Недавние публичные попытки премьера Медведева задушить в объятиях некогда публично уволенного им Алексея Кудрина, как и следовало ожидать, не растопили сердце экс-министра финансов. За считанные дни до оглашения президентского послания парламенту Кудрин и шесть других членов возглавляемого им Комитета гражданских инициатив опубликовали программную статью «2012: власть и наши общие риски».
Если воспринимать текст буквально, то он выглядит как публичное выражение вотума недоверия Путину и его курсу. Но в политических играх верхушки российской власти — а Кудрин, несмотря на потерю официальных титулов, остается частью этой верхушки — редко обходится без двойного дна. Недвусмысленное предупреждение о гибельности продолжения пребывания Медведева в кресле главы правительства и заявка на пост политического премьера для себя — вот как на самом деле следует воспринимать манифест Кудрина.
Начав читать документ, подписанный бывшим начальником российских финансов, я сначала едва не умер от скуки. Слова в бумаге были абсолютно правильными, но довольно занудными и полностью лишенными оригинальности.
Возможно, я слишком давно работаю в сфере политической журналистики и страдаю от обострения профессионального цинизма. Но после прочтения фраз типа «предложить обществу четкую и понятную стратегию социально-экономического развития, построенную на адекватной системе приоритетов. Только то общество, которое доверяет власти, способно воспринять пусть весьма болезненные, но осознанно необходимые реформы» у меня появляется желание либо запустить в их авторов тапком, либо погрузиться в глубокий сон.
Но я геройски преодолел все эти искушения и был вознагражден. В тексте Кудрина среди нагромождения красивых общих фраз можно найти адресованное Путину жесткое послание: премьерство Медведева — пустая трата времени. Времени, которого у вас, Владимир Владимирович, становится все меньше и меньше.
Сначала Кудрин констатирует очевидное: «На протяжении целого десятилетия резко возросшие нефтегазовые доходы позволяли стране решать многие социально-экономические проблемы, перераспределяя в пользу беднейших слоев населения часть этого богатства. Среднему классу внушительный рост экономики оставлял определенные возможности для самостоятельного развития. Для антивластной социальной мобилизации веских оснований не было».
Затем экс-шеф Минфина плавно переходит к следующему тезису: временам, когда такое было возможно, уже очень скоро придется сказать гуд бай. «Бюджетные ресурсы уже оказались перенапряжены даже в условиях высоких цен на энергоносители. Исчерпание ресурсов бюджетной системы лишает власти важного инструмента воспроизводства политической поддержки. Усиливается тенденция переноса на территориальные бюджеты обязательств, принимаемых на федеральном уровне. Происходит нарастание напряженности в отношениях между центром и регионами, что может ослабить возможности политического контроля за действиями местных элит».
Как такое стало возможно в условиях обилия нефтяных долларов в государственной казне? Кудрин дает и краткий общий ответ: «бюрократический класс забыл о какой-либо эффективности управленческой пирамиды» — и детально-развернутый ответ. И состоит этот развернутый ответ из предметной критики политики нынешнего кабинета министров.
Кудрин говорит о несбалансированности бюджета. О том, что денег на широко разрекламированные социальные программы власти на самом деле в казне нет. О том, что у правительства нет никакой конкретной программы. И о том, что вся эта свистопляска происходит на фоне сдвигов в структуре мировой экономики: «Россию активно вытесняют с экспортных рынков газа. Мы очевидно заигрались в «энергетическую сверхдержаву» и практически пропустили глобальные технологические изменения, включая рост использования сланцевого и сжиженного газа».
На протяжении всего текста статьи фамилия «Медведев» ни разу не называется. Кудрин слишком опытный и умелый политик, чтобы сводить предельно серьезный разговор к личной перебранке. Тем более что необходимости в «указывании пальцем» просто нет.
Все более или менее осведомленные люди в российской элите знают, как сейчас обстоят дела в российском правительстве. Премьер-министр Медведев царствует, но не управляет. У него нет ни желания вникать в «скучные детали», ни фундаментальных знаний, необходимых для роли капитана российской экономики. Сил и интеллектуальных возможностей у премьера хватает лишь на благонамеренные, но импульсивные идеи типа штрафа в 500 тысяч рублей для автомобилистов и пожизненного поражения в правах агрессивных болельщиков.
Все текущие вопросы Белого дома решаются в основном первым вице-премьером Игорем Шуваловым и первым заместителем руководителя правительственного аппарата Александрой Левицкой. Но у этих двух чиновников нет полномочий для придумывания чего-то глобального и стратегического. В результате там, где в теории должен располагаться командный нервный центр российской экономики, вместо этого красуется недурно оформленная и задрапированная щирмочками вроде «открытого правительства» большая дыра.
Из всего этого вытекает: когда Кудрин пишет про «нарастающую дисфункциональность государственной машины, которая становится все более очевидной для общества», он имеет в виду не только Медведева. Но Медведева он при этом имеет в виду стопроцентно.
«Манифест Кудрина» — это, конечно, не призыв немедленно уволить нынешнего премьера. Это, скорее, эффектное напоминание о собственном существовании и о направлении, в котором идут дела в Российском государстве.
Согласно моим источникам, Кудрин считает, что время играет в его пользу и не торопится с возвращением в структуры власти. Но вернуться он готов — в роли политического премьер-министра с широким кругом полномочий.
Говорят, что тандема как системы власти в России больше не существует. Но даже если это и так, на второе место в нашей властной иерархии только что поступила предварительная заявка.