На стыке ельцинской и путинской эпох возглавляемый Германом Грефом Центр стратегических разработок считался чуть ли не самым крутым аналитическим институтом в России. Сам Владимир Владимирович испытывал к его деятельности жгучий интерес и постоянно спрашивал: когда же вы наконец выдадите на-гора мою программу действий как президента?
Но тут выяснилось, что российский народ готов избрать ВВП президентом без всякой особой программы. Потом самих высоких начальников ЦСР — Грефа и Эльвиру Набиуллину — забрали на работу в правительство. Затем центр получил и вовсе удар под дых. Это же самое правительство в пух и прах разнесло программу Грефа и отказалось реформировать Россию, согласно ее положениям.
В последние годы ЦСР пребывал в состоянии забвения: был одним из многих аналитических центров, воюющих за право написать за хорошие деньги некую умную бумагу на любую тему. Однако вчера этот период тихого прозябания подошел к концу. Доклад бывшей “кузницы аналитики” ВВП во многих отношениях оказался даже радикальнее, чем аналогичный документ медведевского института.
Доклад ЦСР полон странностей типа предложения непонятно зачем перенести президентские выборы с весны на лето 2012 года. Но его авторы лучше всех сформулировали главную политическую проблему сегодняшнего дня: “Если предположить, что выборные кампании 2011—2012 годов пройдут запланированным образом, они в любом случае нанесут очень сильный удар по легитимности власти вследствие факта очевидного политического манипулирования”.
При этом в отличие от откровенно промедведевского доклада ИНСОРа эксперты ЦСР не делают натужных реверансов по отношению ни к одному из членов правящего тандема. Медведев фактически объявляется “неизбираемым”. А про нашего любимого премьера сказано вот как: “Дополнительным фактором, снижающим легитимность Путина, является его возраст: респонденты перестают его воспринимать как молодого лидера”. А раз так — то, по мнению авторов доклада ЦСР, новым лидером государства должна стать некая другая, еще не надоевшая обществу персона.
Как все это понимать? Глава ЦСР Михаил Дмитриев известен давними и тесными связями с Анатолием Чубайсом. А Анатолий Борисович сегодня, как известно, занимается не только нанотехнологиями, но еще и созданием новой правой партии.
Возможно, что подобным способом интеллектуальную часть общества подводят к мысли: начать играть в игру под условным названием “найди третьего” можно уже на грядущих думских выборах. Мол, вам одинаково надоели “Единая Россия”, радикальная демократическая оппозиция и Жирик с Зюгановым? Выход есть! Голосуйте за обновленное “Правое дело” со свеженькими лидерами типа Игоря Шувалова или Алексея Кудрина.
Если дело обстоит именно так, то мы имеем дело с очередной обманкой. Даже в случае своего прохождения в Думу “Правое дело” будет лишь младшим партнером “Единой России” — и не более того.
Но не будем гадать о мотивах начальников ЦСР. Разовьем лучше их мысли. Все в России верят в способность власти добиться угодных для себя результатов выборов. Но мало кто верит в честность и справедливость этой победы или в то, что после новых выборов в стране наметятся очевидные политические изменения к лучшему.
Российская элита сегодня нервничает не только потому, что она не знает: кто именно из членов правящего тандема станет президентом в 2012 году. Не менее серьезная проблема — нарастающие сомнения по поводу способности любого из тандемократов успешно рулить страной в течение нового президентского срока.
Как сказал мне один из ведущих российских экспертов: “Медведев не может заменить собой Путина как харизматичного лидера. А Путин как харизматичный лидер растворяется на глазах”.
В таком суждении, разумеется, наличествует немалый элемент преувеличения. Но кое-что уловлено верно. Медведев еще так и не смог совершить прорыв в новое политическое измерение. А психологическая усталость от чрезмерно долгого правления Путина нарастает на глазах. Если так пойдет и дальше, то нынешний премьер утратит свою “тефлоновость”. А тогда “гуд бай” придется сказать и пресловутой путинской стабильности. Ведь держится она, как все мы знаем, не на сильных государственных институтах, как в других странах, а на личностях.