Главная суть этой правды в том, что Оскар, на самом-то деле, это горский юноша-мусульманин по имени Шамиль Малкандуев, которого жажда славы и любовь к музыке занесли пару лет назад в порочную столицу. И бросили прямо в “отеческие объятия” к лукавым дельцам-хитрецам ПРОДЮСЕРАМ. Те, потирая ручки, быстро лишили хрупкого юношу имени, посадили в стеклянный ящик, обезобразили тело многочисленными язвами и рваными швами (смотри клип “Мажь вазелином”). А когда Шамиль окончательно превратился во фрикообразное, потустороннее существо Оскара — придумали ему и волнующую легенду. Про потерянного родителями, замерзшего под снежной лавиной мальчика, который, очнувшись спустя десяток лет, вдруг запел...
Потом, к выходу первого альбома “Бег по острию ножа”, изломанного фрика Оскара переодели в юбку и начали позиционировать (модное нынче словечко!), как отъявленного гея (смотри клип “Между мной и тобой”). В Интернете даже взволнованные секс-меньшинства развернули оживленную дискуссию: а правда ли гей этот Оскар, коли сталкивает (по ходу видеоролика) красавца-любовника с моста? Типа: был бы гей — столкнул бы бабищу-разлучницу, допустим.
К моменту выхода пластинки “Оскар-II” гордый юноша и ушлые ПРОДЮСЕРЫ (а именно — С.Изотов) успели достать друг друга, набить друг другу морды (в прямом смысле) и прекратить взаимоотношения.
Экс-Оскар — Шамиль:
— Я видел в продюсере Изотове папочку и очень верил, что он меня опекает. Верил и работал. Не только для того, чтоб состояться как артист, но и чтоб угодить “папе”. Когда я начал понимать, что меня просто используют для зарабатывания денег, начался бунт.
Продюсеры, в свою очередь, говорят, что Оскар вытатуировал на заднице дракона, пожирающего козу, свихнувшись в результате звездной болезни. А с больными они не работают, потому забрали все прописанные Оскаром (еще до расплева) вокальные партии новых песен, аранжировали их и выпустили в “Последнем альбоме” (релиз состоялся вот в декабре) уже без всякого участия юноши. Под вывеской “Оскар” (принадлежащей по контракту продюсерам) гордому горцу запрещено где бы то ни было фигурировать, на нового “Оскара” уже объявлен кастинг (интересно, какую для “новобранца” придумают фабулу: выжил, шмякнувшись о землю с нераскрывшимся парашютом; обрел третий глаз после того, как ворона нагадила на темечко?).
Сам экс-Оскар — Шамиль хоть и разочаровался в “папочке”-продюсере, все же скорее рад случившейся шоу-биз-развязке. Поскольку может обрести теперь потерянного самого себя. Как в личном, имиджевом (с юбками покончено, в гардеробе теперь — маскировочные штаны, на лице — брутальная небритость), так и в музыкальном смысле. Вместо попсы сочиняется модная электроника с гитарными рифами. Вместо “физиологичных” текстов “МАЖЬ ВАЗЕЛИНОМ, БЕНЗИНОМ, КЕРОСИНОМ” — такие “прогоны”:
ВО ИМЯ АЛЛАХА — ПРИГОВОР И ПЛАХА.
ВО ИМЯ АЛЛАХА — РОЖДЕННЫЙ БЕЗ СТРАХА.
Я ХОЧУ БЫТЬ МЕЧОМ СВЫШЕ, БЕЛЫМ...
Страшновато? Но это — не очередное заявление бен Ладена. Это — демозапись нью-певца Шамиля.
— Я не хочу скрывать свое происхождение. Изотов пытался сделать так, чтобы никто не узнал, что я с Кавказа. Потому что настроение в России определенное... Да, я — с Кавказа, Шамиль — мое настоящее имя, я буду под ним петь и говорить то, что считаю нужным.
— Ты — чеченец?
— Нет, кабардино-балкарец, из Нальчика.
— Откуда взялась история про то, что ты — заснеженный мальчик из Якутии?
— Я рассказывал Изотову, что отец у меня — военный, и я жил в Якутии какое-то время. На основе этого появился “пресс-релиз”, что меня завалило, дескать, снегом в горах, и я несколько лет пролежал в коме. Потом встал и запел. Как живой мертвец. Придали эдакий неземной образ.
— Как же так: был фриком, манерным геем (по крайней мере — в видепроявлениях), и вдруг резко — кавказский мачо?
— Я не отрекаюсь... Я открыто заявляю, что я — бисексуален, и веду за собой людей свободных. Но я не хочу быть жестко на стороне геев или на стороне натуралов.
— Бисексуал Шамиль? Имечко, в общем-то, брутально-террористское... Ну, для обывателя... Шамиль Басаев. В 19-м веке вождь горских народов — опять же Шамиль.
— Да, я — мусульманин, и гомосексуализм исламом запрещен. Но есть свобода внутренняя... Когда-то я уехал с Кавказа именно потому, что, хоть и чувствую себя там гармонично, вместе с тем не могу реализовать себя творчески. И не могу жить свободно!
— А ты мусульманин — реально верующий, соблюдающий Коран и все такое?
— Стараюсь.
— Но там же огромное количество запретов, несопоставимых с ролью поп-звезды. Скажем, не пить алкоголь...
— Так я и не пью, и не курю.
— Сексуальной свободы и легкости поведения тоже маловато в исламских писаниях-то...
— Ну да. У меня сейчас конфликт по этому поводу с самим собой.
— Вообще, по моим личным наблюдениям, среди кавказцев немало гомосексуалистов-то!
— Есть Закавказье, а есть Северный Кавказ — это две большие разницы. Армяне, грузины — это вообще другая история. Они — не мусульмане. А если в горном Кавказе и существует гомосексуализм — то это очень сильно скрывается от посторонних глаз.
— Твой реальный образ — получается, слишком вызывающий. А тексты про меч Аллаха — настоящая провокация. С учетом кавказофобии, чеченофобии, бенладенофобии... Это — опасные игры-то.
— Мне жутко интересно провести такой эксперимент. И мне важно быть самим собой, важно быть им в России.
— Ладно, русские люди могут просто поплеваться-повозмущаться. Но — по-спокойному. А реакция твоих же соотечественников? Одно дело — ты фрик-гомосексуалист, но хоть не трещишь при этом, не афишируешь, что кавказец. А тут — ты себя настойчиво позиционируешь со своим родом-племенем, позоришь, поминаешь, опять же, всуе Аллаха. Не боишься “терактов” в свой адрес?
— Когда я иду в Нальчике по улице... Обязательно кто-то встречный задевает-задирает. Потому что ему не нравится, как я одет. Но я не собираюсь из-за этого исправляться. И тут — нечто похожее.
— Ты носишь нарочито яркие, бисексуальные штучки?
— Дело не в том, что носишь. А в том — кто ты есть. А мне, повторяю, важно быть самим собой, а не смотреть на чью-то реакцию.
Ну вот вам, политологи, неожиданный сюжет из российско-кавказской мыльной оперы.