Обвинитель сообщил суду, что девочка содержалась в ящике стола в спальне, не выводилась на улицу и не общалась ни с кем. Он указал, что в момент поступления в больницу возраст ребенка составлял от нуля до 10 месяцев и малышка была значительно истощена и обезвожена. Женщина признала себя виновной по четырем пунктам обвинения в жестоком обращении с детьми, включая неспособность обеспечить ребенку необходимую медицинскую помощь, пренебрежение, недоедание и общую безнадзорность.
В королевском суде Честера сообщили, что трехлетний ребенок был найден со спутанными волосами, физическими дефектами и сыпью. Суд заслушал показания матери, чье имя не раскрывается в целях защиты личности ребенка. Она призналась, что скрывала наличие девочки от своих братьев и сестер, пряча его в ящике под кроватью на диване, и скрывала это от своего сожителя.
Принося приговор женщине, признанной виновной в жестоком обращении с детьми, почетный судья Стивен Эверетт отметил: «На мой взгляд, то, что вы сделали, полностью противоречит здравому смыслу. Вы лишили эту маленькую девочку любви, должного внимания, общения с другими людьми, правильного питания и необходимой медицинской помощи».
Он добавил: «Вы пытались контролировать ситуацию наилучшим образом, но по чистой случайности ваша ужасная тайна была раскрыта. Последствия для ребенка были катастрофическими как физически, так и психологически».
В суде также прозвучало сообщение, что мать не обращалась за медицинской помощью для ребенка с волчьей пастью и не обеспечивала ее достаточным количеством пищи и воды, кормя молочным витамином С через шприц.
Обвинитель также рассказал, что девочка оставалась одна, пока ее мать отвозила других детей в школу или работала, а также когда находилась у родственников на Рождество. Когда молодой человек женщины стал оставаться на ночь, ребенка переложили в другую комнату и оставили там одну.
Девочка была обнаружена, когда однажды утром сожитель матери вернулся домой. В тот же день социальные службы нашли ребенка в ящике под кроватью. Социальный работник рассказала, что увидела девочку сидящей в ящике и спросила у матери, не там ли она держит свою дочь.
«Она без всяких эмоций ответила: "Да, в ящике", — рассказала социальный работник. — Я была потрясена тем, что мать не проявила никаких чувств и казалась равнодушной к ситуации. Меня охватил ужас от мысли о том, что я могла быть единственным человеком, которого ребенок видела кроме своей матери».
Сообщается, что двое полицейских, участвовавших в деле, расплакались во время чтения заявления матери девочки, которое судья охарактеризовал как «поистине ужасное».
Женщина рассказала полиции, что не знала о своей беременности и была «по-настоящему напугана», когда рожала. Она добавила, что ребенка не всегда держали в ящике под кроватью и что ящик никогда не закрывался, но сообщила полицейским, что ребенок «не был частью семьи».
Она сообщила социальным работникам о своих тяжелых отношениях с отцом ребенка и о нежелании, чтобы он узнал о её дочери. Обвиняемая вытирала слезы, рассказывая о том, что другие ее дети, за которыми, по ее словам, она заботилась, больше не живут с ней.
Старший королевский прокурор Рейчел Уортингтон отметила: «В последнее время у этого ребенка не было подарков на день рождения, Рождество или чего-либо, что могло бы её порадовать. Она не общалась ни с кем из своих братьев и сестер, не знала дневного света и свежего воздуха и не отзывалась на свое имя, когда её впервые нашли».
По словам прокурора, мотивы поведения матери остаются неясными, но это не входит в компетенцию Королевской прокуратуры, а их задача — привлечь виновного к ответственности.