Какой бы ни была месть сторонников бен Ладена за смерть своего духовного лидера, лидера “Аль-Каиды” все равно надо было обязательно уничтожить. Испокон веков человечество живет по принципу “око за око, зуб за зуб”. Для стран, которые принято называть цивилизованными, продолжение земного существования бен Ладена было одновременно немым упреком и страшным оскорблением. Живой лидер “Аль-Каиды” был наглядным опровержением мысли о том, что в конечном итоге зло всегда наказывается.
Однако вот вопрос: принесет ли смерть бен Ладена что-нибудь кроме чувства глубокого морального удовлетворения? В любом мало-мальски приличном триллере эффектная смерть главного злодея предвещает скорое появление титров. В реальном мире все по-другому. Уничтожение бен Ладена знаменует собой не только конец одной главы в истории мирового терроризма, но и неминуемое начало новой.
Но какой она будет, эта новая глава? Тысячи аналитиков и аналитиков в кавычках изрекают сейчас по всему миру миллионы слов по этому поводу. Кто-то горячо доказывает одно, кто-то — другое. Однако, сказать по правде, никто сейчас ничего не знает.
Спор о последствиях смерти бен Ладена — это, в сущности, новая личина извечного диспута о роли личности в истории. Является ли история продуктом деятельности так называемых великих личностей? Или история играет “великими личностями”, словно ветер сухими листьями? Был бы, например, гитлеризм возможен без Гитлера? Случился бы в Камбодже страшный геноцид, если бы кровавый диктатор Пол Пот умер при рождении?
Мне кажется, что по степени своей бессмысленности этот спор напоминает известную загадку: что было раньше — курица или яйцо? Сама по себе любая личность — это всего лишь человек. Но личности такого склада, как Гитлер или Пол Пот, умеют улавливать носящиеся в воздухе флюиды, использовать их в своих интересах и постепенно подчинять себе других людей. Таким образом, фобии и комплексы одной ущербной личности оборачиваются массовым психозом.
Как бен Ладен сумел стать бен Ладеном? В начале 1999 года я совершил недельное путешествие по Сирии. Эта арабская страна полна самых разнообразных чудес. Но что поразило меня больше всего, так это сила ненависти, которую простые сирийцы испытывали к Америке. Это была не та картинно-плакатная, в чем-то наигранная нелюбовь к “главному врагу”, к которой я привык, взрослея в Советском Союзе. Это было по-настоящему сильное, идущее изнутри чувство, натуральная, клокочущая ненависть.
Историческая роль бен Ладена не в том, что он спровоцировал эти типичные для арабского и вообще исламского мира настроения. Скорее, эти настроения сформировали Усаму как личность. Не был бен Ладен и первым из тех, кто пытался оседлать эту волну, направить ее в русло глобального джихадизма.
Но вы, например, когда-нибудь слышали о пакистанском политике и политическом мыслителе Абу Маудиди? Нет? А ведь именно этот скончавшийся в 1979 году деятель сформулировал основную цель глобального джихада: “Ислам желает разрушить на лице Земли все государства и правительства, которые противостоят идеологии и программе Ислама — вне зависимости от нации и страны. Цель исламского джихада — разрушить неисламскую систему правления и создать взамен исламскую систему государственного правления”.
Подозреваю также, что среднестатистический западный или российский обыватель никогда не слышал о двух других ключевых идеологах исламизма — умерших еще раньше египтянах Хасане Аль-Банне и Саиде Кутбе. А вот имя бен Ладена известно каждому. Почему? Потому, что именно бен Ладен сумел превратить идеи глобального джихадизма в мировой бренд.
Бен Ладен — не столько организатор террора, сколько его идеолог и моральный вдохновитель. Скорее всего, это означает, что бен Ладен продолжит убивать еще долгие годы после своей смерти. Еще при своей жизни он был не только человеком из плоти и крови, но еще и знаменем. Теперь он просто знамя — символ борьбы для людей, которые обожают идею мученичества.
Принципиально не хочу делать никаких сравнений, которые кому-то могут показаться кощунственными. Но у меня в голове упорно звучит старый советский лозунг “Идеи Ленина живут и побеждают”. Мы уже выяснили, что идеи бен Ладена будут жить еще долго. Но вот обязательно ли они будут побеждать? Руководствуясь идеями Ленина, Сталин, помнится, свел в могилу миллионы людей. Но сейчас эти идеи одряхлели и эволюционировали. И воспевающий Сталина и Ленина генсек Зюганов в реальности не опаснее любого другого салонного политика типа Жириновского.
Произойдет ли то же самое с бен-ладенизмом? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, нам придется сделать шаг назад и вновь задуматься: почему лозунги только почившего отпрыска саудовского миллионера Усамы бен Ладена получили такой горячий отклик в исламском мире?
В любом обществе и в любую эпоху вступающий в сознательную жизнь молодой человек обязательно задает себе вопрос: кто я? Зачем я здесь? В чем моя миссия на этой Земле? И где бы и когда бы ни происходило дело, обязательно будет некий процент людей, которые ответят на этот вопрос примерно так: моя цель в жизни — лишать жизни других людей во имя благородных и возвышенных идей.
В свое время процент таких людей зашкаливал и в ныне гордящихся своим гуманизмом Европе и Америке. Поэтому, как мне кажется, у европейцев (в данном случае в их число я включаю и американцев, и россиян) нет морального права смотреть на исламские страны свысока.
Но сейчас речь идет не об истории, а об современности. А она такова: на Западе общество дает своему новому члену более или менее четкие и осмысленные ответы на все его экзистенциальные вопросы. Ты хочешь чего-то духовного? Нет проблем, иди молись в церковь. Что тебе делать? Иди работай и делай карьеру. Не хочешь работать? Тоже не беда. Сиди на социальном пособии — его достаточно, чтобы накормить сто жителей государства Бангладеш. Поэтому смертоносный политический экстремизм — это в западных обществах удел немногих. Большинство система вполне устраивает.
В большинстве арабских странах все не так. Если молодой человек не принадлежит к узкому кругу элиты, он вступает во взрослую жизнь с острым ощущением несправедливости.
В школе его учат, что окружающий мир несправедлив к арабам — “сионисты” и их западные покровители уже которое десятилетие не дают палестинцам мирно жить на их родной земле. Вне стен школы наш арабский юноша постепенно узнает, что несправедливость, оказывается, царит и в его собственной стране. Как правило, в любом арабском государстве очень много молодежи — в том числе и с университетским образованием — и очень мало новых рабочих мест.
Естественно, оказавшись в такой ситуации, любой нормальный молодой мужчина задает себе вопрос: что делать? Вот мы и подошли вплотную к раскрытию секрета успеха бен Ладена. В прошедшие двадцать лет его идеи набрали популярность потому, что давали простой ответ на простой вопрос. Или скажем несколько по-другому: все прочие варианты ответа на этот простой вопрос казались арабской улице менее убедительными, чем вариант бен Ладена.
Вот, собственно, и наш ответ: бен-ладенизм будет жить и побеждать, пока не появится некий анти бен Ладен, духовный лидер, способный дать на тот же вопрос другой, менее кровожадный ответ.
Если такой человек в исламском мире уже появился, то лично мне его фамилия еще неизвестна. А значит, Усама бен Ладен пока скорее жив, чем мертв.