История и география – науки, которые американцы изучают слабо. Коллега Куинэн приводит в числе известных лиц, укрывшихся от гнева своих правителей за рубежом, Помпея, который «бежал от Цезаря в Египет». Не дай Бог никому такое убежище: когда римский генерал и консул, соперник Цезаря, прибыл в Египет, его тут же закололи изменники, вступившие в сговор с египтянами, которые не желали из-за Помпея вступать в конфликт с Цезарем.
Куда больше повезло последнему германскому монарху, кайзеру Вильгельму II, который также вошел в перечень Джо Куинэна. Он действительно, как пишет Куинэн, нашел убежище в Голландии – это произошло после его отречения от престола в ноябре 1918 года. И он действительно пробыл там до прихода своих соотечественников в 1940 году. Интересно (Куинэн об этом не пишет), что нацисты не тронули беглого монарха, а когда он умер в 1941-м, не настояли на его захоронении в Германии, хотя таково было желание Гитлера. Вильгельм хотел остаться на чужбине и остался.
Куинэн вспомнил о жизни в изгнании Эмиля Золя и Виктора Гюго – кстати, оба эти месье вернулись из Англии во Францию, когда опасность миновала. Он вспомнил о шахматисте-антиамериканисте и налоговом уклонисте Бобби Фишере, закончившем свои дни в Исландии (до этого он жил еще в нескольких странах), и о режиссере Романе Полански, который живет во Франции, чтобы не отвечать перед американским правосудием за связь с несовершеннолетней. Он вспомнил о Льве Троцком (которого длинная рука Сталина достала в Мексике) и о шпионах Киме Филби и Гае Бэрджесе, работавших на Москву и укрывшихся от британского правосудия в СССР.
«Если русские не возражали против предоставления убежища этим парням, то почему же они отвергают Сноудена? – вопрошает колумнист The Wall Street Journal. – Разве Москва в прошлом не принимала предателей с распростертыми объятиями?»
И, юмористически сочувствуя Сноудену (поскольку Куинэн – не просто колумнист, а колумнист-юморист), далее он вопрошает: «Где же он окажется, в конце концов? На острове Святой Елены, где окончил свои дни Наполеон Бонапарт? Или на льдине у берегов Антарктиды, находящейся вне зоны суверенитета какой бы то ни было страны?... Что бы он не решил делать, ему надо это делать быстрее. Вариантов у него становится все меньше, и будущее выглядит бледно. В добрые старые времена можно было забежать в ближайшую церковь и укрыться там от короля. Теперь уже нет. Золотой век убежища миновал».
В целом коллега прав. Но в частностях можно с ним поспорить. Предоставление убежища стало более сложным и нюансированным. Во времена, когда преследуемые королевской властью забегали в ближайшую церковь, у людей не было паспортов (отсутствие у Сноудена действующего паспорта или другого трэвел-документа – его главная проблема), да и государственных границ в их современном понимании и оформлении тоже не было. Не было иммиграционного законодательства. Не было пассажирского транспорта и контроля безопасности применительно к пассажирам. Много чего не было.
В ХХ веке, когда все это уже было, иммиграционная политика и правила предоставления убежища стремительно менялись (и продолжают меняться в веке 21-м) под воздействием новых вызовов и угроз. Терроризм, наркотрафик, торговля людьми, экологические беженцы, беженцы из зон конфликтов, транснациональные мошенники, глобальные хакеры и антигосударственные ренегаты (типа Джулиана Ассанжа и Эдварда Сноудена) – все это заставляет государства усиливать погранично-иммиграционный контроль, ограничивать прием беженцев. Итальянский остров Лампедуза, переполненный беженцами из Северной Африки, являет собой яркий пример того, чего хотят избежать все страны, куда стремятся попасть беженцы. Есть, конечно, и такие страны, куда никто попасть не стремится...
И все же благополучные страны беженцев по-прежнему принимают. Из Ирака и Сирии, из Китая и с Кубы. И из России тоже. Но не так, как раньше, а сугубо штучно. Докажи, что ты реально подвергался преследованиям. Что существует угроза твоей жизни и безопасности и поэтому ты не можешь вернуться на родину. Что тебя обвинили в чем-то, и при этом ты не можешь рассчитывать на праведный суд, поскольку в твоей стране – выборочное правосудие и несамостоятельная судебная власть. Кстати, именно этот, последний аргумент дает возможность российским олигархам укрываться в Англии, Израиле и других странах. Был бы в России нормальный суд – давно бы их, голубчиков, отправили восвояси.
Ну, а возвращаясь к злополучному Сноудену, можно констатировать, что у него впереди, возможно, еще много томительных недель, месяцев, а может быть, даже лет в Шереметьево, где он фактически находится в очень дорогостоящей тюрьме. Журнал Foreign Policy пишет в этой связи о «небольших колониях сомалийских и афганских беженцев», которые в этом самом Шереметьево «спали на кусках картона в укромных уголках второго этажа терминала F».
Газета The Washington Post подчеркивает, что Россия в этом плане совершенно не уникальна, – так, китайский борец за права человека Фэн Дзенгу провел в токийском аэропорту Нарита три месяца, после чего вернулся в Китай и был подвергнут домашнему аресту. А иранский беженец Мехран Карими Нассери жил в парижском аэропорту имени Шарля де Голля аж 18 лет!
Чаще всего в таких случаях дело упирается в какую-то бумажную проблему. Без бумажки ты – букашка, давно известно. Но бывает и иначе: гордые революционеры-анархисты, словно перенесшиеся в 21-й век из романа Достоевского «Бесы», не приемлют условий, отвергают «подачки» и не желают просить о милосердии. Сноуден, кажется, из этих. Что означает путевку на долгосрочное проживание в терминале.