«МК», 27 марта 1996 года
АБСОЛЮТНО НЕРАСКРЫВАЕМЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Что пользы в том, что явных казней нет?..
Уверены ль мы в бедной жизни нашей?
Пушкин. «Борис Годунов».
28 февраля 1995 года Борис Березовский заплатил одному уголовнику 100 тысяч долларов наличными. И улетел в Лондон.
На следующий день Влад Листьев был убит.
***
Почему Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро, майор Пронин и прочие знаменитые сыщики всегда раскрывают преступления? Потому что никогда их не совершают.
Представьте, что Шерлок Холмс совершил преступление. Вопрос будет уже не в том, может ли он его раскрыть, а в том — захочет ли?
Не захочет. Он же профессионал — умная голова, холодное сердце, длинные руки.
Если бы Холмс убил — то, конечно, не в истерике, а спокойно, расчетливо. Он — знаток следов — следов бы не оставил. И никаких обмороков, никаких явок с повинной.
Обмороки, раскаяние, добровольные признания — это у слабонервных любителей. Это истощенным студентам, жертвам авитаминоза, после убийства старушки мерещится в бреду дверной колокольчик…
Криминалистическая теория утверждает, что нераскрываемых преступлений нет. Практика показывает: есть.
Абсолютно нераскрываемые преступления — это те, которые расследуются преступниками.
К примеру, в 1948-м органы госбезопасности инсценировали гибель Михоэлса под колесами грузовика. Ясно, никакое расследование тогда правды не узнало и узнать не могло. Ибо делалось теми же руками.
Правда стала известна спустя годы. Но не в результате хитроумного расследования, а просто в результате исторического процесса. Просто кто-то решил сообщить народу, как оно было на самом деле.
***
Всякое политическое убийство, всякое заказное убийство — только выглядит убийством. На самом деле — это казнь. Кто-то вынес приговор, кто-то исполнил.
Когда убили отца Александра Меня, газеты писали: «погиб». Я (в «Огоньке») возразил: не погиб — убит, а еще точнее: казнён.
Гибель может быть случайной. Да и убийство не всегда заранее избирает цель. Убивают случайного прохожего, убивают солдата на войне. Казни же всегда предшествуют приговор.
Мень, Холодов, Листьев…
Год назад многие спорили: стоит ли включать Листьева в этот ряд? Мол, Мень и Холодов — чисто политические, а случай Листьева, скорее всего, связан с деньгами.
Пусть каждый сам для себя решает: имеет ли он право заниматься такой классификацией. По своим последствиям смерть Листьева стала фактом безусловно политическим. Убрали прокурора Москвы, убрали начальника городской милиции, мэр Лужков грозил отставкой, на панихиду приезжал президент…
Вот чем еще схожи казни Меня, Холодова, Листьева — во всех случаях президент лично приказывал найти преступников, брал дело «на контроль».
Покойному Меню это обещали даже двое: Горбачев — президент СССР и Ельцин — президент России. В «Огоньке» №39 за 1990 год я писал: «Соответствующим органам отдан приказ провести тщательное расследование. Кто ищет? Не тот ли, кто спрятал?» (За эти три фразы тогда, в 1990-м, в знаменитом журнале, пришлось сражаться несколько часов.)
***
Прошло время, смерть Листьева… не то, чтобы забыта, но почти не вспоминается никем, кроме близких. Давно перестал дергаться на телеэкране суетливый самозванец — «глава журналистского расследования». Даже «Независимая» перестала печатать в рамке: «Со дня смерти Листьева прошло столько-то дней. Убийца не найден!»
Что ж, время лечит, да и Чечня заслонит что угодно. Сменяющие друг друга генеральные прокуроры иногда обещали: мол, вот-вот… Но никто в это не верил.
Однако, когда приблизилась годовщина, можно было ожидать серьезных статей. Нет. Появились лишь заметки с намеками.
«Коммерсантъ» 1 марта 1996-го написал: «некий подозреваемый в этом преступлении, о задержании которого незадолго до отставки проговорился замгенпрокурора Олег Гайданов, так и не стал обвиняемым. Прокуратура, увы, взяла ложный след». И добавлял, что ему, «Коммерсанту», «стали известны два факта, которые вполне могут иметь отношение к убийству Листьева. Один из ближайших коллег, популярный тележурналист (его имя известно «Ъ»), за несколько дней до совершения убийства отправился в Египет, там заплатил за номер в отеле за месяц вперед, но, по словам хозяина отеля, сказал, что покинет его через несколько дней. И действительно, уехал на следующий день после того, как убили Листьева. Таким вот образом эта телезвезда делала себе алиби».
Если этот пассаж соответствует действительности, то последняя фраза крайне серьезна. Алиби себе делают только преступники. Если бы «Ъ» просто написал о египетском вояже телезвезды — это можно было бы счесть случайным совпадением по времени. Но фраза про алиби утверждает, что речь идет именно о преступнике (заказчике?), имя которого «Коммерсанту» известно.
Кто эта телезвезда — спросить некого. Заметка в «Ъ» подписана «Отдел преступности».
В «Известиях» 23 февраля 1996-го преступником выглядит не анонимная «звезда», а глава ЛогоВАЗа Борис Березовский. «Известия» пишут: «Доказать его причастность к убийству не удалось. Хотя один из следователей, работавших в группе на первом этапе, в беседе с корреспондентом «Известий» выразился достаточно прямо: «Подожди до июня. Власть сменится, «крыша» упадет, и тогда мы до него быстро доберемся». (Напомню: на июнь 1996 были назначены президентские выборы. Почти все были уверены, что Ельцин проиграет. Прим. 2013. – А.М.)
И опять спросить некого, ибо вместо анонимной преступной «звезды» появился анонимный «следователь, работавший на первом этапе».
Однако почему не спросить известных, так или иначе связанных с Листьевым людей: Б.Березовского, С.Лисовского, А.Любимова?
Сергей Лисовский неохотно согласился на краткую встречу. Рассказал, что утром 1 марта 1995-го (день убийства) улетел в Ленинград на деловые переговоры, вечером прилетел обратно в Москву и по дороге из аэропорта примерно в 21.00 в машине услышал об убийстве.
«Допрашивали Вас по этому делу?» — спросил я. «Не допрашивали», — ответил Лисовский.
Александр Любимов — узнав, о чем пойдет речь, — от встречи отказался: «Я не хочу обсуждать эту тему. Может быть, когда-нибудь…»
Известно (в марте-95 об этом писали), что в день убийства Любимов находился в Египте, и узнав о случившемся, немедленно вылетел в Москву. Намек «Коммерсанта» в этой ситуации выглядит предельно откровенной атакой.
Борису Березовскому я напомнил его странную фразу. Год назад в одном из интервью Березовский заявил: «Я кое-что знаю, но сейчас считаю преждевременным об этом говорить».
— Может, пора?
— Может, и пора, но — не с Вами.
— Почему?
— Потому что год назад Вы написали обо мне статью под названием «Убийца известен».
Березовский ошибся. 7 марта 1995-го (через 6 дней после убийства. – А.М.) я опубликовал статью «ПРЕСТУПНИКИ ИЗВЕСТНЫ. ЛОВЯТ ИХ ИЛИ УКРЫВАЮТ?» В ней речь шла о скандальных случаях, когда компетентные органы ведут себя очень странно: спасают преступников от суда. Перечислялись: взяточник Станкевич; пойманный с поличным торговец оружием, о котором начальник военной контрразведки ФСК сказал: «Отпустите его потихоньку»; некоторые факты чеченской войны… Но и Березовскому было уделено внимание. Цитирую «МК» от 7.03.95:
«Г-н Березовский с мельчайшими подробностями рассказывал, как приехали люди в форме и штатском, предъявили ордер на обыск, хотели увезти на допрос… Но не тут-то было. Березовский оказал умелое сопротивление. Он «обратился к российским структурам, и те дали понять московским структурам, чтобы они отступились». И они отступились.
История поразительная. Г-н Березовский рассказывал ее в терминах, на наш взгляд, совершенно мафиозных: так, будто на него сдуру наехала мелкая банда, не зная, что он находится под «крышей» банды более крупной. (Теперь известно, что МВД и прокуратура отступили перед подполковником ФСБ Литвиненко. – А.М.)
Но ведь это был визит представителей закона. С ордером. И ведь не били, а действовали по закону. И не за налогами пришли, а расследуя убийство Листьева. А тут, вместо сотрудничества, крики о провокациях, звонки наверх…
Березовский откровенно рассказывал, как воспользовался телефонным правом и что право это превосходно действует. Опытный и умный человек — он ни разу не сказал, кому звонил, не сказал, кто скомандовал отступить… «Провокация, – повторял Березовский, – это очень похоже на провокацию!» И всё время откровенно намекал, что удар по нему — это удар по президенту России (мысль, горячо любимая Грачевым).
Из всего этого не вытекает, что Березовский имеет отношение к убийству Листьева. Из всего этого вытекает, что если ты имеешь возможность в любое время дня и ночи звонить в «российские структуры» (дело, кстати, было в субботу) — закон не властен над тобой».
***
Теперь, в марте 1996-го, мне понятно, почему Березовский так нервничал в марте 1995-го. Начать, однако, придется с 1994-го.
В июне 1994-го на Березовского было совершено покушение. Мощный взрыв уничтожил его «Мерседес», водитель погиб, охранник был навсегда искалечен. Березовский чудом остался жив. Президент приказал найти преступников, но следствие шло вяло, дело заглохло. Прошли месяцы…
Вдруг в феврале 1995-го к Березовскому явились сотрудники милиции Кожанов и Коняев (Москворецкое РУВД), привели уголовника (по фамилии Плеханов, по кличке Кот) и сказали: «Он знает, кто пытался вас убить, знает, что попытка будет повторена, и за 500 тысяч долларов готов назвать заказчиков и предотвратить вторичное покушение».
28 февраля Березовский передал Коту 100 тысяч долларов, а остальные 400 тысяч обещал отдать после того, как увидит доказательства. Передал и улетел в Лондон. На следующий день генеральный директор ОРТ Влад Листьев был убит, и один из новых владельцев ОРТ Березовский немедленно вылетел в Москву.
Березовский рассказывает, что в тот момент в его мозгу никак не связывались эти события. Сделка с Котом относилась исключительно к покушению на самого Березовского и к ЛогоВАЗу, а убийство Листьева — к ОРТ. Но когда офицер МВД начал настойчиво пытаться надеть на Березовского наручники и увезти на допрос в следственный изолятор, Березовский понял, как логично выглядит эта последовательность: сегодня деньги — завтра убийство. В этой последовательности Березовский представал как заказчик. Тем более, что, как говорят, за Котом уже числилось мокрое дело.
Вдобавок тот самый Кожанов, который накануне привел к Березовскому Кота, одним из первых оказался на месте убийства возле трупа Листьева и был включен в штаб по расследованию.
Вопрос: случайно ли так четко совпали по времени эти два факта — передача денег и убийство? Такие случайности случаются крайне редко. Если же это было спланировано, тогда те, кто организовал это «совпадение», и есть настоящие заказчики. И значит, Кожанов и Коняев, приведшие к Березовскому Кота (может быть, сами того не зная), выполняли часть плана: создавали ложный след, создавали липового заказчика.
Если совпадение не случайно, то отчетливо видно совмещение двух целей: убить Листьева и устранить Березовского. При этом удар приходился и по ОРТ, и по ЛогоВАЗу. Похоже, главной целью было телевидение.
Плеханов (Кот) был арестован, 100 тысяч долларов у него не нашли. Были задержаны Кожанов и Коняев, у которых при обыске нашли по нескольку тысяч долларов, но они доказали, что эти деньги не от Плеханова.
Дело об убийстве Листьева расследует в Генеральной прокуратуре Владимир Старцев. Рассказывает скупо, уходит от ответов «в интересах следствия», однако утверждение Лисовского (что тот не допрашивался) опроверг: «Показания Лисовского в деле имеются».
Плеханов сейчас отсиживает небольшой срок за какое-то незначительное преступление. А Кожанов и Коняев служат заместителями начальника отдела уголовного розыска 6-го РУВД.
С Кожановым о встрече мы договорились легко, но свидание он назначил почему-то не у себя в кабинете, а на улице. Рассказывать что-либо о деле Листьева не хочет, хочет спокойно уйти на пенсию.
А с Коняевым я встретился совершенно случайно на страницах «МК» в статье Ольги Богуславской «Письмо министру внутренних дел России А.Куликову». Богуславская, рассказывая об участии милиции в похищении психически больной женщины, пишет: «Ничего не подозревающая Пигарина открыла ему дверь: первым в квартиру зашел сам участковый Каркуша, а за ним — 8 молодых мужчин и одна женщина. Пигарину затолкали на кухню и увели мать. Единственный человек, который представился, — Николай Иванович Коняев, удостоверение №08839».
***
Люди боятся милиции. Это плохо. Несмотря на все усилия властей, милиция воспринимается зачастую не как защита, а как источник опасности.
Еще более опасны те, кто покинул государственные органы. Как они зарабатывают на жизнь? Как умеют.
Пистолет — это оружие. Если его применяет милиционер — это хорошо. Если бандит — плохо. Самое ужасное — милиционер-бандит.
Профессионал спецслужб — тоже оружие. Всё зависит от того, кому он служит: закону или мафии.
Государство всеми силами старается учитывать все стволы: где, когда изготовлен, кому принадлежит… Но учитывает ли оно всех, кто покинул ГРУ, «Альфу», «Вымпел», «Витязь», СОБР, ОМОН и прочий спецназ?
Если эти люди встают на преступный путь, они становятся гораздо страшнее пистолета. Ибо обладают и убийственными способностями и убийственным умом.
С ними не в силах справиться никто, кроме их же коллег. Сейчас совсем по-иному воспринимаешь вечный сюжет американского боевика: главный герой (ветеран Вьетнама и Камбоджи) сражается не с кем иным, как с бывшим своим однополчанином, бывшим братом по оружию, который почему-то возглавляет грандиозную преступную организацию.
***
Шесть лет назад в некрологе Александру Меню я писал:
«Кто ищет? Не тот ли, кто спрятал? И что будет, когда тот, кто ищет, найдет то, что ищет, найдет «грабителя»? Будет ли он наркоманом, признающимся вяло, как «поджигатель» рейхстага? Окажется ли он фанатиком, признающимся с энтузиазмом, как трагические марионетки московских процессов? Вот уж что нам не в новинку. Не так давно в Белоруссии свыше десятка признавшихся в зверских изнасилованиях и убийствах успели получить «вышку» прежде, чем случайно попался истинный убийца. Не будет ли наоборот: признается один, а истинные — на долгие годы? навсегда? — останутся в тени?»
Так и вышло. Органы нашли какого-то козла отпущения и периодически его арестовывают. Орденов этим не заработаешь, но продвижение по службе идет нормально.
Мы находимся в ситуации, которая, кажется, никогда еще не возникала в истории человечества. Мы создали самые совершенные в мире спецслужбы, а потом выбросили их на улицу. Цена этих специалистов невероятно высока, а навыки столь специфичны, что достойное вознаграждение им может обеспечить только мафия.
По своему происхождению эта сила имеет связи во всех структурах власти, во всех партиях. Иногда кажется, что это она управляет жизнью страны, воюет в Чечне, теряет и находит деньги, устраивает боевые вылеты неопознанных самолетов. Она, эта сила, все время существует параллельно официальной реальности. Она все время рядом, за ближайшим углом.
Те, кто знает о ней, — молчат.
Постскриптум 2013.
У нас слишком много нераскрых преступлений. Возможно, причину и суть этой досадной проблемы в некоторой степени объяснил Председатель Следственного комитета РФ Бастрыкин, сказав журналисту Соколову: «Тебе голову отрежут, а ноги будут в другом месте. Никто не найдет, а если найдут, то я же расследовать буду». Такая у них была беседа на обочине России в 2012 году.
ВИДЕО. "Александр Минкин. Про Березовского, Ельцина, Чубайса, про Япончика с Гайдаром, и про Путина".