И наконец, люди из регионов — москвичей, потому что считают, что именно они развозят заразу по всей стране. «Охота на ведьм» — вещь, конечно, неизбежная при любом социальном катаклизме, и всегда хочется перенести ответственность за случившееся на кого-то другого, незнакомого, разделиться на группы «своих» и «чужаков» и травить последних, но все-таки очень страшно, когда это происходит здесь и сейчас, в режиме реального времени!
Потому что сегодня ненавидишь ты. А завтра — тебя. И любой может оказаться на месте жертвы.
Когда я сама попала в инфекционную больницу с подозрением на коронавирус, то единственное, о чем думала, — чтобы никто из окружающих не видел, как меня усаживают в «скорую помощь» врачи в «противочумных» костюмах. Потому что дома оставалась одна несовершеннолетняя дочка. А в смутные времена добрососедским отношениям нет места.
Кто-то посочувствует, но большинство обвинит в том, что сами виноваты, ату их, ату...
Судя по тому, какие комментарии мне сейчас оставляют в соцсетях: с пожеланиями смерти и требованиями упечь за решетку из-за того, что я ездила делать репортаж в «Шереметьево», где, видимо, и подхватила заразу, — доводы, что тогда еще не было режима самоизоляции, что я просто выполняла свою работу, в расчет не принимаются.
Если бы можно было поставить меня к стенке, боюсь, эти люди проголосовали бы «за». Надеюсь, что не все, но многие. Жутко и несправедливо!
В сообщениях в соцсетях те, кто имел контакты с больными, или переболевшие сами пишут, что чувствуют себя «евреями во время войны», которые вынуждены скрываться, чтобы их не сдали властям и не растерзали свои же соседи. «На этих гаденышей и дегенератов надо собирать информацию, которую потом сдать куда следует. Только делать это нужно не спеша и последовательно, чтобы не чувствовали себя безнаказанными» — это сообщение мне прислала Ирина. Так в их домовом чате собираются расправляться с теми, кто в выходные выходил на улицу и в одиночестве гулял по парку.
Как остановить поток ненависти? Как объяснить, что никто не виноват, что заболел, и каждый вскоре может оказаться на нашем с дочерью месте зараженных?
40-летняя Наталья Р. — многодетная мама. Детей у нее трое — две дочки и взрослый сын, который сейчас живет у бабушки. После развода с мужем женщина снимала квартиру в Москве, но платить за аренду стало накладно, и она вместе с дочерьми перебрались в другой регион.
Сама Наташа коронавируса не боится. В феврале она перенесла сильнейшую пневмонию, поэтому сейчас надеется на то, что это был COVID-19 и она приобрела иммунитет. Моя собеседница страшится другого.
— Деревня, в которую мы переехали, — это микромир, все процессы в котором повторяют то, что происходит в большом социуме, — рассказывает Наталья. — Поселившись здесь, я была уверена, что это место, где мы с детьми будем в полной безопасности. Как бы не так! Потому что мы стали объектом травли со стороны деревенских, которые считают, что коронавирус распространяют москвичи. В данном случае — я и мои дочки-подростки.
Соседи, с которыми дружили много лет, плотно общались, ходили друг к другу на дни рождения, в гости, тут же отвернулись от семьи.
— У нас перегорел радиатор, и тут снова ударили холода, а дача до конца не достроена, было очень холодно, ночь, мороз, что делать, я не знаю, у нас с девчонками нет своей машины, мы даже никуда не можем выбраться. Конечно, я отправилась за помощью к соседям, — продолжает моя героиня. — И тут я поняла, что все дома закрыты, забаррикадированы, люди смотрели на меня в окна и махали руками: уходи отсюда, уходи... Я долбилась в двери, но ни один так и не открыл. Это был шок!
Из одного двора выехала машина, за рулем молодая женщина, рядом старик, Наташа побежала за автомобилем и закричала: «Помогите!», она поняла по лицу водительницы, что та готова остановиться, но сидящий в салоне дед зло сказал что-то, девушка отвернулась и еще сильнее ударила по газам. «И тут я поняла, что даже если я с детьми буду умирать, мне никто не поможет, я могу рассчитывать только на себя», — резюмирует Наталья.
У провинциалов свои доводы не любить жителей столицы. Причем под ними они понимают не коренных москвичей, а бывших земляков, которые работали в Белокаменной, а с началом режима самоизоляции разъехались по малым родинам.
«Почему я должна кого-то жалеть? — считает 35-летняя Лариса, жительница Ивановской области. — Они хорошо зарабатывали, на нас им было плевать, а тут вспомнили и ломанулись к родственникам прятаться от эпидемии. Я считаю, что не надо никого жалеть. Следует поставить на въезде посты полиции и заградительные кордоны и никого извне не пускать. Пусть болеют у себя в своей Москве».
«У нас путают понятия «москвич» и «из Москвы». Сейчас в регионы возвращаются те, кто жил и работал в Москве. Но это не настоящие москвичи! Злятся на москвичей, а это свои же, местные. Вот пусть их матерят. А нас трогать не надо», — негодует житель столицы Игорь.
«Но это же правда — толпа граждан с низкой социальной ответственностью, которые потенциально могут быть носителями инфекции, с началом нерабочей недели бодро разъехались по регионам, — возмущается тамбовчанка Елена. — Как мне кажется, они совершенно не думают, что при этом могут подставить не только чужих, посторонних людей, но и своих собственных пожилых родственников. С учетом того, какая у нас медицина в регионах, все может плохо закончиться. Так, несколько недель назад в нашем Тамбове был 1 заболевший, сегодня 15. А чего ждать завтра от этих понаехавших?»
«Москве — пенсии, доплаты, бесплатный проезд... А мы были отбросами общества. Вот теперь посидите в нашей шкуре и поймете, каково это», — с раздражением пишут люди.
Но хуже всего тем, кто вернулся из заграничных поездок. Даже если путешествие закончилось благополучно, прилетевшие туристы боятся рассказывать о том, где они были.
Те же наши сограждане, которые застряли на Гоа, Фиджи, других курортах, вызывают чуть ли не классовую ненависть: «Так им и надо, надо было дома сидеть, а не по заграницам раскатывать» — самые мягкие комментарии под статьями о несчастных путешественниках.
Медицинский персонал больниц тоже можно пожалеть, они теперь вместе с нами в одной лодке, заперты на 14 дней — а потом будут в порядке живой очереди сдавать анализы на заражение, многие, особенно сестры и санитарки, опасаются, что соседи по дому узнают, где они работают. И что тогда? Как быть?
У меня нет ответа на этот вопрос. Как и нет рецепта, как прекратить этот снежный ком нетерпимости, страха, злобы.
Я понимаю, что люди просто опасаются неизведанного, а боязнь заболеть иногда страшнее самой болезни. Которая, если честно, здоровые и молодые переносят как обычную ОРВИ — испытано на себе.
Вирус не выбирает плохих или хороших. Он не живой паразит. Но мы в состоянии выбирать свои поступки. И в любой ситуации прежде всего нужно оставаться людьми.
Понять других могут только те, кто сам оказался в подобной ситуации. Так, многодетная мама Наташа, которую затравили в собственной деревне, узнав, что нас с дочкой никто не может навестить — все сидят как «контактники» на строгом карантине, — бросила все, взяла такси и приехала к нам с апельсинами и вареньем...
Потому что эпидемия рано или поздно закончится, а со своей совестью (и соседями) еще жить и жить.