Саркози попал в десяточку
— Тогда было ощущение новизны, — так ответил на вопрос «МК» о разнице между нынешними выборами и кампанией 2007 года журналист изданий La Croix и Les Echoes Бенжамен Кенелль. «Справа» был Саркози — очень популярный, он воспринимался как нечто новое по отношению к эпохе Ширака. «Слева» была достаточно независимая Сеголен Руаяль. Таким образом, с обеих сторон были новые личности. Сегодня же гораздо меньше энтузиазма, поскольку нет чего-то нового. Саркози уже известен своим пятилетним нахождением в Елисейском дворце. «Слева» же — Олланд, которого характеризуют словом «нормальный». Он удачно разыгрывает карту «безупречного француза», у которого не так много недостатков. И это немного скучно...
Первый тур голосования пройдет 22 апреля. Если ни один из кандидатов не преодолеет 50-процентную отметку, то два лидера гонки схлестнутся во втором туре 6 мая.
В отличие от мартовских выборов в России французам предстоит выбирать из вдвое большего числа претендентов. Недавно Конституционный суд Франции утвердил окончательный список кандидатов в президенты. В него попали десять мужчин и женщин, представляющих практически все многообразие французской политической палитры. Есть там и тяжеловесы, есть и заведомо непроходные фигуры.
Правоцентристы представлены президентом республики Николя Саркози и Франсуа Байру, идущим на выборы от «Демократического движения». Крайне правый фланг занимает Марин Ле Пен из «Национального фронта». Сюда же можем приплюсовать явного аутсайдера Николя Дюпон-Эньяна («Вечная республика»).
Левые тоже представлены широко — от главного соперника Сарко социалиста Франсуа Олланда до троцкистки Натали Арто (группировка «Рабочая борьба») и Филиппа Путу из «Новой антикапиталистической партии». Где-то посередине между ними — Жан-Люк Меланшон, скорее социалист, но при этом глава коммунистического «Левого фронта».
Добавим к этому еще Еву Жоли, кандидатку от «зеленых», и Жака Шеминада («Солидарность и прогресс») — и получим предвыборный расклад.
При всем богатстве выбора мало кто сомневается, что в финал выйдут Саркози и Олланд. По данным последних опросов, за нынешнего хозяина Елисейского дворца готовы голосовать 28% опрошенных, тогда как за Олланда — 26%. На более-менее существенную поддержку электората могут рассчитывать националистка Ле Пен (16%), левый Меланшон (17%) и центрист Байру (9%). У остальных кандидатов поддержка колеблется в диапазоне от 0 до 2,5%.
«Я буду другим!»
«В случае поражения я прекращу политическую деятельность» — эти слова Саркози при известной игре воображения можно было бы счесть угрозой.
Оправдал ли Саркози ожидания тех, кто голосовал за него в 2012 году? Сказать трудно. Кто-то считает, что он сдвинул страну в сторону развития. Кто-то полагает, что за пиаровскими жестами и словами президента нет реальных действий. То, что популярность его потускнела, это очевидно. Не случайно же весной 2010 г. возглавляемая им партия «Союз за народное движение» с треском проиграла региональные выборы.
Спору нет, он давал почувствовать свою крутость, когда высылал цыган, «понаехавших» из Румынии. И когда стал застрельщиком войны против полковника Каддафи (того самого, который, если верить сплетням недоброжелателей, в 2007 году щедрой рукой отвалил Саркози на президентскую кампанию 50 млн. евро). И даже завоевал лавры миротворца, когда выступил посредником между сцепившимися в войне Россией и Грузией.
Правда, Саркози больше напоминал героя светской хроники, который, не успев стать президентом, расстался с прежней женой, быстренько обзавелся новой — красавицей Карлой Бруни. И успел в очередной раз стать папой (и впервые — дедушкой).
До недавнего времени Саркози уступал в опросах социалисту Олланду, но поближе к выборам стал вырываться вперед. Ради победы он готов на многое. Даже не брать, как это случалось прежде, на себя слишком много.
— Я буду другим, — божится он. — Я уже был президентом в течение пяти лет, а сделанных ошибок не повторяют. Главная ошибка — я считал, что я по-прежнему министр, от которого требуется мгновенная реакция. Когда становишься президентом, помимо этого нужны еще дистанция и официальная торжественность.
Пять лет назад Саркози пришел к власти как популист — и как популист продолжает действовать и в 2012 году. А как иначе воспринимать его заявления о том, что в стране слишком много иностранцев? Или обещания вывести страну из Шенгенского соглашения, если не будет проведено реформирования безвизовой зоны? Избирателям не нравится неконтролируемая миграция? Так вот получайте эффектное обещание! Еврокомиссия даже не стала комментировать слова Саркози о Шенгене в связи с тем, что это заявление носит предвыборный характер.
— Что касается предвыборных идей Саркози, которые можно охарактеризовать как «правые» (миграционная политика, инициатива о маркировке кошерного и халяльного мяса), — это реальная смена его политических воззрений или же часть предвыборной кампании? — спросил «МК» у французского журналиста Бенжамена Кенелля.
— На мой взгляд, это часть кампании, как и закон о наказании за отрицание геноцида армян. Как правило, «правые» кандидаты должны привлекать соответствующий электорат, усиливая внимание к подобным вопросам, касающимся иммиграции, безопасности и т.д. Думаю, что подобные заявления направлены на то, чтобы отобрать голоса у Марин Ле Пен...
Ради победы хороши все средства — и если заграница поможет, то ура загранице! Саркози сообщил, что немецкая канцлер Ангела Меркель может посетить Францию, чтобы поддержать его во время избирательной кампании.
Заговор против социалистов
Заграничная поддержка, которую получает Саркози, — еще один повод, чтобы Соцпартия заговорила о заговоре европейского масштаба против нее. «Не секрет, что европейские консерваторы поддерживают Саркози», — говорят социалисты.
— Надо называть вещи своими именами, — отреагировал на обиды Олланда премьер-министр Фийон. — Он мало известен на европейской и международной аренах. Сложно себе представить, чтобы против него существовал какой-либо заговор.
Но еще раньше об антисоциалистическом заговоре заговорили, когда в мае 2011 года разгорелся секс-скандал вокруг Доминика Стросс-Кана, считавшегося в то время кандидатом-фаворитом от ФСП. Впрочем, излишняя половая раскованность экс-директора МВФ и без всякой конспирологии вряд ли украшает знамена социалистов. Собственно, лишь благодаря гвинейке Нафиссату Диалло из нью-йоркского отеля Франсуа Олланд сумел стать главным конкурентом Сарко.
— За неимением лучшего, — ядовито объяснила выбор социалистов одна из министров французского правительства. Тем не менее многие уверены в победе не слишком-то харизматичного Олланда над действующим президентом.
— Олланд олицетворяет собой образ «нормального» кандидата, «нормальной» Франции, «нормального» президента, — объясняет французский журналист Бенжамен Кенелль. — В отличие от Саркози, многими воспринимаемого как «гиперпрезидент». Именно в этой черте Саркози и причины недовольства им, за счет этого Олланд популярен...
Социалистический кандидат предрекает французам перемены и обещает спасти страну, которая «страдает, но сохраняет надежду». Особой оригинальностью его программа, как и у его соперника, не блещет: борьба с коррупцией, улучшение жизни народа и молодежи в частности, преодоление последствий мирового кризиса. Против иммиграции как таковой бороться вроде не собирается, но хочет ограничить экономическую иммиграцию.
— Да, я хочу завоевать власть, но я не жаден. Я хочу поставить власть на службу французам. Мне не по душе дворцы и почести — открою вам небольшой секрет: я люблю людей, тогда как некоторых больше прельщают деньги.
Вы с какого фронта будете?
Вряд ли лидеру Национального фронта Марин Ле Пен удастся повторить успех ее 83-летнего отца, который в 2002 году вышел во второй тур президентских выборов (тогда победил имевший низкий рейтинг Жак Ширак — благодаря лозунгу «За вора, но не за фашиста!»). Скорее всего, она будет довольствоваться, как и Жан-Мари Ле Пен в 2007 году, четвертым (возможно, третьим) местом. Хотя некоторые наблюдатели не исключали еще весной прошлого года, что она может здорово выступить в первом туре. Тем более что свою риторику Ле Пен-младшая в отличие от своего отца старается фильтровать от чересчур откровенных высказываний.
Как это ни цинично звучит, для нее стала подарком история с «тулузским стрелком». Марин Ле Пен тут же призвала запретить проведение конгресса Союза исламских организаций Франции и вообще распустить эту организацию. И тут образ НФ как защитника belle France от угрозы исламистского экстремизма напрашивается сам собой. Правда, на этом же поле играет и Николя Саркози.
— В свое время ее отец проиграл во втором туре Шираку, — комментирует «МК» Бенжамен Кенелль. — Сейчас же шансы Ле Пен априори ниже, чем у ее отца в свое время. В лагере левых голоса будет распределяться между Олландом и Меланшоном. Что касается правых — Ле Пен, Саркози и Байру, то, скорее, перевес будет на стороне Саркози. Поэтому маловероятно, что она пройдет во второй тур...
А вообще, у Марин в России нашлись бы поклонники — она осуждает военную кампанию НАТО в Ливии, выступает за выход Франции из НАТО и за сотрудничество с Москвой.
В затылок Марин дышит давний противник Национального фронта Жан-Люк Меланшон, бывший министр и сенатор — тот самый, что еще в 2002 году потребовал запретить организацию Ле Пена. Меланшон обвинил ультраправых в проповеди расизма и антисемитизма и напомнил, что во Франции с 1936 года существует закон, позволяющий запретить партии заговорщиков.
Как показали последние соцопросы, выступающий под вывеской «Левого фронта» Жан-Люк Меланшон в рейтинге самых популярных кандидатов оказался на 3-м месте, обогнав госпожу Ле Пен. В прошлом троцкист, этот политик вступил в Социалистическую партию. Но в итоге откололся от нее из-за недостаточной левизны социалистов и примкнул к «Левому фронту», где тон задают коммунисты. Сам Меланшон, впрочем, себя коммунистом не считает.
Кандидат «Левого фронта», выступающий с социально-ориентированной программой, удивил экспертов, сумев выбраться в топ-тройку лидеров президентского забега. Правда, до Саркози и Олланда ему далеко — как до Китая пешком. Однако тенденция заставляет призадуматься.