Валерия Касамара: «Самые надежные члены команды — местные жители, потому что соседи им доверяют»
Проректор НИУ ВШЭ Валерия Касамара, кандидат от избирательного округа №45 (Сокольники, Басманный, Красносельский и Мещанский районы), отметила в беседе с корреспондентом «МК», что лучшими сотрудниками избирательного штаба себя проявили те, кто является жителями округа, — им удобнее всего разговаривать с собственными соседями.
— Сбор подписей этого избирательного сезона сильно отличался от сбора пятилетней давности. Квартиры за это время стали еще более закрытыми, а москвичи — еще более замкнутыми. Поэтому сборщикам было сложно. Я считаю, что те люди, которые работали на сборе подписей, проявили недюжинную выдержку. Я очень им благодарна. Важно, что костяком сборщиков стали те, кто работал на кампании 2014 года, когда баллотировался Ярослав Кузьминов. Это опытные люди, для них все это не было стрессом.
— Наибольшее число подписей собрали во время поквартирного обхода или на улице, на кубах?
— Больше всего подписей сборщики получают от своих соседей. Всего мы собрали 7800 подписей чуть меньше чем за месяц, но когда в штабе начали проверять, обнаружили, что подписи, собранные на улице, были богаты на помарки и недочеты. Самый распространенный вариант: сколько мы ни говорили сборщикам, что они не должны ставить дату получения подписи своей рукой, все равно многие это делали... Результат — подпись недействительна, и нельзя было найти того человека с улицы. Те подписи, которые получали от соседей, легче было восстановить в случае ошибки.
— Сейчас эти люди продолжают работать на кампании?
— Да, работают как агитаторы, собирают наказы. Хотя среди сборщиков было много людей старшего возраста, которым сложно несколько часов стоять на улице, — это все-таки для молодежи дело... Зато они сейчас помогают организовать встречи с избирателями в своих же дворах. Местные — самые надежные: когда появляется пришлый человек, к нему всегда относятся с подозрением.
— Какую форму общения вы выбрали приоритетной на этой кампании?
— Личное общение с людьми сегодня — главное. Надо, чтобы люди тебя видели, тебя слышали и сами принимали решения. После этого может сработать «сарафанное радио», в которое люди пока еще верят. Остальное вызывает скепсис. Есть активные избиратели, с которыми мы работаем над длительными проектами, переписываемся. Чаще всего это старшие по домам или члены инициативных групп. Им нужен медиатор, коммуникатор. Они понимают, чего хотят, но им нужен проводник, который поможет этого добиться.
— Сколько встреч удается организовать за день?
— С учетом того, что все работают, только три вечерние встречи — в 18, 19 и 20 часов. Выбираем дома в шаговой доступности, чтоб не тратить время на дорогу. Если это повторная встреча, где мы проверяем реализацию каких-то планов, то можем выбрать и дневное время.
— Вы работаете в округе уже 5 лет. Что-то стало для вас сюрпризом или это уже насквозь знакомые вам дворы, дома, избиратели?
— Сюрпризом со знаком «минус» стала раздраженность людей. Я понимаю, что у нас сейчас есть масса раздражителей вокруг, с этим нужно работать. У москвичей есть свой стандарт и своя планка, они хотят, чтобы он соблюдался.
— На этой кампании слышно очень много недовольства тем, что кандидаты — успешные профессионалы. Вы уже думали о том, как совмещать работу проректора НИУ ВШЭ и депутата Мосгордумы без ущерба для обеих сфер?
— Когда я слышу такие упреки, мне хочется спросить: а какая была бы моя ценность, если бы не мой опыт в большом университете, мои наработанные контакты, мои устоявшиеся отношения, мой социальный капитал? Как бы я решала все эти проблемы? Время покажет, смогу ли я состояться на двух аренах сразу, но я понимаю, что могу делиться своим опытом, чтобы сделать жизнь в нашем округе лучше. И меня очень воодушевляет тот факт, что люди, которые 5 лет работали в команде Кузьминова, не перегорели, они готовы продолжать.
Роман Бабаян: «На пикетах люди подписи дают охотно, но при заполнении часто бывают ошибки»
Кандидату по 5-му избирательному округу (Филевский парк, Хорошево-Мневники, часть Щукина) Роману Бабаяну удалось собрать около 9000 подписей, из которых забраковано было лишь незначительное количество. Ставку кандидат сделал не на агиткубы, а на квартирные обходы. В целом Бабаян оценивает кампанию по сбору подписей как самое сложное, с чем ему пришлось столкнуться на данный момент.
— Большего напряжения сил, пожалуй, я в жизни не испытывал. Если бы знал, что будет так непросто, — не знаю, решился ли бы на это. Помогло то, что мы начали работать заранее, за несколько месяцев. Что такое «работать»: встречаться с людьми, узнавать о проблемах района, собирать предложения жителей. И пытаться как-то решить то, что в моих силах. Начали в марте, активно работали в апреле и мае. А уже в июне, когда надо было непосредственно собирать подписи, мы работали по двум направлениям — на уличных пикетах и поквартирных обходах.
— Многие замечали, что пикетов у вас было меньше, чем у некоторых конкурентов. Это правда?
— Меня часто об этом спрашивают жители: как так, мы не видели ваших пикетов, а другие постоянно видели. Отвечаю: тут две причины. Первая: мы основную ставку сделали на квартирные обходы. Потому что на пикетах люди подписи дают охотно, но при заполнении часто бывают ошибки. Люди торопятся, некоторые ходят без паспорта, без проверки паспорта записывать нельзя. И вторая причина, тоже серьезная: как раз таки наши соперники. Согласовываешь место для пикета, выходишь на него — смотришь, в 10 метрах палатка конкурентов. Подходишь к ним, говоришь: ребята, что за дела? Они с невинным видом: а что, земля-то общая. Пересогласовываешь другое место, смотришь — они снова рядом. И зачем такая суета? Для пиара? Мне он не нужен. Куда лучше поговорить с людьми вживую. А это на обходах намного лучше получается.
Плюс к тому, мы же не просто так обходили квартиры — здравствуйте, мы штаб Романа Бабаяна, подпишитесь за нас. Мы всерьез работали. Пошли туда, где были конфликты, и постарались помочь в решении: писали в мэрию и прокуратуру, встречались с чиновниками. В результате нас знали много где. На Береговом проезде в Филевском парке, где отстояли права жителей общежития в борьбе с заводом имени Хруничева. В Щукине, где муниципальные депутаты почему-то не хотят работать. В Хорошево-Мневниках, где добились открытия проезда, перекрытого из-за строительства.
Ну а пикеты у нас тоже были — правда, не так много, как у некоторых конкурентов. Но я за количеством и не гнался. Все равно мы собрали подписи даже c запасом, много раз все перепроверили. И все получилось.
— Из-за чего бывали забракованы подписи на внутренней проверке?
— Разные причины: ошибки в именах, адресах, паспортных данных. Помарки. А самая страшная история произошла, когда сбор был уже завершен... Я уже часов девять сидел подряд, не отрываясь, подписывал каждый лист... Представляете, что это такое — подпись, дата, подпись, дата. Руку сводит судорогой, ты зол на весь мир: ну что за тупое занятие! Но оно необходимо по закону, по процедуре. И вот подписываешь, подписываешь. Уже мозоль на пальце. Наконец мы это сделали. После этого, по процедуре, все эти листы нужно сшить в папки, опечатать, прошить, опять расписаться... И вот наши ребята берут дыроколы. И начинают делать дырки. Подписной лист — двусторонний. Они на лицевой стороне посмотрели, где делать дырки, и прокололи. Но ерунда заключалась в том, что на обратной стороне эти дырки попали в подписи или в паспортные данные. И мы обнаружили, что на каждом листе у нас испорченные подписи. И это накануне последнего дня сдачи. Хорошо, что был запас. Каждую подпись надо было вычеркнуть и расписаться. Берешь линейку, перечеркиваешь и расписываешься — еще несколько часов. Ненавидишь весь мир.
— Сейчас стало спокойнее?
— В целом да. Но график напряженный, не знаю, как доживем до выборов. Каждый будний день — по три встречи во дворах, иногда еще и днем. Собираем идеи и предложения, знакомимся и выслушиваем людей, потом все материалы обрабатываем в штабе.
Далее аппаратная работа: поток запросов на все уровни городской власти, в правоохранительные органы. Нудная работа, без которой система не крутится. Но это самое нужное для помощи людям.
Бывают еще встречи с общественными организациями. Профсоюзы, советы ветеранов. Многие игнорируют такие структуры, но ведь это же наше гражданское общество, как можно к его элементам относиться высокомерно? Эти люди помогают ветеранам с социально-экономическими проблемами, занимаются реабилитацией, поддерживают не только инвалидов войны и боевых действий, но и их семьи. Они готовы делиться опытом, они открыты к диалогу. И для нас это общение взаимоинтересно — мы помогаем друг другу.
Кроме того, ни пикеты, ни поквартирные обходы не закончились — теперь мы занимаемся непосредственно агитацией. И знаете, многие люди до сих пор подходят и говорят: жалеем, что не успели поставить за вас подпись. Грустно, но приятно.
Мария Киселева: «Приходилось делать «работу над ошибками» — ходить и повторять подписи»
Мария Киселева, трехкратная олимпийская чемпионка по синхронному плаванию и кандидат по 4-му округу (Строгино, Крылатское, Кунцево), также не ожидала, что процесс сбора подписей будет настолько сложным, трудоемким. Сборщики сталкивались с неадекватными людьми, но все-таки большинство жителей были настроены позитивно. По ее словам, успех обеспечила большая, профессиональная и дружная команда штаба.
— Сбором подписей занимались мои знакомые, знакомые моих знакомых; люди, с которыми мы познакомились на встречах, молодежь, которая пришла в штаб нас поддержать, знакомые спортсмены, — рассказывает Киселева. — В общем, понадобилась большая группа людей, которая меня поддерживает. И главное, что было необходимо, это доверие людей. Каждый человек, поставивший подпись, — это человек, нашедший время нас выслушать, согласившийся оставить свои паспортные данные. Все это требует доверия.
Тем более обидно было, когда часть этих подписей, за которыми стоят живые люди, не пошла в зачет. Причина проста, объясняет Мария Киселева: хотя избиратели были совершенно реальными, правила сбора и оформления подписей чрезвычайно строги, и любая ошибка или помарка «обнуляла» подпись.
— У нас заранее была распланирована работа, — рассказывает кандидат о процессе сбора подписей. — Были и выходы на пикеты, и обход по квартирам, и встречи во дворах — все это имело значение. Если бы не было какого-то одного звена, результат мог бы выйти совсем другой.
На одном из пикетов в самом начале сбора подписей на волонтеров напал мужчина с ножом, который пытался повредить куб. Сборщики подписей — молодые девушки — были серьезно напуганы, едва обошлось без травм. На поквартирном обходе в Крылатском однажды из квартиры выскочил еще один неадекватный мужчина, крики которого встревожили весь подъезд. Сборщикам пришлось спасаться бегством. Но приятных историй все-таки было больше, говорит Киселева. «Например, в Строгине на один из наших пикетов постоянно приходит пожилая женщина и угощает волонтеров яблоками, — рассказывает кандидат. — А в Крылатском еще одна жительница испекла и принесла нам в штаб огромный пирог. Это неописуемо приятно!»
Что касается ошибок, то они, разумеется, были, особенно сначала, подтверждает Киселева. И грамматические, и неверно вписанные номера паспортов, и просто помарки. В этих случаях приходилось проводить «работу над ошибками» — идти к тем же людям снова и просить повторить подпись. Потом таких ошибок стало намного меньше, сборщики освоились с работой. Тем не менее, когда новые подписи приносились в штаб, их проверяли на ошибки всем штабом.
— Мы не вели подсчет вычеркнутых подписей, чтобы не демотивировать команду, — отмечает Мария Киселева. — После завершения сбора подписей я два дня только подписывала листы. Когда мы принесли подписи в избирком, их было порядка 5600, и некоторые были забракованы уже комиссией. Тем не менее оставшихся нам хватило для регистрации.