“Тот был хоть образован, а эти — невежды”, — горько написал Александр Фадеев, после чего немедленно застрелился. “Тот”, как все знают, — Сталин, “эти” — адресаты письма, обновленный и все еще малопонятный (непонятно, кто и чем реально управляет) ЦК КПСС.
Студентам филфака трудно объяснить смысл предсмертного письма, полного неясных обид. Это входит в противоречие с матрицей. Сталинская эпоха ужасна? Ужасна. Осознал ли это Фадеев? Вполне. И алкоголизм, и пуля, пущенная в сердце, все это, как авторитетно разъясняют учебники, — от понимания, сколь масштабны были преступления и сколь велика доля личной вины. Так почему же в письме не оправдания, не столько даже раскаяние, сколько глухое раздражение от новой власти, новых времен? Любой студент филфака вам бодро отрапортует, что 1956 год — это оттепель, слова правды, ХХ съезд, ветры свободы в литературе и т. д. и т. п. Прочитать письмо Фадеева в этом контексте — невозможно.
Примерно та же “нестыковка” витает в воздухе сегодня в публицистике, связанной с некоторыми российскими регионами. Теми, в которых состоялась “медведевская” смена власти, и новые люди пришли на место засидевшихся, давным-давно скомпрометировавших себя “стариков”.
У нас в Башкирии Муртазу Рахимова называли “бабай”, что, собственно, и означает “старик”. Соседи из Татарстана говорят, что и Шаймиева у них называли так же. Не знаю, какие прозвища были у Эдуарда Росселя, Кирсана Илюмжинова, Юрия Лужкова… Похоже, везде все это выглядело примерно одинаково.
Всеобщая усталость, разговоры о все новых коррупционных скандалах — “расчесывание ран” вечерами на кухнях. Впрочем, в Москве это было возможно и в газетах. (И к местным проблемам Уфы, Казани, Элисты могла обратиться только центральная пресса. Тогда ксерокопии статей ходили у нас по рукам, потому что, бывало, крамольные номера не допускались под каким-то предлогом и до киосков. )
Все это на фоне плакатов, на которых нестареющий лидер — с Ельциным, Путиным, Медведевым; с этими плакатами он прошел трое выборов, два переназначения… И везде было одно: неверие, что это когда-нибудь произойдет; нарастающий подземный гул; изумление, как быстро и просто все осуществилось — в случае с Башкирией с чуть ли не ночным вызовом в Сочи к Медведеву и вручением ордена в режиме блицкриг; а дальше — новые люди, открытие всех шлюзов…
Всеобщая эйфория.
И интересно сейчас различать первые “звоночки” из Казани, Екатеринбурга; первые сигналы того, что за эйфорией может следовать и похмелье. Я сразу вспомнил фадеевское раздражение 1956-го: “Ибо от них можно ждать еще худшего, чем от сатрапа Сталина… И теперь, когда все можно было бы исправить, сказалась примитивность, невежественность — при возмутительной дозе самоуверенности — тех, кто должен был бы все это исправить”.
Местные “оттепели” имеют забавные общие черты. Например, всеобщее ЖЖ-помешательство.
Новый глава приезжает в регион и поначалу предъявляет публике не столько конкретные шаги, сколько посты в LiveJournal, и этот “петербургский шик” порождает в провинции многообразную цепную реакцию. Журналисты разбираются не сразу (была такая полушутка, что на встрече нашего главы с почтенными зубрами официальной печати состоялся якобы диалог: “Я вчера написал в ЖЖ…” — “А что такое ЖЖ?”), но, освоившись, только рады легкому хлебу. Теперь можно работать в режиме copy — paste, просто воспроизводя на первых полосах записки первого лица, да и зачем что-то еще? — сановный блог раз и навсегда превращается в единственную новость, которая всегда нова…
Тут же появляется масса новых блогеров, начавших свою виртуальную жизнь с зафренживания главы и с многочисленных комментов на тему, как нам реорганизовать все вокруг; когда на какой-то местной церемонии, связанной со СМИ, на сцену пригласили “лучших блогеров”, тут же выстроилась линейка общественно активных дяденек под сорок и за сорок. Ребята в зале, которые ведут ЖЖ по пять — шесть лет, принялись желчно шептаться, что все эти граждане зарегистрировались в LiveJournal через день после появления там главы региона.
А мне вспомнился фильм про Штирлица. Как на черных мундирах вешали специальный знак “старого члена движения”, чтобы отличиться от тех, кто вступал уже в партию власти, так и сообщество блогеров дойдет однажды до чего-то подобного…
Мистическое значение Главного Блога возросло до того, что недавно в Уфе состоялось примечательное судебное заседание. Девушка спорила с работодателем и пожаловалась на него в Тот Самый ЖЖ. Работодатель возмутился. Подал иск. Суд вынес решение: опубликовать опровержение в том же блоге (который, напомню, не является СМИ, а значит, сказано новое слово в юриспруденции; непонятно, в частности, кто должен выполнить решение суда — хозяин блога, так, что ли?).
Девушка проиграла. Какую-то мелочь ее обязали выплатить, две тысячи, пять, не помню, — но проигравшей себя не чувствовала, наоборот, ощущая некую моральную поддержку, раздавала интервью. И журналисты, радостно насевшие на эту историю, тоже уже не вполне понимали, что именно может быть поражением в этой истории, ощущали только, что телерепортажи об этом — одобряются…
Вторым “трендом” стала борьба со временем. Ну, это общероссийское. Наш регион не обошли дискуссии о том, что — раз уж пошли такие обновления! — а не махнуть ли нам из уральского в центральный часовой пояс? Но, несмотря на провалы всех плебисцитов, угроза потерять свое время и зажигать свет после обеда так толком и не отступила.
Например, буквально за два дня до весеннего (как известно, последнего в истории) перевода часов вдруг прозвучало как гром среди ясного неба: мол, а давайте ничего переводить не будем — и тем самым на час приблизимся к московскому времени! И этот вопрос так стремительно стали “прорабатывать” на всех уровнях, что все уже ждали завтрашней развязки; спасла, как это ни странно, Москва. Столичные чиновники ответили на местную инициативу в том духе, что они не для того ликвидировали самарско-ижевский часовой пояс, чтобы Уфа вдруг в него внезапно перешла.
Знакомый, впрочем, связал все эти “временные” метания именно с высокопоставленными москвичами:
— Понимаешь, при “бабае” контакты местных чиновников с Москвой были почти заморожены. Сейчас у нас работает новая команда, и эти контакты очень активны. И просто не очень удобно получается, что нам москвичи звонят после обеда, и приходится им объяснять, что у нас уже конец рабочего дня, люди домой уходят. Они не очень понимают…
Звучит как шутка. Впрочем, как писала Виктория Токарева, в каждой шутке есть доля шутки.
…Я сейчас почитал записи в Главном Блоге. Может быть, все и разумно, если исходить из принципа “курочка по зернышку клюет”: вот установлены камеры на одной из строек, где обманывали “дольщиков”, и теперь картинка будет транслироваться в местный Белый дом, и Лично Сам по головам считает сознательных рабочих, вкалывающих вместо обеденного перерыва… Кто-то может принять это за фарс, но прожженных скептиков в нашем обществе немного.
Ростки раздражения появляются, может быть, из другого. Люди слишком многого ждут. Достаточно почитать сотни комментов — с мольбой, с самыми разными ситуациями, жалобами на чиновников всех мастей… Чтобы понять: накал эмоций столь силен, что, сколько по конкретным обращениям ни вмешивайся, — от одной какой-нибудь спички может вспыхнуть пожар разочарования. Комментарии стоят лесенкой — лесом, — сухим лесом в наш пожароопасный сезон.