Если доведется увидеть эти портреты, посмотрите на лица из далекого прошлого — они вообще другие, не такие, как сейчас. Очень спокойные, с каким-то особым внутренним достоинством, я бы сказал — святостью. Перед каждым портретом, как перед иконой, хочется поставить свечу и помолиться. Нет суетности, мельтешения, страха...
А сам Авдеев? Последняя картина из той жизни — «Рига. 1944». Потом ранение. Одно, второе, третье. Роковое. Операции... Почти полная потеря зрения, инвалид. Толстые линзы очков, за которыми и глаз не видно. Каково пережить такое обычному человеку, а художнику? После войны востребованы были все. И «калики-странники» в том числе. Семен Гейченко без руки пришел директором в музей — к Пушкину, ослепший Юрий Авдеев в той же ипостаси — к Чехову.
...На старой, из прошлого века, черно-белой фотографии трое мужчин, собравшихся возле большого камня, утопающего в траве. С ними куцая дворняжка. Она тоже попала в историю. Вся композиция — на большой поляне, окруженной деревьями. На камне белой масляной краской написано эпохальное и безнадежно жестокое: «На этом месте стоял дом А.П.Чехова». Вся троица известна.
Тот, что в очках, — новый директор музея Антона Павловича в Мелихове Авдеев, другой — директор местного совхоза Пчелинцев и третий — тамошний крестьянин Симанов. Год снимка 1951-й. Все здесь связано. Сельский командир и приказал разобрать дом, где жил Чехов, и из тех бревен смастерить столовую совхоза. Ломали историческую усадьбу местные мужики, которые клялись в любви к писателю. А для Юрия Авдеева тот камень, собственно, и был его новым местом работы.
Из этого ничего и надо было создать музей-заповедник с мировым именем. Кстати, из «единиц хранения» в распоряжении вчерашнего фронтовика — только портрет Сталина в полуразваленном флигеле, где Антон Павлович написал свою «Чайку». И никакой (в это сейчас невозможно поверить) поддержки властей. Как будто Чехов был агентом немецкой разведки.
— Надо убрать фермы на месте бывшей усадьбы, все утопает в навозной жиже... — говорил Авдеев в местном райисполкоме. «А вы что, молоко не пьете?» — отвечали зарвавшемуся музейщику. В Министерстве культуры Авдеева объявили чуть ли не врагом народа: «Вы хотите за народные деньги барский дом восстанавливать?!»
Но уже через несколько лет в новой усадьбе отмечали новоселье. Как же Авдеев все смог? Одна деталь. Практически слепой директор знал всю бухгалтерию музея наизусть. Знал наизусть все рассказы Чехова и его переписку... И торопился запечатлеть на картинах новое, возрождаемое Мелихово.
Цветы, деревья, дом писателя, окрестности, березовые аллеи... Только пейзажи, без лиц, без людей, без мелких деталей. Краски выбирал самые яркие, цвета у Авдеева всегда насыщенные, какие-то особенные. Он видел мир теперь только в самых выразительных, контрастных его проявлениях, а что-то рисовал просто по памяти. Закаты, похожие на пожар, деревья, утопающие в густой листве. И цветы, цветы, цветы, которые любил выращивать еще Чехов... «Цветы мелиховского сада» — так и называется одна из картин Авдеева. Как и сама выставка художника, которая по-своему сохраняет память о великом классике.
...9 мая военные портреты от Авдеева понесут по Красной площади в Москве во время акции «Бессмертный полк». Спасибо вам, Юрий Константинович, еще раз.