— Правда ли, что революция в богатой нефтью Ливии стала полной неожиданностью для Ближнего Востока?
— Все произошедшее там действительно оказалось полной неожиданностью для всего арабского мира. Случилось то, чего, по всеобщему мнению, не должно было случиться никогда. Более того, такое развитие событий стало неожиданностью и для самих людей, бунтующих сейчас на улицах городов.
— Как это можно объяснить?
— В один момент у народа пропал страх, обрушилась лелеемая веками культура раболепия перед властью. Многие граждане России старшего поколения поймут, о чем я говорю. В свое время они переживали похожие ощущения и также были удивлены возможностью выйти на улицу и сломить власть.
Разрушение барьеров страха перед властью, наверное, и стало главным результатом событий, происходящих сейчас на Ближнем Востоке. Правда, на смену авторитаризму пришли хаос и безвластие. Даже в странах, где правительство еще не свергнуто, фактически оно не существует, люди игнорируют власть и делают все что захотят. Но лидеров восстаний в Египте и Ливии этот факт не беспокоит. Когда их спросили: “Не боитесь ли вы, что на волне всеобщего хаоса к власти придут исламисты?” — они ответили: “Мы продолжим воевать, будем бороться и с ними”. Они убеждены, что у них появилась сила, и эта сила убеждает, что они могут продолжать и будут продолжать свою революцию до победного конца.
— То есть сейчас они пребывают в эйфории от собственного величия, в которой еще совсем недавно пребывали те, против кого и был направлен их протест?
— Да. С другой стороны, давайте зададимся вопросом: почему ситуация на Ближнем Востоке стала неожиданностью для всех, хотя таковой не должна была стать?
Причина номер один. Вспомните ушедший год, и особенно его последние шесть месяцев. В мире сложилась катастрофическая ситуация с ценами на продукты питания. А в странах третьего мира это была не просто проблема — настоящая катастрофа.
Согласно отчету Всемирного банка, 44 млн. человек на Ближнем Востоке, ранее относившиеся к среднему классу, оказались на грани нищеты. Им не хватало денег даже на то, чтобы прокормить свою семью. Для образованных людей, оставшихся без работы и без денег, не может быть большего унижения, чем то, что они пережили за последнее время. Это ситуация стала для них схожей с тоннелем, в котором непонятно когда появится свет. И в то же время люди видели, как живут граждане благополучных стран, элита их собственной страны... Ведь они все время были в Интернете, на тот момент оказавшемся самым доступным и дешевым продуктом.
Причина номер два. После успеха тунисского восстания вдруг выяснилось, что арабы ничем не отличаются от румын, немцев, киргизов или русских и они могут в один момент выплеснуть копившуюся десятилетиями злость! Я говорю так, потому что среди очень уважаемых исследователей долгое время превалировало убеждение: у каждого народа и общества есть специфические, характерные только для него особенности. Например, после Первой и Второй мировой войн о японском обществе говорили, что оно крайне милитаризировано. А об арабах все время твердили, что демократия не для них. Но теперь выясняется: эти теории ошибочны. Сегодня мы видим, что японцы великолепные демократы, и становимся свидетелями борьбы арабов за свои демократические права.
— Кто же они — новоиспеченные “отцы арабской демократии”?
— В Ливии, как и в Египте и Тунисе и других арабских странах, случилось нечто особенное. Люди вышли на улицы, не имея ни лидера, ни руководящей силы в лице конкретной политической партии или общественного движения. Все, что ими двигало, — электронные СМИ и отсутствие границ в интернет-пространстве. Мы столкнулись с неизвестным ранее феноменом электронного общества. Люди перескочили через один этап и сразу подошли к революции без реального лидера. Все, что ими первоначально двигало, — борьба за справедливость и массовый протест в Интернете.
Что касается Ливии, то здесь о тех, кто называет себя лидерами оппозиции, известно еще меньше, чем в других арабских странах. Кстати, то же самое происходит сейчас в Йемене. Там тоже во главе протестов — большое количество молодежи, которую никто не знает и у которой нет узнаваемого лица. Но зато у них есть сила, перед которой нельзя устоять, — Интернет. И они знают чего хотят.
— Вы говорите о светском характере революций, но в трансляциях из Ливии мы видим иную картину. В основном показывают неистово молящихся людей, яростно кричащих в камеры: “Аллаху акбар!”
— Это действительно так. Но я бы не стал характеризовать эти кадры как свидетельство наступления исламистов на светский режим Каддафи. Потому что в Ливии происходит то, чего не произошло в Тунисе и Египте. Там идет реальная война. Эта сложная ситуация, в которой люди мусульманской страны естественным для них образом взывают о помощи к высшей силе, молятся. Естественно, там есть и исламисты. Но я бы не стал приписывать им значительную силу и влияние. Возглавляющие вооруженное сопротивление бывший министр внутренних дел, министр юстиции, бывшие высшие офицеры армии Каддафи, перешедшие на сторону оппозиции, — люди нерелигиозные…
Народные волнения, без сомнения, на какое-то время ослабят на Ближнем Востоке бессмысленную гонку вооружений. С наступлением экономического, а затем и политического кризиса у правителей появилась проблема. Откуда взять деньги на “замасливание” народа? И ответ лежит на поверхности — из огромного бюджета, традиционно выделяемого на армию и полицию. Когда срочно требуются деньги на школы, больницы, улучшение социальных условий, в Израиле, в Америке, во всех демократиях поступают именно так. Без сомнения, по этому пути пойдут и в бунтующих странах их руководители. Уже есть пример. В Ираке несколько недель назад, когда начались массовые демонстрации, правительство, для того чтобы закупить еду и как-то успокоить народ, отменило контракт на покупку самолетов F-16. Скажите, есть что-то лучше этого?
— В России по-разному воспринимают происходящее в регионе. А как на Ближнем Востоке оценивают позицию Москвы?
— Арабы никак не реагируют на инициативы России, по крайней мере в прессе. Они даже не уделили внимания недавним противоречиям между Медведевым и Путиным по ливийскому вопросу. В основном говорят о Западе. Страны, в которых происходят события, зависят не от России, а от Запада. Запад — основной потребитель нефти и газа, добываемых в регионе, главный спонсор и продавец оружия.