Летом минувшего года Виктор Макаров, 62-летний житель села Белые Колодези, возвращался домой на велосипеде по левому берегу Оки. Виктор Борисович вырос у реки, сам построил лодку, и к нему частенько приезжали друзья из Москвы, которых он учил рыбачить и ходить на лодке по Оке. Учил их иногда и охотиться — отец Виктора был егерем старых правил, и его уважали за правильный подход к охоте на зверя. Макаров никогда не бил животных ради развлечения, как будто сам себе устанавливал норму, старался не брать у природы больше, чем нужно. После одной такой встречи с друзьями, после катания на лодке, Виктор и ехал домой — перед этим удостоверился, что лодка надежно примкнута цепью.
Виктор Борисович услышал шум машины позади, остановился на обочине пыльной проселочной дороги, чтобы пропустить ее, велосипед держал за руль. Белая «Ауди» поравнялась с Макаровым (он стоял по правую руку от нее), как вдруг на Виктора из-за легковушки вынырнул «УАЗ» камуфляжного цвета. Водитель «УАЗа» обогнал седан с правой стороны и сбил Виктора вместе с велосипедом. Этот автомобиль в окрестностях примелькался всем — именно таким пользуется глава Ступинского пассажирского автотранспортного предприятия Владимир Кострюков. Он неплохо знал Макарова, пару раз они пересекались на охоте. За «УАЗом» ехал еще один «УАЗ», «буханка». В «буханке» как раз находился сын Кострюкова, он остановился и принялся звонить отцу. Трудно сказать, какой разговор у них вышел, но сбивший Макарова «УАЗ» все же не вернулся обратно. Отдыхающие на берегу реки — в летний день там обычно яблоку негде упасть — успели увидеть водителя машины, успели ужаснуться произошедшему, но на большее времени не хватило. Пятнистая машина-убийца скрылась так же быстро, как и появилась. Напоминали о ней лишь корчащийся от боли сбитый Виктор и следы краски от бампера машины на его одежде...
После этого Виктор еще 8 дней протянул в реанимации местной больницы. Он получил множество переломов, но кости срослись бы. Увы, серьезно пострадал мозг.
— В реанимацию к мужу меня так и не пустили за все эти дни, — вспоминает Татьяна Макарова. — По словам врачей, не положено. И все тут. Они говорят, что на второй день он пытался что-то сказать.
Попрощаться с супругой Макаров так и не смог — он не пришел в сознание.
Расследование, а точнее, установление подозреваемого, много времени не отняло. Вернее, не отняло бы, если бы на это была воля местной полиции. Сложилась ситуация, когда куча свидетелей ясно видела все произошедшее, но толку от этого мало. Уголовное дело по факту смерти возбудили лишь через несколько недель, и то после того, как супруга умершего обила все пороги ОМВД и прокуратуры. Но, даже когда завели дело, практически ничего не изменилось. Во-первых, текст в протоколах упорно меняли — так, чтобы выходило, что Кострюков проезжал по трассе в другое время суток и не мог сбить Макарова. Вдова жаловалась на этот произвол, но его оставили без внимания. Свидетелей допрашивать не хотели, а их было немало. Четверо или пятеро из числа отдыхающих находились в нескольких метрах от места происшествия и хорошо запомнили лицо водителя, расцветку машины, да и другие детали. Другие свидетели из числа местных жителей узнали в шофере Владимира Кострюкова. Но полиция «узнавать» директора ПАТП отказывалась категорически. Прежде чем его допросили, прошло несколько месяцев.
Версия самого чиновника такова: он ехал с сыном в «буханке», на пассажирском сиденье. До этого вместе с друзьями они отдыхали на берегу реки, Владимир выпивал и за руль поэтому решил не садиться. Участок по левому берегу Оки они проехали без происшествий. Никакого велосипедиста, а уж тем более Виктора Макарова, которого он знает лично свыше десяти лет, они не видали. А «УАЗа» камуфляжной расцветки у него и вовсе никогда не было. Все бы ничего, но этот «УАЗ» уж слишком яркий и заметный для этого села, его знает «в лицо» каждый первый житель села, а каждый второй знает, кто им пользуется и в каком дворе стоит. Друзья Владимира, с которыми он отдыхал, изначально давали показания, что Кострюков сам полез на водительское сиденье камуфляжного внедорожника, несмотря на их крики: «Ты еле на ногах стоишь, куда тебе за руль?!» На этом «УАЗе», согласно показаниям местных жителей, он ездил и на рыбалку, и на охоту. «УАЗ» очень древний, старой модели, но на отличном ходу. Был. Но куда-то делся. Проволочка в возбуждении уголовного дела могла позволить легко избавиться от машины, а уж если есть производственные мощности, как то, например, возможности автобусного парка и нужное оборудование, то превратить в искореженную груду металла один «УАЗ» не составит большого труда. Некоторые сотрудники ПАТП, вверенного Кострюкову, уверены, что «УАЗ» этот не поставлен на учет как транспортное средство, владелец его собрал-починил для поездок на охоту и рыбалку, в местах, где не водятся сотрудники ГИБДД, бездорожье, то есть вдалеке от камер, дорог и мест, где соблюдаются ПДД. Номерной знак на «УАЗе» был либо устаревшим и снятым с учета, либо же вообще «липовым» — например, просто распечатанный и заламинированный набор букв, один черт, никто не будет этот номер проверять. Поэтому вполне вероятно, что его могли с легкостью уничтожить. Машину искали, осматривали территорию дома Кострюкова, но не нашли. Дело в том, что местная полиция почему-то дала ему солидную фору и пришла к нему домой, чтобы опросить его, лишь через несколько дней после происшествия, хотя имя основного подозреваемого было известно в первые же минуты после случившегося. Сам Кострюков лишь в начале расследования беседовал со следствием, а потом замолчал, сослался на право отказаться от дачи показаний. Нам удалось связаться с Владимиром Кострюковым, он в настоящий момент по-прежнему занимает свою должность.
— Я не понимаю вообще, о чем идет речь, я уже все сказал полиции, и не раз, к этому ДТП я отношения не имею, — пояснил «МК» Владимир. — Пусть в этом деле разбираются суд и компетентные органы.
Вдова Макарова тоже считает, что точку должен поставить суд. Но эта точка, скорее всего, не понравится Кострюкову.
— Сейчас расследование дела передали в другой отдел, который занимается лишь расследованием ДТП — особо сложных или особо резонансных, — поясняет вдова Макарова. — Как только дело перестали вести местные, в нем наконец-то появились подвижки. Провели экспертизы, опросы свидетелей, сделали биллинг телефонных звонков подозреваемого и многие другие вещи. Я надеюсь, что дело дойдет до суда и виновному больше не придется садиться за руль.
Но пока что Кострюков продолжает занимать свою должность. И больше возмущает не это, а то, что в Уголовном кодексе нет отдельной статьи за попытку обойти закон.