Нынешнее состояние нашей экономики и промышленности не вселяет никакой уверенности в то, что нам удастся к окончанию срока действия договора СНВ-3, недавно подписанного президентами России и США, достичь обозначенных в нем максимально допустимых количеств боезарядов и их носителей. Срок действия договора совпадает с периодом завершения боевой эксплуатации советских ракет РС-20 (с 10 боезарядами) — они будут выведены к 2013 году, РС-18 (с 6 боезарядами) — к 2017 году, Р–29РМУ (с 4 боезарядами) уйдут к 2020 году из-за окончания сроков эксплуатации подлодок.
Таким образом, к 2020 году будет выведено из боевого дежурства около 1200 боезарядов (не считая вывода стремительно стареющих мобильных ракет “Тополь”). Восполнить эту потерю за счет увеличения производства наземных “Тополь-М” и РС-24 не представляется возможным, так как сейчас Воткинский завод — единственный их производитель — способен собирать не более 10 твердотопливных ракет в год.
И даже включение в договор о сокращении СНВ (случай беспрецедентный!) еще не существующей ракеты “Булава” никак не улучшает картину деградации стратегических ядерных сил (СЯС) России. Перспектива поступления “Булавы” на вооружение настолько призрачна, что впору говорить о полной утрате морской составляющей СЯС страны к 2020 году.
В связи с этим на память приходит недавняя история, когда бразильские футболисты перед матчем со сборной России заявили: “Мы вам забьем, сколько захотим, а вы нам — сколько сможете”.
Естественно, руководство страны пытается повлиять на эту ситуацию. Президент России поставил задачу увеличить к 2015 году долю нового оружия в частях и соединениях постоянной готовности до 30%, а к 2020 — до 70%. Это требование можно отнести и к стратегическому оружию.
Но вот вопрос: если в РВСН новым оружием можно считать ракеты “Тополь-М”, РС-24, то можно ли таковым считать морскую ракету “Булава”?
Нет. Специалистам известно, что по своим тактико-техническим характеристикам, а следовательно, и по эффективности боевого применения она отстает от отечественных и зарубежных аналогов лет на сорок. Новой ее можно назвать только по срокам изготовления.
“Булава” — порождение “революции” в отечественном ракетостроении, которую вознамерился осуществить ее теперь уже бывший генконструктор и до недавнего времени глава Московского института теплотехники (МИТ) Юрий Соломонов.
В нашей стране в результате многолетней успешной работы в Миассе была создана школа морского ракетостроения, по законам и методическим установкам которой были спроектированы и отработаны практически все отечественные стратегические ракетные комплексы морского базирования. Однако создатели “Булавы” в МИТе, заполучив госзаказ на несвойственный их тематике продукт, умудрились нарушить все установленные и проверенные десятилетиями методы и способы создания баллистических ракет морского базирования. И это уже неоспоримый факт. Недавно даже главком ВМФ адмирал Высоцкий по поводу создания “Булавы” сказал: “Здесь все было сделано не так, как надо. …В данном случае системная ошибка — отсутствие системы”.
В результате: 12 лет, потраченных на разработку “Булавы”, не принесли желаемого результата, а заявленная вначале стоимость ее разработки превысила все допустимые пределы. И это не считая стоимости строительства ее носителей — ракетоносцев “Юрий Долгорукий”, “Александр Невский” и “Владимир Мономах” (в декабре планируется заложить четвертый корабль этой серии). Стоимость только одного контракта на строительство “Юрия Долгорукого” составила 23 млрд. руб. (из них разработка проекта — 9 млрд. руб.).
Понятно, что такие суммы не позволяют просто взять и поставить точку на “Булаве”. А потому над тем, чтобы обнаружить и ликвидировать причины постоянных аварийных пусков ракеты, думают лучшие умы России. Но и здесь не обходится без дилетантов.
Так, например, с чьей-то “мудрой” подачи министром обороны принято еще одно “революционное” решение — “создать и запустить три идентичные ракеты… это позволит точно найти ошибку… так как она должна будет проявиться на всех трех пусках. Ведь все дело в качестве сборки”.
Что ж, идея достойная, чтобы ее “отлить в мраморе”. Для ее реализации необходимо соблюсти хотя бы одно условие: изготовить эти три “идентичные” ракеты — что невозможно в принципе — и для того, чтобы получить на трех ракетах, изготовленных по единым чертежам, одинаковые отказы, нужно, чтобы они (отказы) были заранее внесены в конструкторскую документацию. Абсурд!
К тому же по этой логике выходит, что если одна ракета “завалится” по какой-то причине, то эту причину не надо устранять на последующих ракетах, а надо их запустить, чтобы оная ошибка повторилась вновь и вновь? Все тот же абсурд.
А что касается качества сборки, в которой “все дело”, то давайте зададимся вопросом: почему 10 пусков экспериментальной ракеты “Булава” завершились аварийными ситуациями по разным причинам, в разных агрегатах и системах, в разное время полета ракеты по заданной траектории?
Ответов может быть три:
— промышленность России в настоящее время не способна обеспечить производство ракет комплектующими элементами и материалами необходимого качества и надежности;
— некачественная конструкторская документация, в которую заведомо заложены конструктивные и схемные ошибки;
— недостаточная наземная экспериментальная автономная и комплексная отработка систем и агрегатов ракеты.
Причина по первому пункту могла бы иметь право на существование, если бы промышленностью страны изготавливалась только лишь “Булава”. Но ведь одновременно с ней изготавливаются “Тополь-М”, РС-24, “Синева”, “Искандер”, “Протон” и т.д. Поставщики основной массы комплектующих элементов и материалов как для “Булавы”, так и для этих ракет одни и те же. Но они почему-то летают исправно, не летает только “Булава”.
Кстати, разбор ее неудачных полетов велся весьма своеобразно. Межведомственная комиссия по анализу причин отказов “Булавы”, работавшая в МИТе в этом году с мая по июнь, сочла возможным продолжать летные испытания ракеты “при условии реализации выданных рекомендаций”. Интересно, что на выдачу таких рекомендаций потребовалось всего два месяца — серьезных замечаний по конструкторской документации, а также по объему наземной экспериментальной отработки сделано не было. Не подвергая сомнению профессионализм участников комиссии, можно сделать вывод: время, отведенное для работы комиссии, было явно недостаточным для всестороннего глубокого анализа, значит, работа комиссии проходила под лозунгом “Чего изволите?”.
Заключение этой комиссии, безусловно, порадовало и вдохновило отцов-командиров: не надо принимать никаких ответственных неприятных решений, а можно и далее пускать денежки налогоплательщиков на ветер до обнаружения ошибки “на трех абсолютно одинаковых ракетах”.
Видимо, придется ждать, прибавляя с каждым новым пуском десятки миллионов рублей к стоимости ракеты, которую вначале обещали сделать чуть ли не самой дешевой в истории ракетостроения.
А между тем, как недавно стало известно, банк “ВТБ Северо-Запад” заключил договор с в/ч 90003 на оказание финансовой помощи крейсеру “Юрий Долгорукий” (головная подлодка под ракету “Булава”, которую без нее никак нельзя принять на вооружение), в том числе для “приобретения оборудования и ремонта помещений”. Похоже, у построенного заводом, но не принятого на баланс Минобороны корабля большие проблемы с финансированием расходов на содержание.
Возникает вопрос: почему российскому налогоплательщику постоянно приходится раскошеливаться из-за чьих-то ошибок?
Думаю потому, что в стране произошла подмена понятия “профессионал” новомодным слоганом “эффективный менеджер”. Их численность во всех областях промышленности достигла критических цифр. В федеральные органы власти, к руководству промышленными предприятиями вполне легально пришли люди, далекие от понимания предмета, которым они руководят. А потому вред, нанесенный ими стране, катастрофичен.
А тем временем уже в ближайшее время Минобороны перестанет заказывать Красноярскому заводу другие морские ракеты “Синева”, так как изготовленного их количества будет достаточно для обеспечения оставшегося срока эксплуатации подводных лодок проекта 667БДРМ. Эти носители “Синевы” скоро будут списаны по старости. Новых подлодок для “Синевы” не строится. Следовательно, прекратится и производство лучшей в мире по энерго-массовому совершенству ракеты “Синева”, имеющей тактико-технические характеристики на уровне лучших зарубежных аналогов, обладающей большим модернизационным запасом, не использованным и наполовину, и значительно более дешевой по сравнению с “Булавой”.
С уходом “Синевы” разрушится и кооперация предприятий, создавших уникальные производственные мощности на базе высоких научно–технических разработок головных отраслевых институтов. Как показал опыт, создание таких производств осуществляется годами, а ликвидируется очень быстро и навсегда.
В результате получается, что выбора нет: может — не может, а “Булава” обязана летать. Каких бы денег это ни стоило.
Правда, в последнее время все чаще даже в кругу специалистов можно слышать вопрос: неужели у нас нет альтернативы? Так ли уж нужна России именно “Булава”?
Думаю, на этот вопрос следовало бы ответить так: России нужна мощная современная морская группировка стратегических подводных лодок, имеющая на вооружении ракеты, способные в условиях развертывания глобальной системы ПРО и современных методов оптико-радиокосмических средств разведки нанести любому агрессору эффективный гарантированный ответный удар. При этом политически правильным было бы подходить к проблеме строительства морских стратегических ядерных сил России, исходя из возможной (по инициативе США) ликвидации стратегических ядерных сил наземного базирования.
А конкретно “Булава” — этот кошелек без дна — нужна лишь тем, кто ее “породил”, и тем, кто с упорством продолжает искать ошибки в конструкции ракеты не путем экспериментальной отработки в наземных условиях, а методом пуска с подводной лодки, зачастую не имея достаточной телеметрической информации с предыдущих неудачных стартов.