- Кладоискательский стаж у меня – более 45 лет, - рассказал корреспонденту «МК» Порываев. – Из числа находок особое внимание уделяю монетам. Ведь увлечение нумизматикой тоже давняя моя страсть. Все это время мечтал откопать какую-нибудь особо редкую монету. Но никак не получалось – вплоть до прошлой осени. Именно тогда и произошла «сбыча мечт», причем не в поисковой экспедиции, а на собственной даче.
В один прекрасный – он действительно стал для меня прекрасным! – осенний день, приехал на свой подмосковный загородный участок. Пройдясь по «угодьям», обнаружил, что там разгулялись кроты: среди поникшей уже травы во многих местах видны холмики земли, свежевырытой этими «тоннелестроителями». Досадуя по поводу нашествия непрошенных гостей, носком ботинка ковырнул один из кротиных бугорков, желая его разровнять, и тут…
Глаз у меня наметанный на такие вещи. Сразу заметил среди рассыпавшихся комьев характерный кругляшок, облепленный землей. Монета! Поднял, почистил пальцами, желая выяснить, что за экземпляр мне «презентовал» крот, а когда разглядел открывшееся изображение – не мог поначалу поверить своим глазам.
Да ведь это выпущенная в Санкт-Петербурге серебряная полтина 1745 года с отчеканенным на лицевой стороне поясным портретом императрицы Елизаветы Петровны! Одна из самых уникальных российских монет!
- Поясните, пожалуйста. Много ли таких существует?
- В каталогах степень их редкости обозначена следующей формулировкой: «известны единичные экземпляры». Полтины 1745 года с поясным портретом Елизаветы публично продавались лишь дважды. Первое из «появлений на публике» относится к 1932 году. На аукционе Adolph Hess в Берлине выставили в качестве лота такой раритет, привезенный из СССР в рамках осуществлявшейся советским правительством программы по распродаже музейных коллекций ради получения валюты на индустриализацию страны. Второй раз «поясная» полтина 1745-го «засветилась» на аукционе в Москве 12 апреля 2014 года. Она была продана за 9 200 000 рублей, - 300 тысяч долларов по тогдашнему курсу.
Кроме этих двух экземпляров есть, конечно, и другие, которые хранятся, будучи скрыты от посторонних глаз, в частных собраниях. Однако общее количество таких полтин вряд ли больше 10-15 штук.
В многолетней кладоискательской практике Порываева было несколько случаев внезапного крупного успеха. Один из них связан с удачной находкой в Крыму, случившейся еще в первой половине 1990-х.
- Каждый год ездил на побережье отдохнуть, а заодно и походить по окрестностям с металлодетектором в поисках интересных «потеряшек», - вспоминает Владимир. – Как-то подошел ко мне пожилой татарин - хозяин кафе, которое я часто посещал, - и обратился с просьбой: «Вижу, у вас прибор специальный есть, не могли бы помочь отыскать спрятанное? Готов за это заплатить».
Объяснив, что мне предварительно нужно понять, не связаны ли схрон и его поиск с какими-то криминальными обстоятельствами, я узнал от неожиданного просителя некоторые подробности.
Оказывается, целью предполагаемой экспедиции являлся чемоданчик с драгоценностями, припрятанный отцом моего заказчика. Тот стал обладателем этих богатств еще в 1920-м, когда белые покидали полуостров: мужчина приютил у себя дома тяжело заболевшего офицера, у которого при себе был саквояж, а когда тот несколько дней спустя скончался, забрал имущество покойного себе. В чемоданчике оказались золотые украшения - броши, ожерелья, кольца с камнями… Видимо фамильные драгоценности, которые белогвардеец хотел увезти в эмиграцию.
Ситуация в Крыму была тогда сложная, захватившие его красные наводили свои порядки, применяя самые жесткие меры. Поэтому новый владелец сокровищ предпочел их спрятать, закопав в землю. Во время Великой Отечественной мужчине не по своей воле пришлось покинуть родные края. Много лет он провел в Средней Азии и все это время никому из близких не рассказывал о кладе. Лишь незадолго до смерти поделился тайной с сыном, перечислив приметы, по которым можно было бы отыскать место, где зарыт саквояж.
Уже в перестроечные годы наследник перебрался в Крым. Но здесь выяснилось, что надежные ориентиры, упомянутые отцом, пригодиться уже не могут: эти деревья «с развилкой» и «с дуплом», успели спилить на дрова. В итоге территория поиска оказалась очень большой и методом тыка действовать было бесполезно. Вот мужчина и решил привлечь к «операции» специалиста с металлодетектором, – благо такой человек появился в поле его зрения.
Выслушав эту историю, я дал согласие, но при условии, что сокровища – если их удастся найти, - мы поделим пополам. Мое предложение озадачило просителя. Все-таки, поразмыслив и понимая, что без помощи сложной кладоискательской техники успех невозможен, дал свое согласие.
В условленный час к дому, где я снимал комнату, подъехала машина с хозяином кафе и двумя крепкими ребятами – его сыновьями. Вчетвером мы тронулись в путь. Когда добрались до места, я увидел обширную поляну, покрытую пеньками. Где-то здесь, по словам заказчика, и спрятан заветный чемоданчик.
Поиски продолжались несколько часов. В конце концов неподалеку от пня, оставшегося от старой груши, я услышал четкий сигнал прибора о нахождении под землей некоего объекта. Дальше пришла пора пустить в ход лопату. Вскоре инструмент звякнул о металл. Это была обрезанная металлическая канистра, внутри которой находился полуистлевший саквояж, а в нем золотые и серебряные украшения – кольца, перстни, цепочки, серьги с изумрудами и рубинами...
Честно говоря, вместе с радостью от такой находки я испытывал тогда определенное беспокойство. Вдруг хозяин кафе со своими бравыми сынками решит меня «исключить из списка концессионеров»? Место пустынное, противостоять в одиночку троим вряд ли смогу…
Однако мои страхи не материализовались. Старик-татарин оказался честным человеком и слово свое сдержал. Вечером того же дня, вернувшись в город, мы засели у него дома, тщательно рассортировали добытые из-под земли драгоценности и поделили их на две примерно равные части. А потом кинули жребий: кому какая половина достанется.
Наличие такого неожиданно свалившегося на меня богатства, резко изменило курортные планы. Гулять по приморским окрестностям и плескаться среди волн, когда на дне оставленного в доме рюкзака лежит увесистый сверток с золотой ювелиркой, как-то не очень комфортно. Поэтому я уже день спустя уехал в Москву.
Ценность доставшейся мне доли выкопанного наследства неизвестного белогвардейца, умершего в 1920-м, оказалась очень большой. В переводе на доллары по тогдашнему курсу – несколько десятков тысяч «зеленых».
Еще один запомнившийся моему собеседнику случай «моментального обогащения» относится уже к 2000-м. Правда, Порываев на сей раз стал лишь свидетелем чужого супер-успеха.
- В нашу кладоискательскую контору зашел как-то клиент. Из разговора с ним выяснилось, что парень приехал в столицу на заработки – занимается здесь монтажом натяжных потолков, а на досуге захотел попытать счастья в поиске кладов. Мы подобрали ему подходящую для дебютанта модель металлодетектора и пожелали удачи в занятиях «копом».
Пару недель спустя этот человек появился опять. И – буквально горстями - выложил на стол кучу старинных монет. Екатерининские рубли, полтины и рубли времен Петра III и Павла I…
Что же оказалось? В один из первых же своих «выходов на охоту» парень решил прочесать с металлодетектором приглянувшуюся ему березовую рощицу (все это происходило буквально в 40 километрах от Москвы). Около дерева потолще прибор подал сигнал, и его хозяин откопал там большую крынку, набитую монетами второй половины XVIII – начала XIX веков. В общей сложности их оказалось 500 штук.
Свою находку удачливый «металлодетекторист»-новичок принес нам, чтобы проконсультироваться насчет ее ценности. Так вот по предварительной оценке этот «улов» потянул на несколько миллионов рублей.