Сейчас найти здание музея, похожее на летающую тарелку из советских мультиков, — та еще задача. Из метро нужно выйти не в обычную сторону (там дом культуры «Москвич» и одноименный спорткомплекс — тоже все бывшие заводские строения), а так, как выходят к электричкам и автобусам на Печатники. Перейти по путепроводу — и там, где начинается территория завода (а ныне технополиса), рядом с заправкой, как раз и будет «тарелка». Только ни зайти туда, ни даже подойти вплотную сейчас нельзя: строительный забор окружает здание уже с весны.
Двадцать лет назад, когда автор этих строк пытался устроиться в рекламный отдел уже умиравшего автозавода «Москвич», все было по-другому: цеха еще работали, дорожка от «Текстильщиков» к заводским проходным была оживленной, а музей — заполнен автомобилями. Заводская коллекция начала формироваться в 1980 году, когда к пятидесятилетию АЗЛК решили организовать музей — начиналось все от «фордиков», которые строили в Москве, пока еще не был готов автогигант в Нижнем Новгороде, и продолжалось миллионным, двухмиллионным и так далее «Москвичами» времен развитого социализма. Хотели, говорят, сделать что-то вроде шоурума с перспективными моделями — но историческая часть перевесила.
— Закроется завод — все растащат, — грустно констатировал проводивший неформальную экскурсию по уже закрытому музею старожил «Москвича».
Завод протянул лишь до середины 2000-х годов (и то не в полную силу), музей расформировали к 2008–2009 годам — но, к счастью, коллекцию не растащили: основная ее часть была много лет доступна для зрителей в музее на Рогожском Валу, а теперь ее временно можно увидеть на ВДНХ. Посетителей достаточно. Потому что пусть сейчас у Москвы нет собственной марки автомобилей — но на протяжении десятилетий она была, причем в лучшие времена (вторая половина 60-х и начало 70-х годов прошлого века) «Москвичи» покупали в буквальном смысле «от тайги до британских морей».
Немудрено поэтому, что, несмотря на гибель завода и самого бренда, автоклуб «Москвич» существует и, самое главное, обновляет свои ряды: юных «на всю голову москвичистов» хватает. До последнего времени естественным местом сбора для этого сообщества была площадка перед «исторической родиной» — у той самой «тарелки».
Забор — плохая примета
— В этом году мы узнали, что есть планы реконструкции бывшей территории завода, в соответствии с которыми здание музея могут попросту снести, — рассказывает руководитель автоклуба «Москвич» Виктор Журлов. — Более того, совсем недавно территорию вокруг «тарелки» обнесли забором — похоже, начинается строительство развязки. Это крайне тревожно, потому что Москва, на мой взгляд, просто не может позволить себе потерять память о таком славном явлении, как собственная автомобильная марка. Пусть завод закрыт (хотя нам до сих пор больно осознавать это), но ведь история автомашин «Москвич» принадлежит не его менеджерам, не справившимся с управлением, а всему городу, всем нам. Пока здание стоит, музей можно и нужно возродить: заводская коллекция уцелела практически полностью и принадлежит городу, а если ее не хватит — наш клуб может предоставить прекрасные экземпляры из частных коллекций.
Как стало известно «МК», представители Дептранса прорабатывали вопрос о постоянном размещении подобной выставки именно в исторической «тарелке» — но наткнулись на обычные в таких случаях сложности. Проекты планировок территории, будущие землеотводы и уже запроектированные новые здания — согласованы, утверждены и утрясены, уважаемые люди и серьезные организации готовы выходить на площадку. И тут вдруг все переигрывать и менять из-за такой «ерунды»?.. Инициатива транспортных музейщиков, хоть они также представляют город, пока что увязла в инстанциях.
Музей АЗЛК не является и никогда не являлся объектом культурного наследия. Что печально, ведь и 40 лет зданию уже исполнилось (это порог возраста, при котором можно подавать заявку на госохрану уникального здания), и существует оно такое в единственном экземпляре. Создатель «тарелки» архитектор Юрий Регентов специализировался на создании спортивных и иных объектов с широким применением металлоконструкций. Из металла создан собственно и сам музей — очевидцы вспоминали, что к открытию экспозиции его собирали заводские монтажники в сверхсжатые сроки, а машины закатывали прямо в тот момент, когда перед входом говорились речи и разрезались ленточки.
— Изначальная концепция была ближе к выставочному комплексу для демонстрации современных образцов продукции завода, — отмечает архитектор, сооснователь проекта «Совмод» Мария Серова, — но по ходу проектирования основной упор был все же сделан на историческую составляющую экспозиции. Несмотря на относительно скромные размеры самого здания, экспозиция получилась довольно внушительной: здесь экспонировались исторические модели начиная с самых первых автомобилей, выпускавшихся на заводе — Ford A и Ford AA, и заканчивая последними моделями «Москвичей», а также опытные образцы автомобилей, не пошедших в массовое производство. Машины выставлялись по кругу, огибая центральную опору здания, по центру был закреплен и основной круговой светильник. Благодаря такой абсолютной центричности при взгляде на экспозицию возникало ощущение особенной торжественности происходящего в выставочном зале, а посетитель, следуя по кругу, оказывался вовлеченным в водоворот автомобильной истории.
— К сожалению, поставить на охрану серию олимпийских объектов, построенных к 1980 году, а сейчас частично разобранных — как спорткомплекс «Олимпийский» на проспекте Мира, — мы не успели, — говорит генеральный секретарь российской секции DoCoMoMo (международного общества сохранения современной архитектуры) Николай Васильев. — Но в случае с музеем АЗЛК этим заняться еще не поздно. Главная проблема в том, что документация по зданию градозащитникам недоступна. И для промышленных территорий, к сожалению, это типичная ситуация.
Бесприютные машины
Москве хронически не везет на хороший — и постоянный при этом — музей ретро-автомобилей. Такой, например, как в Риге: там «Мотормузей» является полноценной городской институцией, существующей с девяностых годов. Кстати, многие рижские экспонаты когда-то ездили по Москве, а в перестроечные времена разными способами были выкуплены и попали на «ближний Запад». Можно вспомнить и про Турин — тамошний музей автомобилей неоднократно признавался лучшим в мире.
У нас же музей городского транспорта проработал в трамвайном депо имени Баумана несколько лет в конце 1990-х и лишился площадки, потому что потребовалось выделить место под депо монорельса. Музей индустриальной культуры (начинавшийся как проект журнала «Авторевю») почти двадцать лет существовал на задворках парка «Кузьминки», денег на строительство нормального здания не хватало, в 2020 году администрация парка распорядилась очистить территорию (энтузиасты перевезли экспонаты в буквальном смысле на дачу — новая площадка находится в 100 км от Москвы). Музей в автобусном гараже на Рогожском Валу, когда-то планировавшийся как городской, выведен, площадка застраивается. Наконец, «Автовилль», сделанный как утешительный приз городу при застройке старинного трамвайного депо на Усачевке, с самого начала был выставкой машин из частных коллекций, проработал всего несколько лет.
Пока что автомузеев в Москве два: в Архангельском (то есть все же за городом) и на бывшей территории водочного завода «Кристалл» на Самокатной улице. Обе институции — частные, а вторая (как и упомянутый Рогожский Вал) еще и не имеет собственного помещения, так что может лишиться площадки в любой момент. Город обещает, что уже скоро на Новорязанской улице (в бывшем трамвайном, а потом троллейбусном парке) откроется большой Музей транспорта, и уж там-то будет все что душе угодно. Но — когда откроется, тогда и увидим.
Пока же те, кто бывал в этом строящемся музее, говорят, что места для экспозиции легковых авто там будет очень немного. Оно и понятно: новая транспортная политика вообще не одобряет личные автомобили.
Память места
— Мы уверены: не только сам факт того, что Москва производила автомобили довольно известной в мире марки, но и география этого производства имеет значение, — говорит Виктор Журлов. — Важно помнить, что «Москвичи» рождались вот здесь, на Волгоградском проспекте, что когда-то это был целый автоград, обеспечивавший практически полный производственный цикл. Нужно хранить память не только о машинах, но и о промышленном прошлом нашего города.
Действительно, сто лет назад — а проектировали завод малолитражных автомобилей как раз в двадцатые годы прошлого века — не было принято, как это делается сейчас, разносить производство автомобилей по десяткам заводов-смежников. Почти все компоненты — за исключением, конечно, таких, как резина, стекла, аккумуляторы — производились на одной площадке. Отсюда и размеры: поезду метро нужно около 5 минут, чтобы на полной скорости проехать вдоль заводской ограды.
«Тарелка» стоит на окраине заводской территории — рядом с высотным административным корпусом. После того как канул в Лету сам завод, ее пытались как-то использовать: непродолжительное время как автосалон, затем как странный музей под названием «Восстание машин». И только возвращение сюда «Москвичей» почему-то не обсуждали. Кому эти железки, дескать, нужны? Сейчас, глядя на выставку на ВДНХ, можно констатировать: они все-таки нужны и востребованы.
Городские ведомства — в том числе и принадлежащий Москве одноименный технополис — пока выжидают и публично не комментируют ситуацию. Однако известно, что вариант с сохранением музея все-таки обсуждается. Всего же — чисто математически — возможны три варианта. Снести «тарелку» и забыть (на городском уровне), что когда-то в российской столице делали автомобили собственной разработки. Разобрать здание и перенести его на другую площадку (например, на ту же ВДНХ), где организовать в нем музей «Москвича». И это было бы неплохим вариантом — если не думать о том, что на историческом месте, в Текстильщиках, возрождению музея мешает только инертность и лень чиновников.
Настоящей победой разума стало бы сохранение «тарелки» на нынешнем месте — пусть для этого и потребуется немного переработать проекты. Было бы желание — тем более что Текстильщикам своих достопримечательностей городского уровня остро не хватает. Да и вообще — было бы неплохо иметь такой музей, где вся страна могла бы увидеть: москвичи вовсе не бездельники, если захотят — и руками работать умеют.