Группа «РабФак» существует уже полтора года. Первая песня была тогда очень актуальна «Менты, менты нереально круты, с ворами на ты, с бл...ми на ты. Мама, мама, я мечтаю о том, как брошу все и стану ментом», — поется в припеве, а на видео в этот момент сотрудники милиции выписывают нелепые кренделя. Все остальные видеоклипы «РабФака» также сделаны из выложенных в «Ютубе» любительских роликов: люди танцуют, пьют водку, либо уже напились до такой степени, что не могут встать. Весь ролик на песню «Товарищ Медведев» посвящен неудачным попыткам двух алкоголиков подняться с четверенек. Интересно, что все слова песен «РабФака» написал поэт Александр Елин, на счету которого немало хитов. Музыку — композитор Александр Семенов, бывший продюсер певицы Юты, который сейчас занимается трип-хоповой певицей Томой Амот.
— Что вас с Александром Семеновым объединило для этого проекта?
— Мы дружим еще с тех времен, когда он был продюсером Юты, я написал для нее песню. В процессе общения в какой-то момент у нас проскользнула мысль сделать такой проект, чтобы доказать, что стать хитом может не только добрая песня в исполнении красивой Веры Брежневой, но и злая песня в исполнении Саши Семенова.
— Вы стали известным как автор первого хита «Арии» «Воля и разум» 1986 года, антивоенной песни, где война обрела красивый образ тысячеглавого дракона. Вы написали поэтичный «Колизей». Потом вдруг от вас пошли бессмысленные поп-хиты «Круто ты попал на TV» и «Лелик». Затем задорная и не без политического «прогиба» «Такого, как Путин». Теперь ваше имя зазвучало в связи с социально-политической сатирой группы «РабФак». Почему вы так нестабильны в своем творчестве?
— Если бы я был поэтом, говорящим от своего имени, я должен был бы придерживаться определенной стабильности или показывать логичный генезис, чтобы одно проистекало из другого. Но поскольку я либреттист и мои стихи всегда поет какой-нибудь персонаж, то я должен писать тексты и за хороших и за плохих, это сродни драматургии. За последние 25 лет я писал для множества персонажей: задорно-патриотические песни от имени девочек, которые прикрывают юбками колени, пошлые песни для девочек из группы «Шпильки», которые одеты, как будто они только что с Ленинградки вернулись, с работы, «Больше гламура» для Зверева и для романтических героев вроде Валерия Кипелова или Артура Беркута.
— Как вы охарактеризуете героя «РабФака»?
— Это саркастический 50-летний человек, который родился при советской власти, впитал все причуды советской пропаганды, прожил в зрелом возрасте 90-е годы и в отличие от шустрой молодежи ни в кого не пострелял, и в него никто не пострелял. Он оказался немножечко за бортом современной жизни и технологии. За бортом того, что мы называем «веком модернизации», отчасти даже за бортом Интернета. В голове у него страшная каша. Он путает демократию со вседозволенностью, порнографию с эротикой, у него вообще все перепутано, о чем и последняя песня. Он является, со своей точки зрения, избирателем не логичным, а чувственным, и это повод над ним посмеяться и от его лица посмеяться над всем, что происходит вокруг.
— Есть реальный прототип этого героя?
— Я, Саша Семенов, да выйдете на улицу, подойдите к любому человеку, который идет на работу (хорошо, если она у него есть) где-нибудь в провинциальном городе. Единицы из нашего поколения освоили Интернет, новые технологии или в свое время успели прибрать к рукам какую-нибудь собственность. 90 процентов выброшены из жизни. С точки зрения человечности и милосердия их просто жалко.
— И себя вы жалеете?
— Почему нет? В моем возрасте — 53 года — любой человек себя немножечко жалеет: там болит, здесь болит. Ему странновато, что он к этому возрасту не нажил накоплений или перспектив получать большую пенсию, чтобы, как на Западе, думать: вот, сейчас выйду на пенсию — мир посмотрю. У нас ты думаешь: сегодня я себя чувствую лучше, чем буду чувствовать завтра. А завтра ты пойдешь в больницу с нашей медициной или кто-нибудь ударит твою несильно новую машину на улице, и ты будешь иметь дело с милицией. Ты смотришь телевизор, тебе кажется, что ты уже лишний в этом мире. Это нормальное мироощущение, и ничего стыдного в этом нет. У музыкантов, моих ровесников, которые работали в каких-то группах или оркестрах, теперь нет никаких перспектив, потому что они работали без трудовых книжек или каких-то пенсионных отчислений. 80 процентов из них к этому возрасту подошли в состоянии ежедневного выживания. У всех наших великих продюсеров, которые ездят на нереальных джипах, по 5–6 лет рабами работали какие-нибудь гитаристы, барабанщики, которые потом были заменены на более молодых и красивых без всякого выходного пособия. Это мой круг друзей, я за них переживаю, и это выражается в довольно злобных текстах группы «РабФак».
— Как думаете, почему песня про Путина стала такой популярной?
— Песня «Наш дурдом голосует за Путина» — не про Путина. О Путине мы практически ничего не знаем, кроме того, что видим по телевизору — вот стоит знакомый персонаж с двумя амфорами, вот знакомый персонаж летает — мы все время видим какой-то пиар. Эта песня — реакция на пиар. Пиар сильно отличается от того, что мы видим вокруг, поэтому у нас и возникает шизофрения. Понимаете, это когда две противоречащие друг другу мысли в голове вертятся и ни одна не уходит. Отсюда и наш дурдом: вокруг несовпадение довольно неуютной жизни с довольно уютными новостями и образами, которые мы видим по телевизору. Вот он (Путин) встречается с кем-то, вот он отдает указания, вот ему кивают и идут исполнять. Но все это надоедает, потому что это никак не отражается на жизни. Посадили, например, маньяка, и мы понимаем, что нам стало безопаснее. А посадили Ходорковского — чем нам стало лучше? Его деньги — что, разделили между нами и дали премии, сказав, что это то, что украл Ходорковский? Ни вам, ни мне такую премию не дали. У человека, который все это видит, возникают вопросы, на которые ему никто не отвечает, «а делают в жопу укол». Вот и весь простой смысл этой песни.
— У «РабФака» есть и про Медведева песня, но она почему-то не выстрелила.
— Она о том, что мы видим совершенно правильного человека — Медведева, у которого спрашиваем — а куда мы идем? Он отвечает: поменьше вопросов, я знаю, куда. Это горькая песня о том, что нашим руководителям не очень повезло с народом. Народ наш, если ему скажут, куда мы идем, может, и не захочет туда пойти, а захочет пойти туда, куда ему вообще ходить не надо бы. У меня нет однозначного взгляда на все это, но очень хочется, чтобы с людьми разговаривали как с людьми, а не как с «быдлом» и «совком», на который просто манипулятор правильно нужно настроить. От всего этого возникает некое чувство протеста, которое выливается в такие песни.
— Помимо Путина и Медведева вы обращаетесь и к советскому прошлому, в странных ностальгических тонах. «Раньше все было не так, летал Гагарин, играл „Спартак“, и шли составы на целину. Какую, сука, просрали страну». А также «Новая песня о Сталине», где в припеве звучат слова: «Сталина! Сталина! Пацаны устали, на... Чтоб нас больше не е..., встань, хозяин, из земли. Где же ты, хозяин, где?». Это воспринимать как насмешку над коммунистами?
— Мы наблюдаем такую штуку в сознании у людей, что им не надо колбасу в магазинах или иномарку, потому что им это не по карману или это не входит в число приоритетов. Главное, чтобы мы могли гордиться тем, что вокруг происходит. И есть некое противоречие в том, что за капитализм против коммунизма боролись ради того, что как-то комфортно жить, чтобы кончилась эпоха вечного унижения и дефицита. А когда наступила эпоха капитализма, оказалось, что есть другое унижение и дефицит других вещей. Коммунистический строй проиграл по всем параметрам, но все говорят: нет, он мог бы в принципе выиграть, если «хозяин» немного подольше прожил. Эти песни, конечно же, саркастические, и мне всегда моего персонажа жалко, он вызывает у меня сочувствие. Я не согласен с ним никогда.
— Во всех клипах вы используете нарезку из любительских съемок с «Ютуба», а для «Забей» сняли клип с лицом Саши Семенова. Почему отошли от своего стиля?
— «Забей» — единственная из всего ряда песня, которая была написана раньше, чем появился «РабФак». Просто Саше понравился этот стишок с трехзначным «забей», и он сказал, что хочет это спеть. Я не был против. Песня сильно личная и не очень сатирическая, в ней было правильно снимать Семенова.
— На какую аудиторию вы рассчитываете?
— Я ничего не рассчитываю в этом проекте, я самовыражаюсь. Как про покойного Стива Джобса говорили, что весь маркетинг он проводит, глядя в зеркало. Я делаю то, что нравится мне и чем бы я с удовольствием пользовался. Мы с Семеновым делаем песни, которые нам самим прикольно слушать. И оказывается, что еще находится множество тонущих людей, которым это интересно. Когда человек пишет попсовую песню «я ушла — ты пришла», все понимают, на кого это рассчитано, и это уже не интересно. Для меня писать песни от имени 19-летней девочки, чтоб она нравилась 14-летним девочкам, это какая-то педофилия определенного рода, а я совсем не по этой части. Я, конечно, могу это делать за деньги, но меня это уже подламывает. Так же, как мне в какой-то момент перестало быть интересным писать тексты для металлических групп, не интересно пафосно говорить о том, что происходит вокруг нас, и призывать людей быть героями или рассказывать о каких-то богатырях или драконах.
— Сколько проживет ваш проект?
— Столько, сколько проживем мы, немолодые и нездоровые люди. Дай бог, долго, себе желаем здоровья, значит, будет и проект. Думаю, тем для сатиры в нашей стране не станет меньше в ближайшие 25 лет.