«Это не та арабская весна, которую мы ждали»
Даже западные СМИ, еще несколько месяцев назад живописавшие зверства Каддафи (к слову, сведения о том, как полковник, например, с самолетов бомбил свой народ, до сих пор толком не подтверждены) и прославлявшие борьбу угнетенного народа за свободу, не могут теперь игнорировать тревожные новости из Ливии. Особое негодование вызвало недавнее заявление ливийского представителя в ООН на заседании Совета по правам человека о том, что геи угрожают религии и будущему человечества. Что тут началось! «Это не та арабская весна, которую мы ждали!» — возопил глава одной из правозащитных организаций. А какую весну вы, собственно, ждали, господа? Гомофобия — это еще ерунда. В свободной Ливии творятся дела похуже, чем нетерпимость к геям.
Один только эпизод. В середине января сторонники новых ливийских властей в районе города Зинтан поймали бывшего посла Джамахирии во Франции Омара Бребеша. Через сутки, по данным «Хьюман Райтс Уотч», дипломат скончался. На его фотографиях, полученных правозащитниками, видны следы от ударов плетью, глубокие раны, на пальцах удалены ногти.
«В одну тюрьму из другой тюрьмы» — наверное, именно так можно обозначить случившееся с Ливией. Смена режима одиозного полковника Каддафи на «революционную» власть ситуацию с правами человека в бывшей Джамахирии не улучшила. Демократией в этой стране даже не запахло! Внесудебные расправы, пытки, междоусобица — это сегодняшняя реальность. Правозащитники из международных структур, которые еще в прошлом году обличали диктатуру ливийского полковника, сегодня бьют тревогу из-за действий победившей «революции».
— Некоторые бывшие ливийские повстанцы, к сожалению, продолжают пытать и убивать заключенных, — заявила директор программы HRW на Ближнем Востоке и в Северной Африке Сара Ли Уитсон. — Эти жестокие люди так и будут пытать людей, пока их не привлекут к ответственности. Ливийские лидеры должны проявить политическую волю и преследовать людей, которые совершили серьезные преступления, независимо от их роли в восстании.
Верховный комиссар ООН по правам человека Нави Пиллай заявила недавно, что военизированные формирования, воевавшие на стороне Переходного национального совета, содержат под стражей без суда и следствия в опасных для здоровья условиях тысячи людей. Большинство жертв — те ливийцы, которые подозреваются в лояльности к свергнутому режиму Каддафи. Не везет и чернокожим жителям Африки: многих из них огульно «записывают» в наемников, сражавшихся против «революции».
«Пытки и убийства заключенных стали распространенной проблемой в послевоенной Ливии, заявляют международные гуманитарные организации, обеспокоенные тем, что некоторые злоупотребления времен Каддафи продолжаются и при расколотом управлении страной временным правительством и местными ополчениями» — это цитата из недавней статьи в The New York Times. Чем же тогда новая власть лучше, чем Каддафи? Наверное, как в анекдоте: «Чем Каддафи».
«Международная амнистия» выпустила заявление, в котором говорится, что «несколько» человек были замучены до смерти в плену у официально признанных военных подразделений и служб безопасности — не говоря уже о многочисленных вооруженных ополчениях. Сотрудники Amnesty International видели в районах Триполи, Мисураты заключенных со следами пыток — в том числе с открытыми ранами на головах, спинах, конечностях. Многие из пленников подвергаются избиениям и пыткам электрошоком. Для сравнения: прошлым летом та же «Амнистия» проводила расследования распространявшихся тогдашней оппозицией слухов о массовых изнасилованиях, осуществляемых войсками Каддафи. «То, что силы полковника совершили многочисленные и грубые акты насилия, — это факт. Но мы не обнаружили доказательств сексуального насилия, хотя и искали их длительное время» — таков вывод сделала правозащитница Донателла Ровера, несколько месяцев изучавшая этот вопрос. А ведь главный прокурор Международного уголовного суда Луис Морено-Окампо на голубом глазу обвинил сторонников режима в групповых изнасилованиях женщин и даже назвал виагру «орудием массового изнасилования»... Теперь тот же МУС, кажется, отчаялся добиться выдачи из Ливии младшего Каддафи — который Сейф аль-Ислам.
Специализирующиеся на работе в «горячих точках» «Врачи без границ» заявили, что свернут свои операции в Мисурате. Там медики оказали помощь примерно 115 заключенным, получившим ранения в результате пыток. Многие из них возвращались к врачам со следами уже новых мучений.
— Пациентов доставляли к нам во время допросов для оказания медицинской помощи, чтобы они могли и дальше подвергаться допросу, — говорит один из «врачей без границ» Кристофер Стоукс. — Это неприемлемо. Наша роль состоит в оказании помощи жертвам войны и больным заключенным, а не в повторяющемся лечении одних и тех же пациентов между сеансами пыток.
Плюс «сомализация» всей страны
— Пытки продолжаются и используются либо для получения признания, либо в целях наказания, — говорит Сидни Квирам, работающая в группе, изучающей тюремные условия в Ливии. По ее словам, применение пыток не столько отражение политики переходных властей, сколько свидетельство слабости государственных институтов в стране. Нарушения прав человека, о которых говорят люди из «Международной амнистии» и «Хьюман Райтс Уотч», — это дело рук не столько центральной власти (а насколько она дееспособна — разговор отдельный), сколько полевых командиров, которые формируют собственные «феодальные владения» и творят там суд и расправу.
В западных СМИ приводятся рассказы беженцев из города Таверга о пытках и убийствах в неформальных лагерях в Триполи. 46-летний Гейт Абубакр из Таверги носит свидетельство о смерти своего брата вместе с десятком фотографий изувеченного тела, покрытого синяками и глубокими порезами. Его 36-летний брат Абдалла был арестован в середине сентября боевиками мисуратской бригады «Симуд». Более месяца родные не знали, где он находится, пока приятель из Мисураты не рассказал им, что ему кажется, что тело пропавшего находится в одном из триполийских госпиталей. Члены семьи нашли родственника завернутым в белую простыню на мокром линолеумном полу. Родственники пытались искать помощи у полиции...
Временное правительство пыталось призывать к тому, чтобы все задержанные, не причастные к преступлениям или участию в расправах, были освобождены. По словам ливийского представителя в ООН, в одном только Триполи были выпущены на волю более 8000 заключенных. Но при этом неясно, сколько людей остается в руках победителей вне правительственного контроля. Местные ополчения, подчиняющиеся своим полевым командирам, продолжают контролировать части страны. Это очень напоминает «сомализацию» Ливии. После ряда кровавых столкновений между соперничающими группировками переходное правительство выразило озабоченность тем, что страна может оказаться ввергнутой в гражданскую войну, если многочисленные ополчения не будут взяты под контроль.
Центральное правительство устанавливало два крайних срока (в ноябре и декабре), когда иногородние ополченцы должны покинуть Триполи. Но ополчения не спешат разоружаться: винтовка, как известно, рождает власть...
Более того, после того как объединяющее начало в лице общего врага — Каддафи — исчезло, вчерашние союзники начали сводить счеты между собой. В декабре ополченцы из города Зинтан устроили перестрелку с солдатами национальной армии на КПП по дороге к международному аэропорту Триполи. Вступали в кровопролитный бой между собой триполийские ополченцы с «милицией» из Мисураты. Толпа в Бенгази разграбила штаб-квартиру правительственных органов — после этого заместитель главы нового правительства вынужден был подать в отставку. В городе Бани-Валид, считавшемся раньше одним из оплотов Каддафи, были выбиты бойцы центрального правительства. А ожесточенные столкновения между бойцами враждующих племен на юго-востоке Ливии унесли жизни более 100 человек. А тут еще воинственные туареги из Ливии, не считаясь с государственными границами, захватывают города в соседнем Мали. А ведь говорили же, что ливийские события всколыхнут весь регион (и от этого самые черные предсказания насчет того, как аукнется кризис в Сирии в соседних странах, делаются очень даже реальными)...
«Борьба изначально шла не за демократизацию Ливии»
— Как вы расцениваете заявления правозащитников, утверждающих, что новые власти в Ливии пытают людей? — спросил «МК» у бывшего российского посла в Ливии, ведущего научного сотрудника Центра арабских исследований Института востоковедения РАН Алексея ПОДЦЕРОБА.
— На мой взгляд, это на 100% соответствует действительности. Учитывая то, как повстанцы вели себя во время боевых действий, как они обращались с пленными, как они зверски убили руководителя ливийской революции Муамара Каддафи, я бы удивился, если бы это не было правдой. И к тому же данные сведения получены из независимых источников.
— Ввиду таких вот ужасных сообщений может ли поменяться отношение Запада к новой власти Ливии?
— Вряд ли. Ведь борьба изначально шла не за демократизацию Ливии, не за освобождение народа этой страны, а за установление контроля над ее нефтью. Там сохраняется тяжелая ситуация. Идут массовые репрессии в отношении населения Сирта и других городов, население которых выступило на стороне Каддафи. Продолжаются — по признанию представителей Переходного национального совета — боевые столкновения на юге. И, кстати, все это западными средствами массовой информации замалчивается.
— То есть судьба ливийцев, из-за которых якобы была затеяна операция в Ливии, теперь уже никого в Европе и Америке не волнует?
— Конечно! Точно так же происходит сейчас и в Сирии. Свержение президента Башара Асада, отстранение от власти Партии арабского социалистического возрождения нужны для того, чтобы ослабить позиции Ирана на Ближнем Востоке. А борьба за демократию в САР — это выигрышный ход для пропаганды. При этом вне поля зрения СМИ остается, насколько важную роль играют там «Братья-мусульмане». В военном отношении их вооруженные формирования равны Сирийской свободной армии (ССА). Так что Ливия в данном контексте даже исключением не является.
— Вы упомянули о Сирии, в связи с чем интересно было бы узнать ваше отношение к проблеме принятия резолюции, на которую Китай и Россия наложили вето.
— Убежден, что это был абсолютно правильный шаг, и не нужно бояться того, что мы ветировали документ. Во-первых, Россия и Китай — это два из пяти постоянных членов Совета Безопасности, то есть две из пяти ведущих держав мира; во-вторых, Соединенные Штаты, бывало, ветировали проекты резолюций, касающихся Израиля, вообще в одиночку при 14 голосах «за» и никакого дискомфорта в связи с этим не испытывали. Почему мы так поступили? Потому что резолюция была направлена на поощрение оппозиции, на одностороннее обвинение режима Башара Асада и, таким образом, на разжигание гражданской войны. Наше же предложение, которое я считаю конструктивным, направлено как раз на то, чтобы гражданской войны избежать. И, кстати, власти Сирии согласились с нашей инициативой о проведении в Москве переговоров, а оппозиция это предложение отвергла.
— У оппозиции-то вообще радикальный подход: никаких переговоров, пока Асад не уйдет. Только мне лично неясно, с кем тогда разговаривать...
— Вот именно! То же самое было и в Ливии. Ведь Муамар Каддафи не раз предлагал решить вопрос путем переговоров. Оппозиция же в Сирии сейчас, как и в Ливийской Джамахирии в свое время, наверняка надеется, что начнется вмешательство Запада и режим будет свергнут силой. А вмешательство произойти может — об этом свидетельствуют, например, сообщения СМИ о том, что Соединенные Штаты рассматривают вопрос об оказании военной помощи оппозиции, а Объединенные Арабские Эмираты уже поставили ССА средства связи и изучают возможность переброски ей противотанковых ракет «Милан»...
— То есть ветирование — это больше шаг политический, а ливийского сценария для Сирии он не исключает?
— Если смотреть с точки зрения участия СБ, то наше вето делает невозможным участие в интервенции Организации Объединенных Наций. Но ведь Запад не раз позволял себе действовать в обход Совета. Вспомним хотя бы агрессию против Югославии или вторжение в Ирак — все это делалось безо всяких санкций Совета Безопасности. Я не считаю, что к Сирии обязательно будет применен ливийский сценарий, но и исключать его не стоит. Тем более что идут разговоры о создании «гуманитарного коридора» для сирийского гражданского населения, а что это такое? Это ведь просто ввод войск.
«Ломать — не строить»
— Возвращаясь к Ливии, можно ли говорить о том, что новое правительство продемонстрировало дееспособность и политическую состоятельность? Или это по-прежнему разношерстная компания без общего вектора?
— Пока что правительство «продемонстрировало» все лишь на словах: пообещали выборы на многопартийной основе и новую конституцию. Но фактически ситуацию на территории страны ПНС не контролирует. Она находится под контролем полевых командиров, а не Переходного совета. ПНС пока строит только планы, а сфера его влияния — это Триполи и 130 километров к западу вплоть до тунисской границы. Более того, возникает парадоксальная ситуация: снабжением людей на местах занимаются народные комитеты, созданные еще при Муамаре Каддафи.
— То есть новой действующей системы ПНС пока не создает?
— Да он просто не в состоянии ее создать! Ломать — не строить, а сейчас на местах распоряжаются полевые командиры, и непонятно, как ПНС сможет сконструировать с ними отношения. Не разоружать их силой — все останется как есть. Если же их попытаться подавить, то начнется гражданская война.
— Что касается перспектив гражданской войны, полномасштабной — каковы перспективы в Ливии подобного развития событий?
— Дело в том, что сейчас налицо столкновение новых властей не только со сторонниками павшего режима. В самом Триполи шли бои между вооруженными формированиями, причем в центральных районах города. Ситуация остается неустойчивой, и стабилизировать ее будет не так-то просто. Кроме того, начинается экспорт нефти, и возникает вопрос: кому деньги за это должны достаться? Если нефтепровод проходит по территории каких-то племен, например? Они ведь давно выражали недовольство тем, что все деньги уходят в Триполи. И потому Ливия сейчас похожа на пороховую бочку, в которую вставлен фитиль. Удастся фитиль выдернуть или он загорится — от этого и будет зависеть дальнейшая судьба страны.
— Не так давно начался процесс над сторонниками Каддафи. Что от него можно ожидать?
— Естественно, новая власть будет сводить счеты — так происходит в результате любой гражданской войны. Возьмите Францию, Испанию, наш собственный опыт.
— Может ли такой процесс активизировать противников нынешней власти?
— Это зависит от многих факторов, прежде всего от соотношения сил новой власти и ее противников и от размаха репрессий.
— А что можно сказать о той части населения, которая непосредственно не принимает участия в вооруженном противостоянии?
— Существует определенное, хоть и не абсолютное правило, которое, в общем, действует при любых столкновениях, подобных ливийскому. 10–20% населения — за существующий строй, 10–20% — против. А остальные нейтральны. И им надо содержать себя, кормить семьи. Снабжение сейчас в Триполи и прилегающих зонах функционирует, но цены выросли. Система дотаций, созданная при Муамаре Каддафи, не действует. А на местах неизвестно, что было бы, если бы не народные комитеты.
— Вот эта неустроенность, крах привычной системы могут вызвать рост недовольства упомянутых вами 10–20%?
— Конечно, сейчас это становится реальным фактором. Классическая ситуация: люди ждут, что жизнь будет налаживаться. А сейчас она не налаживается, даже ухудшается. И те, кто раньше был нейтрален, могут пойти выкапывать свои автоматы, чтобы самостоятельно бороться за светлое будущее. Если говорить упрощенно, то так обстоит дело.
— Если мы продолжим упрощать, то можно, наверное, сказать, что у новой ливийской власти очень мало времени для предотвращения взрыва той самой пороховой бочки?
— Да, время сейчас работает против новой власти. Самое главное, что сейчас нужно сделать, — это, с моей точки зрения, форсировать процесс создания политических институтов. ПНС заявлял, что будет действовать демократично, но его деятельность по-прежнему непрозрачна. Сейчас, чтобы предотвратить трагедию новой гражданской войны, надо создать правительство на широкой основе, избирать парламент, избирать президента — и не затягивать с этим, а Переходный совет установил, на мой взгляд, для всего этого слишком уж длительные сроки. Но многое здесь, как мне кажется, будет зависеть еще от одного фактора — от взаимоотношений между двумя основными силами: крупнейшим в стране племенем варфалла и исламистами.