Каждый день официальные и приравненные к ним лица рассказывают нам новые версии убийства Юрия Буданова. Например, председатель Правозащитного центра Чечни Минкаил Эжиев, представляющий в России интересы пострадавшей от полковника семьи Кунгаевых (семья с 2003 года живет в Норвегии), заявил, что Буданов попал в криминальные круги и стал жертвой бандитской разборки. Анонимные источники в Следственном комитете РФ указали, что причиной убийства мог стать новый бизнес Буданова в сфере создания и управления товариществами собственников жилья (ТСЖ).
Жириновский, не вполне удачно пытавшийся превратить похороны Буданова в свой предвыборный митинг, намекнул, что убийство заказали некие “лондонские изгнанники” (неясно, впрочем, кого он имел в виду — Березовского, Чичваркина или Закаева). Не смолкают разговоры и о том, что гибель Буданова — это “провокация националистов”, которые-де хотят окончательно вбить осиновый кол в вечную дружбу братских народов — русского и чеченского.
А один федеральный телеведущий, прославленный настолько, что я лишний раз не буду называть его по имени, и вовсе предположил, что в убийстве полковника был заинтересован я, т. е. Станислав Белковский. В день смерти Буданова он заявил: “…понятно, кого представляет Белковский и чьи интересы он озвучивает в этом вопросе — именно тех, я думаю, со стороны кого и пришли пули к Буданову”.
И только самую очевидную версию, лежащую на поверхности, ни одно официальное/полуофициальное лицо назвать не осмеливается. Хотя еще в 2004 году глава Чечни Рамзан Кадыров прямо говорил, что, если Буданова не приговорят к пожизненному заключению, “мы найдем возможность воздать ему по заслугам”. А правая рука Кадырова, федеральный депутат-единоросс Адам Делимханов 10 июня объяснил “Газете. Ру”: “Я думаю, это возмездие”.
Как вы думаете, Кадыров и/или Делимханов будут хотя бы допрошены по делу о заказном убийстве на Комсомольском проспекте? Вот и я думаю, что нет. Тем не менее на правах почти подозреваемого хочу высказать кое-какие соображения.
В отличие от многих я не стану анализировать образ Буданова и его место в современной русской истории. Я не знал его лично. По рассказам людей сведущих, в жизни полковника было много всего. И большие победы, и большие ошибки. Одна из таких ошибок погубила его военную карьеру и привела в тюрьму. Вопреки ожиданиям Кадырова и Ко, Буданов не получил пожизненного. Но он оттрубил 8 лет и вышел по УДО. По закону. И никто не может быть наказан больше одного раза за одно и то же преступление.
Но самое главное, на мой взгляд, в другом. Судьба Буданова, его тюрьма и смерть доказывают: Россия проиграла чеченскую войну. Ту войну, которая началась в 1994-м, чтобы обеспечить почти невозможное — переизбрание Бориса Ельцина на второй срок. И возобновилась в 1999-м, чтобы открыть путь в Кремль ельцинскому преемнику Владимиру Путину. А может, и ту войну, которая Российская империя затеяла еще в 1817-м. И по ошибке объявила победоносной в 1864 г. Войну за контроль над Северным Кавказом, продолжавшуюся почти два столетия.
Чеченская Республика знает, что она победитель, и ведет себя как победитель.
Фактически Чечня не находится в составе России и не подчиняется федеральной власти. Там не действуют российские законы. Зато чеченские законы действуют тут у нас, в Москве. Когда надо, в центре столицы среди бела дня погибают те, кому имеет основания желать смерти Рамзан Кадыров. Мовлади Байсаров, который официально работал на ФСБ. Спецслужба, которой либеральные наблюдатели склонны приписывать всемогущество, банально не смогла, а потому и не захотела защитить своего агента. Руслан Ямадаев, депутат Государственной думы. Теперь вот — Юрий Буданов…
Ни конституционный Президент России Медведев, который формально вносит кандидатуру главы Чечни на рассмотрение тамошнего парламента, ни неформальный “национальный лидер” Путин, под взглядом которого гнутся горы и вздыбливаются реки, и слова не смеют сказать против Рамзана. Они ведь тоже знают, что проиграли, и ведут себя соответствующе.
Правда, полпред президента в Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО) Александр Хлопонин в начале 2010 года, будучи едва назначен на этот пост, попробовал было дерзить чеченскому руководству и требовать от Кадырова отчетности об использовании федеральных средств. Но продлилось это недолго. По странному стечению обстоятельств 29 марта 2010-го прогремели взрывы в московском метро, на станциях “Лубянка” (совсем рядом со всесильной ФСБ) и “Парк культуры”. С тех пор кремлевский полпред как-то подозрительно смягчился в отношении Кадырова. Он больше ничего особенного от Чечни не требует.
Как и положено проигравшей стране, Россия платит победительнице Чечне дань. Из федерального бюджета — почти $2 млрд. в год. По 48 тыс. руб. на человека. (Для сравнения: Ставропольский край получает 6 тыс. руб. на жителя. ) Но это еще цветочки. Весной 2011-го министр экономического развития и торговли Чеченской Республики Абдулла Магомадов заявил, что на реализацию разных инвестиционных программ его республика должна получить от России 500 млрд. руб., или $18 млрд. Как вы думаете, Кремль им даст? Я тоже так думаю.
Доля федеральных средств в доходах бюджета Чечни составляет 90%. (Для сравнения: в доходах Москвы — 3,6%, Башкирии — 19%, Ростовской области — 34%). И распоряжается Чечня этими деньгами строго как хочет. Безотчетно.
Кортеж президента Кадырова состоит из 50 автомобилей общей стоимостью более 3 млн. евро. Главная машина — Rolls-Royce. На подхвате — 8 Porshe Cayenne, 8 Lexus LX 470 и еще много всякой всячины. (Это гораздо круче, чем у Медведева и Путина. )
В Интернете давно опубликованы фотографии нового дворца, который, по достоверной легенде, построен для президента Чечни. Посмотрите — это роскошнее, чем скандально знаменитая резиденция “Прасковеевка” близ Геленджика, которую добрые языки приписывают Владимиру Путину.
Рамзан Ахматович изволят увлекаться лошадьми и скупать лучших скакунов, рвущихся к победам на международных скачках. Потому в Грозном строится новый ипподром площадью 59 гектаров с конюшнями на 360 лошадей, отелем, автостоянкой на 2 тысячи машин и двумя вертолетными площадками.
Другая страсть лидера победившей страны — футбол. На пост главного тренера грозненского “Терека” недавно был приглашен сам легендарный голландец Руд Гуллит. Правда, Рамзан Ахматович уже недовольны его работой и грозятся вот-вот убрать. (Надеюсь, не в том смысле, в каком был убран из-за чьего-то недовольства Юрий Буданов. )
11 мая в Грозном открылся новый ультрасовременный стадион “Ахмат-Арена” на 30 тысяч зрителей. На открытии сборная Чечни, главными звездами которой были Кадыров и Хлопонин, сыграла товарищеский матч с командой звездных ветеранов, капитаном которой был Марадона. По точным непроверенным данным, один только великий аргентинец получил за это мероприятие 1 млн евро. Рамзан Ахматович, впрочем, изволили утверждать, что импортные звезды играли за еду и ночлег, как бомжи. Но верится ему почему-то не до конца.
Теперь вы догадываетесь, как будут использованы 500 млрд. инвестиционной дани? Я, кажется, тоже.
Переиграть военное поражение мы не можем. Для этого у современной России, расхристанной и разуверившейся в себе, нет сил — ни вооруженных, ни, главное, психологических. Но что-то же мы должны делать. Не вечно же оставаться данниками и закрывать глаза/уши, когда в сердцевине России звучит очередная пальба по тем, кто не угодил победителям.
Выход, похоже, остается один. Надо официально дать Чечне то, к чему она так давно стремилась и уже фактически обрела, — независимость.
Пора прекратить двухсотлетнюю войну за Северный Кавказ, которая в конечном счете не дала нам ничего, кроме крови и слез. В имперские времена — при Романовых и коммунистах — было по крайней мере понятно, зачем нам нужны эти территории — чтобы удерживать контроль над Закавказьем. А теперь, когда Империи больше нет и Закавказье мы покинули — надолго или навсегда?
Высвободившиеся средства можно направить не только на то, чтобы переселить в Россию немногих брошенных на Северном Кавказе русских. Но и на развитие Центральной России. И Севера. И Сибири. И Дальнего Востока. Территорий, которые мы действительно можем потерять, если не перестанем относиться к ним пренебрежительно, как сейчас.
Если все эти вопросы не будут решены нынешним поколением политиков, они просто достанутся следующим поколениям. И решать их будет намного сложнее.