Козявки перед грозой
Дело издателям в основном приходится иметь с сюжетными кризами, стилистической комой и языковой нищетой уровня школьного изложения.— Подавляющее большинство авторов как раз покупаются на эту иллюзию легкости, — говорит заместитель главного редактора одного из московских издательств Наталья Ушакова. — Прочел Донцову, Устинову или Бушкова, воодушевился их счастливой судьбой, подумал: “А чем я хуже?” Написал. Оказалось, что хуже. Не учел, что за видимостью поденщины в бестселлерах кроется математически выверенная структура. Узнать дилетанта несложно: пишет он исключительно для себя. При этом искренне заблуждается, что его скелеты в шкафу разойдутся многомиллионными тиражами. В результате вместо бестселлеров выпекаются пресные дневниковые записи по мотивам блеклых воспоминаний или рождается автобиографичный поток сознания на 200—300 страниц.
Отправляясь в литературный запой, графоманы не могут подняться выше штампов. Практически каждый второй роман начинается с того, что герой проснулся. Что именно вырвало его из объятий Морфея — будильник, звонок в дверь или тягостные муки похмелья, — не суть важно. Как-то одному из редакторов попался роман с поистине “неожиданной” завязкой: “Он чувствовал себя как козявка перед грозой”. Но потом персонаж тоже проснулся…
— Я написал о том, что меня волнует, — любят подчеркивать одни. Другие не могут определить жанр, в котором написано произведение. Но уверяют, что “это где-то между Кастанедой и Пелевиным”. Вообще, стилистические параллели проводятся самые дерзкие. Если верить графоманам, пишут они по преимуществу в манере Достоевского, Толстого, Булгакова.
После Дарьи Донцовой у многих детективщиков-любителей появился “блестящий” сюжетный конек. Героиня выходит на улицу, спотыкается о труп и тут же отправляется расследовать преступление. Пробудил к бурной деятельности подражателей и “Духless”. Но вещества жизни во всех этих опусах, по словам редактора Николая Науменко, явно не хватает.
Обманчивое чувство доступности литературы создает Интернет. Приходят заядлые обитатели Сети и просят опубликовать свои заметки. Аргументация железная:
— Моя страничка — самая читаемая в Рунете!
Из графоманов — в самоубийцы
— Графомания — это своего рода терапевтическое письмо, — уверена редактор Елена Дмитриева. — Но есть люди, которые не мыслят себя вне литературного поприща. Для них отказ становится настоящей трагедией. Один известный психотерапевт хотел уйти из жизни только потому, что роман с писательством у него никак не складывался.Что делать в этом случае? Отступиться или бороться за мечту?
— Невозможно третьеразрядного писателя умыть, причесать, погладить утюгом с пароувлажнителем и получить на выходе шедевр, — категоричен один из редакторов столичного издательства. — А графомания — навязчивое желание генерировать художественные тексты — не всегда оказывается синонимом бездарности. Бывают графоманы, у которых есть дар притяжения или, если хотите, сцепления: начинаешь читать, плюешься, а потом втягиваешься и идешь за ним, как корова на веревке, до развязки и последней точки. Тот же Дэн Браун балансирует на грани графомании, однако “Код да Винчи” был продан тиражом 20 000 000 экземпляров.
Вот это умение подцепить читателя на крючок и есть отдельный талант, который обеспечивает высокие тиражи. Он случается и у графоманов, и у гениев. А есть гении, лишенные этого таланта. И тогда их читают единицы — критики, фанаты или узкие специалисты.
Идеальный вариант, когда писательский талант совпадает с талантом тиражным. Но так бывает далеко не всегда.
Кстати, чтобы закрепиться на рынке, автор должен генерировать новые произведения с определенной частотой. В идеале — раз в три месяца. В этом случае появляется шанс, что читатель распробует автора, подсядет на его фамилию. Как в этой суперскоростной гонке за рейтингами сохранить качество? Издательства нашли выход. Иногда к участию в проекте привлекается сразу нескольких человек, работающих под одним брендом. Так что, вполне возможно, за псевдонимом некоей детективщицы Амалии Неизведанской спрятан спаянный коллектив из 3—5 профессиональных и полупрофессиональных литераторов. Грамотный редактор без труда определит то, что лучше всего удается тому или иному автору. А потом сведет сцены, написанные разными людьми, в единый текст.
— При необходимости всегда можно сложить таланты и вычесть их недостатки. Но ни один здравомыслящий издатель не будет вкладывать сегодня свои деньги в псевдописателя, не способного подняться выше штампа, — заключает мой собеседник.
Лыко в строку
Эффект подглядывания в замочную скважину безошибочно срабатывает и в литературе.Но готовых рецептов успеха тут нет. По мнению редактора Геннадия, сейчас наблюдается тенденция к слиянию жанров:
— Ироническими детективами рынок откровенно перенасыщен. Поэтому упор все чаще делается на интеллектуальную интригу.
С удовольствием пьет читательская аудитория коктейль, смешанный из гламура, мелодрамы, секса, слез и мотивов вечнозеленой темы Золушки.
По мнению редактора Натальи Ушаковой, вскоре может вернуться интерес к триллерам. Есть перспективы и у такого жанра, как роман-катастрофа.
— Любовные романы и детективы оттесняют исторические сюжеты, — говорит генеральный директор издательства Валерий Стрелецкий. — Сегодня спросом пользуется колорит иных эпох.
Предсказания в литературе — неблагодарное занятие. Издателей ведет чутье. Сегодня что-то может быть коммерчески прибыльным, а завтра эту же вещь ожидает фиаско. Или — наоборот. Так, до роулингского Гарри Поттера критики заявляли, что фэнтези для подростков — неприбыльный жанр. В результате мир охватила поттеромания.
Можно заточить перо о публицистику и эссеистику. К литературе нон-фикшн, ориентированной на интеллектуалов и эстетов писательского мастерства, авторы с улицы относятся настороженно. На этой ниве чаще подвизаются журналисты, ученые.
Ценится полемически заостренный, нестандартный, подчас эпатирующий взгляд на привычные, ставшие хрестоматийными вещи.
— Еще один немаловажный фактор — лыко в строку, — объясняет генеральный директор одного из столичных издательств Ирина Серова. — Писать надо о том, что сейчас на слуху. Это подогреет интерес к книге. Сегодня, к примеру, активно обсуждается глобальное потепление. А через год на первый план выйдет тема выборов и всего, что с ними связано.
Кстати, потребителями беллетристики являются в основном женщины. Замечено, что книга, подписанная мужской фамилией, продается хуже, чем аналогичное по качеству творение, выпорхнувшее из-под руки прекрасной дамы. Убегая от гнетущего сексизма, многие писатели-мужчины меняют литературный пол и берут себе женские псевдонимы.
Роман с демоном
Дмитрий Сафонов — врач по образованию, писатель по призванию. Ему удалось сделать то, о чем грезят тысячи непрофессиональных авторов, — конвертировать свой писательский труд в деньги.— Я не скрываю, что занимаюсь коммерческой литературой, — признается Дмитрий. — Но, поверьте, это очень сложная задача.
Дебютировал писатель Сафонов еще в 1999 году, с боевиком “Человек без тени”. Но с головой окунулся в неласковый на первых порах омут творчества лишь в 2004 году. Пришлось обойти не одно издательство. И только через два года в его дверь постучалась удача. Сегодня Дмитрий считается первопроходцем жанра “роман-катастрофа”. Его трилогия “Башня”, “Метро”, “Эпидемия” многотысячными тиражами разлетелась по России.
— Редакторы в издательствах — заложники серий. Если твой роман в серийное производство не вписывается, тебя подбодрят, похвалят, но печатать все равно не станут. На тот момент рынку романы-катастрофы нужны не были. И тут встал вопрос: пытаться угодить издателю или писать то, о чем тебе хочется.
Дмитрий предпочел второе.
— Точно знаю, что у меня никогда не возникнет чувства, что я однажды проснулся знаменитым. Литературное творчество — это тяжелая, кропотливая работа. Каждый день я пишу по 8—10 страниц. Потом шлифую черновики. Чтобы стать писателем, надо прочесть тонну книг и измарать центнер бумаги. Аргументы вроде того, что жена читала и ей понравилось, в книжном бизнесе не проходят. Надо более требовательно относиться к себе и постоянно совершенствоваться. Тогда что-нибудь обязательно получится. Но даже если не получится, не стоит жалеть потраченного времени. Ведь творчество раскрывает в нас все самое лучшее.
К слову, после того как Дмитрий создал сценарий по мотивам своего эротико-психологического триллера “Роман с демоном”, перед ним открылись неожиданные финансовые перспективы. В кино существует жуткий дефицит на хорошие сценарии. И расценки за труд тут куда более соблазнительные. К примеру, за сценарий 25-минутной серии очередного экранного мыла можно получить 600—900 долларов. А создание сценария для полнометражной картины стоит от 25 тысяч долларов.
Батраки звезд
Это миф, что писательство одаривает сногсшибательными прибылями. Если тебе удалось попасть в обойму, ты сможешь заработать на все самые деликатесные удовольствия жизни. Удел всех прочих не так уж и завиден.Обычно автор получает процент от продажи тиража. Ставка новичка или средней руки писателя составляет 8—10%. Известных демиургов словесности издательства могут награждать 15—25%. Стартовый тираж “темных лошадок” тоже небольшой — до 5 тысяч экземпляров. Случается, что пробники выбрасываются совсем скромным тиражом в 1000 экземпляров. Впрочем, талант всегда можно допечатать, если аудитория заглотнет художественную наживку. Если ты имеешь 5 рублей дохода с каждого экземпляра, почитай, выгодно обменял свои способности. А 10—15 рублей с книжицы — это повод для настоящего ликования.
На промоушн вашего детища рассчитывать вряд ли стоит. Вкладывать средства в раскрутку неизвестного автора — занятие рискованное. А лишних средств у издательств, большинство из которых балансирует на грани разорения, попросту нет. Спасают бизнесменов от книг спонсоры или финансовые воротилы, отмывающие в горниле “одухотворяющей” литературы свои не совсем трудовые стопки денег.
И все же индустрия книгопроизводства отчаянно нуждается в авторах. Как, по-вашему, появляются на свет все эти многочисленные сонники, гороскопы, винегреты народных рецептов, путеводители в мир цветоводства, кулинарии, энциклопедии обо всем на свете или пособия для будущих полиглотов, хакеров, бизнесменов, эзотериков и психологов от сохи? Публика уплетает с аппетитом сборники, составленные, быть может, вашим предприимчивым соседом или студенческим товарищем.
От потенциального автора требуются дружба со словом накоротке, спортивное ориентирование в Интернете, яркая манера изложения. Оплата обычно обговаривается и зависит от объема и сложности работы и от финансовой чистоплотности и щедрости издателя. Образование берется в расчет далеко не всегда. Порог колебания цен значительный: от 3 тысяч рублей за справочник или сборник до 15—20 тысяч рублей.
Поэтам тоже отчаиваться не стоит. К примеру, крупные компании охотно привлекают внештатных авторов сочинять стихотворные поздравления и пожелания. 4—8 искрометных строк оцениваются в 150—300 рублей.
Батрачить в звездной артели, писать под известные литературные бренды или вместо наших знаменитых шоуменов, балерин, супернянь можно по 25—100 рублей за стандартную компьютерную страницу.
В среднем на негритянстве и удаленных творческих подработках в месяц можно делать по 400—800 долларов. Если, конечно, повезет.
Бомба продаж
Чтобы было понятно, самотеком издатели называют любую рукопись, которая стремится в печать вопреки их воле. Если автор готов платить за свои опусы, почему бы не заработать на его жажде публичности? В отделах так называемых самотеков царит не меньшее столпотворение.— Требования к авторам у нас, конечно, мягче, но мы все равно следим за тем, чтобы в книгах не было экстремистских выпадов или, скажем, сатанинских идей, — объясняет редактор Юлия.
Нестерпимый писательский зуд настигнуть может кого угодно, от олигарха до простого пенсионера, которому приходится залезать в долги, чтобы издаться. Самотеков в процессе творчества также сносит в сторону художественного осмысления интимных переживаний и комплексов. Частенько на пороге появляются бизнесмены, которые не писать ну просто не могут. Еще одна распространенная категория — обеспеченные дамы. Бросил муж? Получи литературную пощечину! Бывает, музу пригоняет к домохозяйкам не оскорбленное достоинство, а скука. Очень любят воплощать в слово ностальгию по родине эмигранты.
Чтобы опубликовать книгу формата А5 (300 страниц) тиражом в тысячу экземпляров, понадобится 2—7 тысяч долларов. Правда, почти все авторы сразу же замахиваются на тираж в 10 тысяч. Доказывают, что их рукопись — это бомба, способная взорвать все рекорды продаж.
Решаю провести эксперимент и звоню в одно из столичных издательств.
— Мне бы книгу опубликовать.
— А на какую тему? — вежливо интересуется девушка, представившаяся Татьяной.
— Ну, вы понимаете… (Заговорщически.) На меня снизошло эзотерическое откровение… Оно перевернет все наши представления о мире. Можно опубликовать?
— Да, конечно, — констатирует Татьяна. Ни особой радости, ни крайнего удивления в ее голосе не чувствуется. Видимо, привыкла к “откровениям”.
— Но мне важно, чтобы никто не вмешивался в текст.
— Ваши деньги! Что хотите, то и пишите!
Далее мы углубляемся в скучные финансовые подсчеты. Цена меня устраивает, и дело об эзотерическом фантоме слаживается на глазах. А на каждую книгу, как известно, обязательно найдется и свой читатель.
Так вы по-прежнему думаете, что графоманы не могут заказывать контент эпохи?
кстати
Инкубатор для таланта
Редактор Елена Дмитриева считает, что если у человека есть яркое дарование рассказчика, технологиям создания бестселлера его можно научить.
Дмитрий Сафонов в свое время перечитал множество книг, посвященных писательскому мастерству.
— По-своему они тоже полезны. Книга дает тебе в руки инструменты. Потом ты подходишь к глыбе мрамора. Получится вырубить Голиафа, как у Микеланджело, или нет, зависит только от тебя.
Вообще, по мнению Дмитрия, любая книга — своеобразный урок мастерства. Хорошее произведение вы можете препарировать. Какими приемами автор вас увлекает, за счет чего не отпускает ваше внимание? Дрянной романчик лучше всех наставлений продемонстрирует, как беллетристику делать не надо.
Редакторы говорят, что в принципе достаточно прочесть первую страницу, чтобы понять, чтиво какого сорта перед тобой. Иногда, чтобы подтвердить или развеять сомнения, пробегают глазами еще и последний лист.
Все основные принципы построения бестселлера сегодня уже открыты. Остов повествования состоит из завязки, кульминации и развязки. Такую же трехчастную структуру имеет и каждая сцена. Вся соль повествования — в оригинальном сюжете и динамичном действии. Ваш герой должен побеждать на своем пути драконов — как внешних, так и внутренних. При этом если читатель не знает, на какую тропу увлечет автор его на следующей странице, повествование действительно становится захватывающим. Ну и, конечно, мощный, поистине неожиданный финал, а не куча-мала с притянутыми за уши сюжетными линиями, как это нередко получается у дебютантов пера. Финал, который известен уже в середине книги, вызывает у читателя не только разочарование, но и фрустрацию, депрессию.
Если на молодого автора положило-таки глаз какое-нибудь издательство, важно грамотно заключить договор.
— Права на перевод, экранизацию, радиопостановки, аудиокниги, создание по мотивам произведения компьютерной игры и т. д. оставьте себе, а не издателю, — рекомендует Дмитрий Сафонов. — Пробиваться в литбомонд лучше через небольшие или новые компании. Шансов, что вас напечатают, там больше.
Если чувствуете, что литература — ваша судьба, атакуйте по всем фронтам. Но прежде поднаторейте в писательском ремесле. Есть несколько замечательных книг, которые помогут вам лучше понять тайные пружины беллетристического мастерства:
• Умберто Эко. “Заметки на полях “Имени Розы”
• Александр Червинский. “Как создать бестселлер”
• Александр Митта. “Между адом и раем”
• Стивен Кинг. “Как писать книги”
• Алан Роберт Циммерман. “Как написать бестселлер”
• Линда Сегер. “Как сделать из хорошего сценария великий”
Цена успеха
Прибыль начинающего автора 5—10 руб. с одной книги
Издание сочинений за свой счет От 40 руб. за экземпляр
Курсы на тему
“Как стать выдающимся беллетристом” 750—1500 руб.
Пособия из серии “Как стать писателем” 30—900 руб.