В «ЕР» уже заявили, что пока заявления Чеснакова не получили. Судя по партийному сайту, единороссы пока официально числят его в своих ряда – к пяти часам вечера его фотографию все еще не убрали из раздела «Генсовет партии». «Вероятно, это новый модный тренд — делать политические заявления, находясь за границей. Вернётся, напишет заявление – рассмотрим», - заявила по этому поводу замсекретаря Генсовета Ольга Баталина.
Как оказалось, коллег смутила страничка Чеснакова в фейсбуке – накануне он разместил там несколько записей о посещении французского ресторана в Париже, с фотографиями вин и блюд. Увы, социальные сети – ненадёжный источник: чарующие гастрономические откровения были записаны уже в Москве, куда политолог вернулся 15 мая. «МК» убедился в этом, связавшись с Чеснаковым по московскому номеру и выяснив, что подвигло его положить на стол партбилет «Единой России».
- Алексей Александрович, что побудило вас принять решение об уходе из партии?
- Я считаю, что должен сосредоточиться на открытых политологических исследованиях, непартийной экспертной работе. Мне кажется, в нынешнем качестве я не приносил партии новых ресурсов, а в таком случае продолжать сидеть на том же месте – это просто просиживание штанов. Это не для меня.
- Но вы же понимаете, как все это восприняли: из «ЕР» уходят ее идеологи – значит, партии конец.
- Каждый воспринимает это как хочет, я своё решение принимал в зависимости от того, что хочу сделать в жизни. Каждый человек на моём месте рассуждал бы так же. Как Медведев сказал – или работай, стиснув зубы, или меняй свою жизнь. Правда, я, даже выйдя из «ЕР», буду радоваться ее успехам и сопереживать ее неудачам – в отличие от некоторых, кто там ещё остаётся…
- На правах независимого эксперта как вы оцените нынешнее положение «ЕР»? Многие считают, что она в кризисе.
- Не вижу серьёзных проблем в самой «Единой России». Главная проблема – отсутствие второй сильной партии и реальной конкуренции. Если у партии нет возможности проигрывать, она превращается в монополиста на политическом поле. На определенном этапе это работало, но сейчас политической системой накоплен запас прочности. Создание второй партии позволяло бы «ЕР» консолидироваться и дало бы некий «образ врага», конкурента. Ведь существующие партии, даже парламентские, не воспринимаются как способные претендовать на власть в случае кризиса.
- Почему бы тогда вам самому не принять участие в создании такой второй партии?
- Мне это уже не интересно. Для этого есть люди, у которых новая энергетика, новы взгляды на партийную политику и внутренняя готовность совершать ошибки, которые они ошибками еще не считают. Я же, как кобра, пережил свой яд в партийной сфере. Не считаю, что мне нужно как пробке в бутылке сидеть на месте и мешать другим подниматься вверх на карьерном лифте. И думаю, что если бы большая часть представителей «Единой России» уступила бы место молодёжи нового путинского призыва, это было бы правильно.
- Но это всё опять о «Единой России», а что кроме неё? Кто может выступить инициатором создания такой второй партии?
- Трагедия в том, что таких политиков нет. Попытки стимулировать развитие политической системы наталкиваются на сопротивление. В любом случае, это уже дело Управления внутренней политики Администрации президента, а не моё.
- А почему именно Управления внутренней политики? Разве не может такая партия появиться сама, снизу?
- Нет, без стимулирования властью это не произойдёт. Надо это признать и не стесняться этого. Всё равно на определенном этапе развития партия выйдет в самостоятельное плавание, даже если сначала ее будут опекать.
- Вот вы сказали, что это задача Управления внутренней политики, а ведь оно эту задачу выполняет: уже на носу съезд ОНФ, фронт активно раскручивают как альтернативу «ЕР»…
- Ну что вы, какая это альтернатива, они же не превращаются в политическую партию. ОНФ и «ЕР» работают на одном идеологическом поле, одними инструментами, даже люди часто одни и те же и там, и там. Неслучайно «ЕР» самый крупный участник фронта. Они не тождественны, но ОНФ не является альтернативой.
- Ваш уход связан с ситуацией вокруг правительства, с отставкой Владислава Суркова? Он тоже выступал с идеей создания второй партии…
- Нет, конечно. Решение принималось задолго до этих событий.
- Предположим, власть не последует вашему совету и не инициирует создание второй сильной партии – что тогда произойдёт?
- Если вторая партия возникнет, то «Единой России» будет трудно, но это единственно возможный для неё путь к превращению в игрока, который останется в партийной системе десятилетиями. Если нет – то всегда будет существовать опасность того, что пока ещё сильная доминирующая партия «Единая Россия» развалится или окажется в неконтролируемой ситуации. Например, неразвитость партийной системы может привести к смещению представительства интересов от чисто партийного к другим формам, как это, собственно, и случилось в декабре 2011 года.
- То есть люди, чьи интересы не представлены в легальном партийном поле, идут на улицы, и хорошо если на Болотную с мирными лозунгами, а не куда-нибудь с «коктейлями Молотова». Это влечёт риски дестабилизации обстановки в стране?
- Скорее риски для политической системы – ухудшение конкурентной политической среды, качества и количества принимаемых решений.