинского узника, чтобы не сделать ему лишнего пиара. А тут заспешили с исками, как будто отмашку получили. Или вот взять обыск по высосанному из пальца делу СПС. Навального, напомним, подозревают, что он украл 100 миллионов рублей, тогда как весь бюджет кампании еле превышал 200 миллионов; дело было в 2007 году, обвинение не предъявлено. «Тухлая новость», — пожмет плечами любой пиарщик. Но стоит следователям постучаться в дверь в 4 часа утра, как аншлаг в СМИ обеспечен.
Я не сторонник теории заговора и не склонна считать, что власть таким образом специально делает Навальному биографию страстотерпца. Возможно, это результат активности чиновников среднего звена, которые рискуют спорить в судах с острым на язык Алексеем, только если над ним стоит призрак СИЗО. Но неужели они сами не понимают, что делают из него медийную звезду? А если такие звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно...