Восемь утра. Над зданием Московского технологического колледжа в Щукине — столб белого дыма. Он затейливо преломляет солнечные лучи — в результате рассвет в окнах окрестных домов получается этаким мерцающим, загадочным.
— Что такое, пожар?!
— Выборы же!
— Белый дым — выбрали папу? Рано вроде!
Стайка ребят студенческого вида — ну куда же без вечной иронии — идет к метро. На самом деле дым над колледжем (в котором расположен, понятно, избирательный участок) действительно напрямую связан с выборами. Дело в том, что в Москве в день выборов возле каждого из трех с лишним тысяч участков — какая-то еда. Так задумано. Где-то — палатки от «Мос.Еды» с сырами, пряниками и прочей снедью со всех концов России — такое предчувствие рынков выходного дня, которые откроются в апреле. А где-то — настоящие полевые кухни с гречкой и тушенкой. Не так интересно, зато бесплатно.
У раскочегаренной кухни — кстати, в такой-то мороз — греются и «бойцы пищевого фронта», и полицейские, и случайные прохожие. Март выдал напоследок ледяное приветствие — с утра в столице аж минус 18! И в восемь утра на участке людей вроде бы немного. Но зато уже в полдень...
— Проходите, да проходите же! Вот сюда, направо и по лестнице! — сотрудницы колледжа, кажется, уже устали показывать дорогу. В этом году, когда прикрепиться со своего участка по регистрации на ближайший стало легко как никогда — хоть через Госуслуги, хоть через любой МФЦ, — многие заходящие на участок не знают, куда идти. Потому что здесь впервые.
В коридоре, в котором и расположен участок, — батюшки-светы — очередь, настоящая! Люди толпятся у столов, но к каждому члену участковой избирательной комиссии — один, максимум два человека. Быстро находим имя в книге (Госуслуги сработали! Все перенеслось!) — роспись — галочка в бюллетене — электронная урна (она же КОИБ: вставляешь бюллетень «лицом» вниз, он уезжает, голос засчитан). Пять минут — голос отдан! Учитывая камеры сверху, сзади и сбоку, везде, кроме кабины, — что-либо подтасовать просто нереально.
— Что, — спрашиваю усталую девушку за столиком, — всех сагитировали прийти?
— Да какое там! — вздыхает девушка («кому девушка, а кому и член УИК! Проходите!»). — Если бы всех сагитировали, тут бы вообще не продохнуть было!
На выходе — совпало-то! — СМС от родителей, с участка по прописке: «Проверили нашу книгу: тебя, как и должны были, уже вычеркнули!»
Еще один участок: на улице Куусинена, 13. На сей раз не колледж — а один из филиалов столичной школы №141. Здесь — не полевая кухня, а палатки с едой: мясопродукты из Рязани, какая-то выпечка. Внутри — как в детстве! — уютный спортивный зал, монументальные коридоры, паркетные полы. И тоже — толпа людей. Просто толпа, такой не было ни на предыдущих выборах... ни перед тем... ни еще раньше...
— Сами удивляемся! — говорят сотрудники за столами. — Тьма народа! Если так до вечера будет, явка получится рекордная!
Идут очень пожилые — в одиночку и парами, когда и семьями. Идут молодые: папа, мама, пара детишек. Идут среднего возраста люди. В шапках и без шапок. Богато и бедно одетые. С собаками и колясками. Но если уж кто идет — то с радостными лицами. А выходят — те, что с детьми, — при связках шариков в цвет российского флага. Что характерно, строем — «от трудового коллектива» — никого. Шарики сверкают на солнце, дымок полевой кухни с еще одного участка перемешивается с паром от асфальта: несмотря на мороз, снег и лед на московских улицах тают, весна близко.
На пути к «Полежаевской» — еще один участок. Вот здесь — ни ларьков с едой, ни толп народа. Полиция стоит у входа, как и положено; в двери изредка заходят люди, сосредоточенно выходят. Здесь голосует в основном одна из столичных военных частей: у них все проходит организованно, на участок, как и положено, пришли утром. Но атмосферы праздника хватает и на этот квартал: когда еще так дружно встречаются друг с другом семьи, живущие на соседних этажах и знакомые с детства? Когда еще старшее поколение может выгулять свои шикарные шубы и меховые шапки? Когда еще под руку с бабушками и дедушками идут внуки? Да вот, пожалуй, только на выборы. По весеннему солнышку.