Все эти люди добровольно откликнулись на вывешенное в Интернете обращение Федерации автовладельцев к возможным свидетелям аварии с призывом проявить гражданское мужество и помочь родственникам погибших. Теперь, уже дав показания следствию, свидетели боятся даже мимолетного упоминания своих фамилий-должностей в СМИ.
Один из них, программист банка, говорит, что хочет воспользоваться программой защиты свидетелей, если она, конечно, хоть как-то работает в России. В тот день он на своем стареньком Audi двигался в центр и наблюдал ДТП в зеркала заднего вида. Он, в частности, утверждает, что его машину, находящуюся в тот момент чуть впереди места столкновения, после удара затрясло. То есть представим себе скорость, с которой двигался лимузин. Теперь свидетель пытается доказать свое присутствие на месте трагедии с помощью GPS — вот только следствию это не нужно...
Другой свидетель, профессиональный водитель, сейчас опасается потерять работу — намеки на увольнение, если не замолчит, он слышит все чаще. Он видел, как Citroen не только не выезжал на встречку, но и уступал дорогу. Более того, этот человек сместился в правый ряд буквально за секунды до резонансного ДТП и только поэтому избежал столкновения.
— А чему тут удивляться, — недоумевает руководитель пресс-службы Федерации автовладельцев России Сергей Канаев, — если следствие всеми доступными способами показывает и найденным нами очевидцам, и собственно Федерации, ведущей собственное независимое расследование трагедии, что откровенно не заинтересовано в установлении истины? Хотя она — очевидна! В месте ДТП ширина разделительной полосы составляет 1 метр 70 сантиметров. Ширина “пятисотого” Mеrcedes — 2 метра 30 сантиметров. И если учесть, что среднее расстояние между движущимися навстречу друг другу авто составляет около 30 сантиметров — то лимузин топ-менеджера захватывал встречную полосу минимум на метр... Мы уверены, — продолжает Сергей Канаев, — что уже этих показаний достаточно для установления истины. Хотя лучшим и уж точно неопровержимым доказательством стала бы видеосъемка. Увы, но, несмотря на некоторые заявления, она может быть получена только с двух-трех видеокамер ФСБ. Но кто может приказать этому ведомству “поделиться” информацией?..
Александр РОСТАРЧУК.
Вчера одно из интернет-изданий сообщило, что с Mercedes-Benz S500, участвовавшего в печально известном ДТП на Ленинском, снят некий “черный ящик” и отправлен на расшифровку в Германию. Якобы данное устройство посекундно фиксировало буквально все, что происходило с автомобилем в процессе столкновения: скорость машины, направление движения, углы поворота руля… Однако, как удалось выяснить нашим корреспондентам, в Mercedes-Benz нет штатных “черных ящиков”! Да, в S-классе полно умной электроники, способной не только удерживать машину на заданной траектории, помогать при экстренном торможении и т.п., но и отслеживать дорожную разметку, соседей по потоку и самостоятельно следовать за ними на заданном расстоянии... Но притом что все эти системы контролируются бортовым компьютером, ни о какой записи всех текущих данных речи не идет, это потребовало бы компьютерного жесткого диска изрядной емкости, который приходилось бы “чистить” не реже чем раз в неделю.
МЕЖДУ ТЕМ
“МК” связался с адвокатом вице-президента ЛУКОЙЛа Анатолия Баркова Гари Мирзояном, который ответил на несколько вопросов:
— У вас есть какие-нибудь версии произошедшего?
— У нас одна версия: водитель “Ситроена” нарушил правила дорожного движения и выехал на встречную полосу.
— “Черный ящик”, который следствие изъяло у “Мерседеса”, может пролить свет на реального виновника ДТП?
— Мне известно, что машина находится у экспертов. Но что они с ней делают, нам не докладывают.
— ФАР утверждает, что показания в пользу “Ситроена” дали три свидетеля. Сколько с вашей стороны человек, которые могут подтвердить вашу версию?
— Основываясь на данных брифинга, который дала ГИБДД 5 марта, могу сказать, что у следствия 10 свидетелей, которые утверждают, что “Ситроен” выехал на встречную полосу. Кроме этого ничего сказать не могу, так как лично не встречался и не общался со свидетелями.
— Что можете сказать по поводу схемы ДТП, которую обнародовала другая сторона?
— Из засекреченного дела каким-то образом идет слив информации. Я думаю, что управление собственной безопасности должно этим заинтересоваться и установить виновных лиц. На той схеме нет никаких подписей. Может, она вообще была кем-то нарисована.
— Вы утверждаете, что дело все же “засекречено”. Почему? Неужели оно представляет такую важность?
— У меня есть только мои личные предположения. Об этом нет смысла говорить.