— Оксана, как случилось, что вы так резко сменили сферу деятельности, с телевидения перейдя на госслужбу?
— Мне кажется, в творческой профессии всегда надо ощущать себя новичком. Дебютантом. Новичок всегда нервничает, изводит себя вопросами — и у него все получается! А убежденный профи похож на саркофаг, внутрь которого уже не проникают звуки. В какой-то момент мне показалось, что я бегу по кругу. Я профессионал экстра-класса. У меня есть ИМЯ. Надо развиваться дальше.
— Занимались ли вы до этого общественной работой?
— До того как занять пост детского омбудсмена в Подмосковье, я возглавляла комиссию по качеству жизни, здравоохранению, социальной политике и трудовым отношениям в Общественной палате Московской области. А значит, не понаслышке была знакома с социальной проблематикой региона. Сотни криков о помощи: здоровье, трудовые споры и, конечно же, дети с их многочисленными проблемами. За время работы в Общественной палате я, безусловно, приобрела огромный опыт работы с людьми, вскрыла немало болевых нарывов Подмосковья и многим помогла поверить в справедливость. Я нашла единомышленников — людей неравнодушных, искренне желающих сделать своих земляков счастливыми.
— Кто предложил вам эту должность?
— Как говорится: ну а дальше — случай!
На одном из социальных проектов наши с подмосковным губернатором пути пересеклись. Три года общественная организация, объединившая родителей детей-инвалидов, «Радость моя» из Ивантеевки не могла добиться помещения. Три года они бились в железобетонные двери кабинетов чиновников и пытались их убедить, что особенным деткам необходим особый уход и особое внимание. Но сильные мира сего лишь плотнее запирались в своих кабинетах. И я вынуждена была обратиться к Андрею Воробьеву. Видео о визите главы области в Ивантеевку побило в Сети все рекорды: почти никто не знал о его готовящейся поездке, городские службы были застигнуты врасплох! И мы увидели все как оно есть: двухкомнатная хрущевка, несчастные дети, уставшие биться родители… По дороге в Москву мы с губернатором долго говорили о жизни. А через некоторое время он сделал мне предложение. Я ни секунды не колебалась. Кстати, недавно мы отпраздновали новоселье в реабилитационном центре для детишек с ограниченными возможностями «Радость моя». Кроме того, уже будучи уполномоченным по правам ребенка, я, воодушевленная началом, практически взвалила на себя контроль за исполнением государственной программы «Доступная среда» в Подмосковье, возглавила комиссию по борьбе с наркотиками в Совете по правам человека МО, а еще — курирую строительство областного СПИД-центра, объединила в ассоциацию многодетные семьи и в отдельную организацию — родителей детей-инвалидов...
— Взвалила... Значит, не все так просто. Проблемы были, есть и будут?
— В основном — из-за отсутствия необходимых знаний. Пошла учиться! Села за парту в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Что-то дается легко. Какие-то предметы осваиваю заново. Основы правового обеспечения государственного и муниципального управления, антикризисное управление и прочие специальные дисциплины. Первую сессию сдала достойно. Учусь я вечерами, ну а днем занимаюсь решением насущных вопросов.
— Сколько примерно посетителей приходят к вам каждый день?
— Есть официальный приемный день — понедельник. Для оказания качественной, индивидуальной помощи принимаем до десяти человек. В остальные дни я на выездах. Московская область — огромная. Подопечных у меня — миллион триста детей! А еще случаются ЧП, которые требуют немедленного моего вмешательства!
— Что поразило вас больше всего, когда вы окунулись в детские беды с головой?
— Бюрократия и равнодушие некоторых чиновников.
— Какие открытия вы сделали лично для себя?
— Не самые лучшие. Реальный случай из моей практики. Приходит многодетная мама на прием в отдел социальной защиты. Принимает ее госслужащая. Тоже мама. Посетительница: «Помогите! У меня девять детей! Пособия выдают нерегулярно. Путевку в летний лагерь не могу получить уже несколько лет для детей! Ютимся в двухкомнатной хрущевке!» И так далее. На что чиновница ей говорит: «Хватит ныть! Я тоже мама. И тоже живу в нечеловеческих условиях! Вы стоите на очереди. Ждите! Прекратите размножаться, тогда и проблем не будет!» Забегая вперед, скажу, что чиновница эта уже не работает. А вывод один: не законы надо менять, а НАС. Еще в утробе... Все проблемы детей — от нас, взрослых.
— Какого рода конфликты приходится чаще всего разрешать?
— Как ни странно, в последнее время участились случаи родительских раздоров, в которых объектом мести становится ребенок. Бывшие супруги разрывают малыша на части! Кто из них посмелее и посильнее, забирает ребенка к себе и в обход всех решений суда увозит за пределы России. Ищем. Иногда находим. Чаще — нет. Возвращаем. А через некоторое время все повторяется.
— Почему это так важно — чтобы человек публичный, с высоким рейтингом доверия занимал такую должность?
— В своей непосредственной работе я столкнулась с тем, что моим коллегам — рядовым госслужащим и высокопоставленным чиновникам, которых я совсем не могу упрекнуть в непрофессионализме, которые сутки напролет трудятся на благо людей, — эти же самые люди и не доверяют! Иногда справедливо. Но чаще всего по инерции. В любом деле все зависит от человека. Я отвечаю за себя. У меня обостренное чувство справедливости. А такие инструменты, как публичность и огромный кредит народного доверия, заработанный многолетней честной и искренней работой на телевидении, мне здорово в этом помогают.
— Самые типичные проблемы, с которыми к вам обращаются?
— Главная проблема наших дней — это своевременное, справедливое и прозрачное распределение положенных льгот многодетным семьям, семьям с детьми-инвалидами.
— Самые необычные встречи?
— Меня трудно чем-либо удивить. Забавно, когда люди приходят ко мне на прием просто поговорить, попить чайку, сфотографироваться и получить автограф. Я спрашиваю: «А проблема-то какая?» «Никаких проблем! А на душе, увидев вас, стало светлее…» Ну что тут скажешь? Приятно!
— А есть случаи, которые вас, которую, как вы сами сказали, трудно удивить, ставят в тупик?
— Страшно в наше время, в 21-м веке, слушать о нечеловеческой жестокости родителей. Буквально недавно в Истринском районе 25-летняя женщина ночью на приусадебном участке своего дома родила мальчика, разорвала пуповину руками и перекинула ребенка через забор на соседний участок. После этого ушла в дом и спокойно уснула. На следующий день соседка на своем участке обнаружила труп новорожденного ребенка и сообщила в полицию. Мать-убийца не скрывала содеянное, но и не раскаивалась. Она нигде не работает, состоит на учете в психоневрологическом диспансере города Чехова. Сейчас против нее возбудили уголовное дело, назначена судебно-психиатрическая экспертиза. Но главное — в семье есть шестилетний ребенок. Возможно ли его дальнейшее существование с такой матерью — большой вопрос. Пытаемся дать на него ответ…
— Как часто у житейских историй бывает счастливый конец?
— Когда вмешиваемся мы и опека — в 70% случаев. В августе этого года к нам обратилась женщина с просьбой перевести ее внучку Диану из детского дома в Тверской области поближе к родственникам — в Рузский детский дом. Для перевода девочки пришлось соблюсти массу бюрократических процедур, провести углубленное медицинское обследование, а завершить все — до начала учебного года. В кратчайшие сроки получили согласие главы Рузского района, и при содействии уполномоченного по правам ребенка в Тверской области перевод состоялся. А вот другой случай — в Серпухове. Бывший муж, собственник жилья, сразу после развода подарил долю дома, где осталась проживать его бывшая жена с детьми, своему отцу, который тут же инициировал иск о выселении бывшей снохи и двух внуков. Чинил всяческие препятствия, отключил электроэнергию в доме, который отапливается электричеством. Наступила осень, а женщина с двумя детьми почти два месяца жила без тепла и света. Мы выехали на место, добились подключения дома к энергоснабжению, привлечения отца к ответственности за уклонение от исполнения родительских обязанностей.
— Попадаются проблемы, которые не по зубам даже уполномоченному?
— Не то чтобы не по зубам — просто есть проблемы, которые сложно разрешить даже юридически. Например, мы столкнулись с парадоксом: невозможно взыскать алименты в полном объеме с должника, существенно занижающего свои доходы. Из города Орехова-Зуева к нам обратилась мать с ребенком-инвалидом, супруг которой, имея трехэтажный дом, квартиру за рубежом, солидный автомобиль и возможность снимать квартиру в Москве, платит ей алименты в… 3000 рублей. Сейчас эту вопиющую ситуацию пытаются разрешить наши юристы.
— Это верно, что люди не знают своих прав?
— Мы катастрофически безграмотны! И я такой была! Это сегодня у меня настольная книга — Конституция Российской Федерации! (Смеется.) Мало того что мы юридически не подкованы, мы не умеем четко сформулировать вопрос чиновнику, защищая свои права. На встречах с людьми я всегда говорю: «Прежде чем обращаться в ту или иную инстанцию, не ленитесь — сделайте домашнюю работу!» Сегодня много ресурсов, где можно почерпнуть информацию по необходимой теме. Вы должны знать в два раза больше чиновника по той проблеме, с которой вы к нему обращаетесь. Тогда выиграете схватку с законом! Имейте в виду, в каждом законе есть подзаконные акты, всевозможные поправки, с помощью которых в том числе можно решить многие вопросы. Главное, чтобы чиновник понял, что вы ему покоя не дадите, поскольку глубоко в теме. А успех в итоге зависит от того, кто перед вами — равнодушный или неравнодушный человек, наделенный властью.
— Скоро Новый год! Вы верите в чудеса?
— Я — романтичный прагматик! Я верю в случай! И убеждена, что случайностей не бывает. Воспевая магию случая, я знаю, что стратегический план необходим, потому что беспорядок притягивает неприятности. И получаешь в итоге не судьбоносное событие, а, к примеру, сломанную руку. Помните, как в легендарном фильме «Бриллиантовая рука»? «Шел. Упал. Очнулся. Гипс». Я — за то, чтобы: шел, упал, очнулся… на яхте с алыми парусами, которая мчится навстречу судьбоносным переменам. И вам того же желаю.