Вот так бывает, что годы проходят. И бывает такое у всех. И у артистов в том числе. Давно ли мы все бесились от наличия худсоветов — теперь те же самые, слегка поистрепавшиеся персоны по ним тоскуют. И по славным временам, и по “первым шагам”, и по чудачествам с фигой в кармане. Вот большой друг “МК” Крис Кельми ныне, к примеру, именинник. И все его давешние коллеги по “Рок-ателье” тоже. Потому как выпущен ретро-альбом “Я пел, когда летал” с записями сей легендарной команды 80-х.
Все должным образом отремастерировано (ух!), сопровождено грамотным буклетом и красиво упаковано. Архив, коллекция — на полочку с обещанием регулярно прослушивать и ностальгировать. Большая часть композиций относится к “золотому периоду” “Рок-ателье” 1980—1982 гг. Именно тогда столь разные музыканты, как певец, флейтист и саксофонист Павел Смеян, его брат бас-гитарист Александр, гитарист Сергей Березкин и барабанщик Юрий Титов, составлявшие до этого группу “Виктория”, объединились с Крисом Кельми, певшим и игравшим на клавишных в начале 70-х в “Високосном лете”, а потом в “Автографе”. Дополнял картину клавишник Борис Оппенгейм из команды “Диссонанс”. Выходцам из рок-подполья тех времен посчастливилось получить ангажемент в “Ленкоме”, пройдя прослушивание в присутствии комиссии, состоявшей из Марка Захарова, Алексея Рыбникова и Николая Караченцова.
Говорят, что слово “Ателье” в качестве названия предложил Захаров, а музыканты предпослали броскому словечку важную приставку “рок”. Тут все и началось.
Самым, наверное, громким свершением на театральной сцене для “Рок-ателье” стало участие в признанной первой местной рок-опере — рыбниковско-вознесенской “Юноне” и “Авось”. Естественно, от рок-группы, пущенной за кулисы “большого искусства”, можно было ожидать всего. И это “все” происходило. То ведущие вокалисты, немного устав, проспали всю ночь на юрмальском бережку, наутро лишившись голосов. В другой раз в ленинградской гостинице состоялась стычка с нарядом милиции, приехавшим по просьбе соседей, польских специалистов, утихомиривать джемовавших с командой “Мода” посреди ночи в номере музыкантов. (Самый интеллигентный из них — Борис Оппенгейм, — не разобравшись, накинулся на человека в штатском, оказавшимся сотрудником известных органов, в результате чего повязали весь коллектив.) Но высшим пилотажем был просмотр футбольных матчей чемпионата мира 1982 года прямо на сцене во время спектакля. Крис протащил под видом монитора на сцену маленький телевизор и, не переставая исполнять свою партию, неотрывно следил за происходящим. Выходившие к публике актеры косились на счастливого музыканта и знаками пытались выяснить счет. Естественно, кто-то настучал, но руководство театра выбрало в качестве наказания болельщику лишь строгий выговор...
Времена те прошли. Сегодня Кельми иногда выступает вместе с Караченцовым в концертах, посвященных теннисным турнирам “Большая шляпа”, исполняя песни из тех спектаклей, и давно занимается сольным творчеством (в апреле этого года “унесенный” на какое-то время “ветром декабря” обещает новый альбом с категоричным названием “Я не вернусь”). А старым поклонникам остается слушать старые записи “Рок-ателье”. В “Я пел, когда летал” вошли подлинно раритетные вещи. Например, первый вариант легендарного гимна “Замыкая круг” на слова Маргариты Пушкиной, исполняемый еще не сборной артистов эстрады, а Крисом Кельми, Николаем Парфенюком и запевшим неожиданно барабанщиком Анатолием Абрамовым.