Приговором группе сыщиков закончилась нашумевшая два года назад история с похищением уникального альта в центре Москвы.
О заказчиках громкой кражи ходили тогда разные гипотезы: например, что это некий частный коллекционер с Запада или же инструмент украли, чтобы уже потом искать для него солидного покупателя. Но в том, что воры шли на дело целенаправленно, что хотели взять именно этот альт, никто в принципе не сомневался. А зря. Не было ни заказчиков, ни наводок.
Как выяснилось, инструмент итальянского мастера Сториони из машины альтиста Игоря Найдина стащил случайно проходивший мимо воришка. А продать собирались столичные милиционеры, попавшие в эту компанию тоже случайно. Конец у нелепой истории более или менее благополучный. Альт вернули. Вора посадили. А несостоявшиеся коммерсанты в погонах недавно получили условные сроки.
Рассеянность виртуоза обходится в миллионы
В прославленный на весь мир квартет Бородина Игорь Найдин попал незадолго до описываемых событий, еще будучи молодым человеком. В Московской филармонии музыканту, сменившему пожилого альтиста, прочили блестящее будущее. О таланте Найдина говорит хотя бы то, что Госколлекция уникальных музыкальных инструментов предоставила ему в аренду очень редкий альт. Такой чести у нас в стране удостаиваются лишь самые высокие виртуозы. И хотя насчет авторства альта мнения специалистов расходились (официально его считают работой мастера кремонской школы Лоренцо Сториони), точно известно: инструмент изготовлен в Италии в середине XVIII века. В свое время Минкультуры оценило этот альт почти в 3,8 миллиона рублей. Инструмент, которым стал пользоваться Найдин, естественно, был застрахован.
Неприятность случилась 13 апреля 2002 года. Около 16 часов Игорь Найдин приехал в Тихвинский переулок, где жила его приятельница. Припарковал свою “четверку” возле дома №5 и пошел к знакомой, предварительно, конечно, закрыв машину на ключ. Футляр с инструментом остался на заднем сиденье в салоне. На самом деле музыканту не полагалось оставлять альт без присмотра ни на секунду, но, казалось бы, что может случиться...
Найдин вернулся минут через сорок. И остолбенел. Правая дверца авто оказалась взломана, а альта, застрахованного на 4,5 миллиона рублей, словно и не было.
Как только стало известно о краже, и в милиции, и в Госколлекции решили однозначно: за Найдиным не иначе как следили. Воры — наверняка высокие профессионалы, охотники за антиквариатом. Играть на таком альте вряд ли кто осмелится: любой ценитель даже на слух распознает в нем шедевр итальянского мастера. Значит, инструмент “заказали” для частной коллекции. Или, может быть, за него будут просить выкуп?
Ориентировки на альт разослали во все столичные отделения милиции...
Альт вместо магнитолы
Оплошность музыканта обернулась “большой удачей” для проезжавшей в это же время по округе веселой компании. Дама, ее сожитель и еще трое приятелей (по оперативным данным, они промышляли кражами из автомобилей) колесили по центру Москвы. Неожиданно в “девятке” закипела охлаждающая жидкость. Водитель заехал в один из дворов возле метро “Менделеевская”, чтобы залить воды. Он принялся возиться с машиной, подруга осталась здесь же, а трое их приятелей разбрелись по округе. Возможно, просто размять ноги. Но скорее всего решили осмотреть окрестные автомобили. Во всяком случае, уже через десять минут один из них — Александр Бирюков — вернулся с прямоугольным футляром в руке. Оказывается, увидев оставленные хозяином “Жигули”, он вскрыл ножом дверь в надежде стянуть магнитолу. Но поскольку ее в салоне не оказалось, решил прихватить что-нибудь другое — не возвращаться же порожняком! Тут-то и попался на глаза защитного цвета футляр.
Что характерно, знакомых Бирюкова его неожиданное “приобретение” не особо поразило или возмутило. Как потом расскажет один из попутчиков, воришка откровенно признался всей честной компании, что футляр этот он украл. В машине они раскрыли его, увидели старый на вид темно-оранжевый инструмент, поохали-поахали и двинулись домой.
В дело включаются сыщики
Приятели позвонили местному скупщику краденого и предложили купить “одну старинную вещь”. Встретились в родном дворе, Бирюков показал альт. Бросив на него “наметанный” взгляд, барыга назвал цену — 150 долларов. Продавец согласился и отдал ему инструмент. Новый владелец альта был уверен, что на самом деле тот стоит намного дороже (насколько дороже — конечно, и не подозревал). И решил его перепродать. И попросил помощи у своего 23-летнего приятеля-милиционера. Ты-де найди покупателей, а я с тобой поделюсь выручкой. И передал альт ему.
Андрей Умников, выпускник школы милиции, работал оперативником в ОВД “Ярославский”, вел дела по автотранспорту. Как скажет он потом в суде, с приятелем-барыгой они сдружились на почве автомобилей. Страж порядка, мол, даже планировал привлечь того к оперативной работе. Со слов Умникова, знакомый объяснил ему, что “скрипку” (так все участники истории по незнанию называли инструмент) получил по наследству, что она очень старинная и может стоить 30 тысяч долларов. Почему помочь в реализации “скрипки” скупщик попросил именно милиционера? Похоже, решил, что у стража порядка, тем более опера уголовного розыска, уж наверняка найдутся знакомства в среде “криминальных антикваров”. И Умников, похоже, очень хотел соответствовать этому образу “крутого”, у которого “все схвачено”. Ну и, конечно, заработать денег. Но вот как и кому можно продать инструмент, на самом деле представлял себе весьма смутно. И обратился за советом... К кому? Ну конечно же, к своему непосредственному руководителю, и.о. начальника криминальной милиции ОВД “Ярославский” Юрию Иванову!
— Потому что он опытный человек и сотрудник и до этого неоднократно давал мне дельные советы, — объяснял потом Умников.
Вообще молодой человек относился к 40-летнему начальнику как к родному отцу. Как вспоминают знакомые, за глаза называл его по-свойски Петровичем.
Иванов действительно не ударил лицом в грязь перед подчиненным. Для начала он деловито попросил принести ему фотографии “скрипки”. По словам Умникова, узнав об этой просьбе, скупщик сам вооружился фотоаппаратом и сделал несколько полароидных снимков (по другим данным, фотографировал альт сам милиционер). А также переписал на бумажку непонятные слова на иностранном языке: “Cremonien Hieronimi Phili Antono Depos Fecis Anno 1712”. После чего фотографии передали начальнику Умникова.
Милицейская эстафета
О том, почему скрипки Амати, Страдивари, Гварнери и других мастеров прошлых веков столь ценны, отчего они так дивно звучат, ходят разные мнения. Например, существует оригинальная гипотеза, что дело тут не в мастере, а в годах. А именно — в... экологии. Мол, древесные породы в XVII—XVIII веках были чище, не содержали каких-либо вредных примесей. Поэтому-то и издают инструменты тех лет такую райскую музыку. И если бы тот же Сториони жил в наше время, все бы его старания оказались тщетны. Ну не способно современное дерево издавать божественные звуки, и все тут!
В середине июня Иванов встретился со своим бывшим сослуживцем, 32-летним опером ОВД “Алексеевский” Олегом Еграшкиным. Тот так же, как и Умников, очень уважал “Петровича” и доверял ему. Иванов попросил Еграшкина поискать среди своих знакомых людей, разбирающихся в музыкальных инструментах.
— Имеется “скрипка”. Точно не знаю, каким путем ее достали (многие участники этой истории почему-то полагали, что инструмент украден из... Пушкинского музея. — Авт.). Если сможешь, узнай, что это за инструмент и сколько примерно он может стоить. Я предполагаю выручить за нее 100—200 тысяч долларов.
Понятное дело, у Еграшкина, равно как и у его коллег, не было опыта в торговле старинными скрипками. У кого бы узнать?
Несколько дней спустя Олег Еграшкин отдыхал в кругу друзей в Павловском Посаде. Он был родом из этого города, здесь жил его двоюродный брат (кстати, ранее судимый). Слово за слово, и милиционер рассказал приятелям о просьбе “Петровича” по поводу инструмента. Один из знакомых кузена, Петр Тюрин (фамилия изменена. — Авт.), заинтересовался “скрипкой”. Но вскоре раздумал ввязываться в это дело. Вернее, ввязался, но несколько в другом качестве.
Брать штурмом ОВД не пришлось
Тюрин вышел на сотрудников ГУСБ МВД (в этой структуре работал его знакомый). “Довел до сведения”. Ему предложили принять участие в операции. Тот согласился и передал Иванову через Еграшкина, что нужны фотографии инструмента...
Изучив снимки, сотрудники МУРа, ФСБ и УСБ признали в “скрипке” похищенный альт.
26 июня на Ярославском шоссе произошла знаменательная встреча: милиционеры с альтом, пресловутый скупщик, Тюрин (якобы со стороны покупателей), особисты и эксперт.
Иванов стал уговаривать незнакомцев устроить просмотр прямо... в здании родного ОВД. Но товарищи из УСБ спешно отклонили такое предложение. Резонно предположив про себя: “Если мы туда попадем, вся операция провалится. Как говорится, мой дом — моя крепость. Поэтому инструмент смотрели на улице, в машине (в нее сели Тюрин, эксперт и Иванов). Взглянув на альт, специалист сразу заметил, что это “тот самый”...
Надо сказать, на протяжении всего времени, пока Иванов, Умников и Еграшкин пытались устроить судьбу альта, они вели себя крайне наивно и даже глупо. Например, собрались было притащить его к одному из милицейских экспертов прямо на Петровку... Рано или поздно такая “профанация” должна была закончиться провалом.
Особист, представлявший сторону “покупателя”, так описывает эту операцию:
— Тюрин должен был стать посредником между теми, кто принесет скрипку, и мной. В операции участвовали работники ФСБ, они же предоставили эксперта. Поскольку было мало времени, быстро оформили бумаги, создали оперативную группу и приняли решение: кто появится — задерживать, а потом разбираться... Сотрудник УСБ Федоров составил протокол изъятия, который Умников отказался подписывать. Затем приехал эксперт и узнал смычки, находившиеся в футляре со скрипкой, сказал, что они принадлежат музыканту Найдину. Вызвали Найдина, и он узнал инструмент...
Увидев альт, музыкант заплакал
Говорят, когда 32-летний виртуоз приехал и увидел свой альт, он заплакал. И, похоже, не только от радости встречи с другом, но и от того, что теперь не придется всю жизнь корить себя за такую роковую оплошность. А может быть, и выплачивать стоимость альта (ему грозила и такая “перспектива”). Кстати, по словам других музыкантов, после потери инструмента Найдину пришлось играть на более скромном, одолженном у коллег.
Эксперты, осмотрев инструмент сразу после его мытарств, зафиксировали на нем повреждения. Но однозначно утверждать, что альт (он изготовлен из клена и широкослойной ели) получил их после 13 апреля 2002 года, нельзя. Как-никак старинный.
Из заключения специалистов Департамента по сохранению культурных ценностей Минкультуры РФ и внештатных экспертов того же министерства:
“В результате визуального осмотра выявлен ряд механических повреждений — трещины верхней деки, многочисленные трещины под душкой — на нижней деке, требуется ремонт пятки, следы реставрации ремонта, утраты по углам и кромке”.
Кстати, сотрудники ГУСБ, выяснявшие происхождение альта, утверждали, что Сториони, создавая свои инструменты, чуть ли не “заговорил” их от недобрых людей: мол, кто прикоснется к альту с дурными намерениями, тому будет большая беда.
Опера пожалели, что они не японцы
Вор, стащивший альт из машины, в конце минувшего лета был приговорен к пяти годам тюрьмы. Кстати, это уже вторая ходка Бирюкова (в прошлый раз он сидел также за кражу). Троих милиционеров осудили в середине марта 2004-го. Их признали виновными в покушении на сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, группой лиц по предварительному сговору. С извлечением дохода в крупном размере. Умников получил три года, Иванов — три года и шесть месяцев, а Еграшкин, жена которого на момент вынесения приговора была беременна, — два года и шесть месяцев. От общества их решили не изолировать. Но согласно решению суда они несколько лет не смогут работать в правоохранительных органах...
Такого исхода дела милиционеры никак не ожидали. Адвокаты стражей порядка считали, что по всем юридическим законам их должны были оправдать.
— При встрече на Ярославском шоссе не было разговора ни о продаже, ни о конкретной сумме, — говорит, например, адвокат Еграшкина Андрей Князев. — Люди посмотрели альт, сказали “Да!”, и все разошлись.
Любопытно, что, по мнению Князева, о реальной ценности альта (в приговоре фигурирует сумма 50 тысяч долларов) можно еще поспорить:
— Стоимость зависит от того, сколько подобных инструментов в стране. Так, например, в Японии их больше, чем у нас, и поэтому цена на них там намного ниже. А мало их в России, потому что в 70—80-х годах, при еврейской эмиграции, много уникальных инструментов было вывезено за границу...
Как и следовало ожидать, сейчас скрипка по решению суда возвращена Госколлекции (точнее, ее правопреемнику — Государственному музейно-выставочному центру “РОСИЗО”). Снова доверить ее Найдину “хозяева” не решились. В чьих руках еще зазвучит старинный инструмент, покажет время.