«Пошли без акклиматизации»
Как выяснилось, каждый из участников выложил за тур по 108,5 тысячи рублей. Познакомились участники друг с другом в базовом лагере в районе горы Копыто (высота около 900 метров), недалеко от поселка Козыревска.
Собравшись за трапезой в круг, представились, каждый рассказал, кто он, откуда родом, какой у него опыт восхождений. «Чайников» в группе не оказалось. Все без исключения уже ходили по сложным маршрутам. Козыряли названиями таких вершин, как Эльбрус (5642 метра), Казбек (5033), Монблан (4810), Дыхтау (5204)… Группа была хорошо подготовлена.
Старший гид Андрей Мищенко сразу поставил жесткое условие, что на восхождении он главный, его слово — закон, как он сказал, так и будет. Предупредил участников: когда наступит время «Ч», даже если до вершины останется 30 метров, он развернет всех обратно.
2 сентября в 16 часов группа вышла на перевал Вулканологов, на высоту 3300 метров. Старший гид связался по спутниковому телефону с организаторами, запросил сводку погоды. Выяснилось, что погода будет портиться. И в ту же ночь, с 2 на 3 сентября, группа пошла на штурм Ключевского вулкана. Им нужно было набрать 1500 метров высоты. Гид рассчитывал, что к моменту ухудшения погоды группа успеет вернуться в базовый лагерь.
По оценкам альпинистов, подъем на кратер обычно занимает 6–8 часов, спуск — 4–6 часов. Выходить из базового лагеря надо в 2–3 часа ночи.
Сначала восходители поднимались по шлаковым вулканическим выбросам. Шли на расстоянии друг от друга. По склону летели камни, нужно было держать дистанцию. Когда группа вышла на ледовые отложения, участники пошли уже в связках по трое.
— Но в связке еще надо уметь ходить, — говорит бывший заместитель начальника российского центра подготовки спасателей Александр Гофштейн. — Альпинисты должны были пройти тренировки по самозадержанию на склоне и удержанию сорвавшегося. В случае срыва решение ведь приходится принимать на уровне рефлексов. Но рельеф льда может быть такой, что на нем очень трудно бывает удержаться. Например, если это фирн — полуснег, полулед, который твердостью напоминает фарфор.
Специалисты говорят, что на Ключевской сопке можно встретить «блуждающие» ледники, ледяные «пояса», многоярусные ледники.
Председатель квалификационной комиссии Федерации альпинизма России Елена Кузнецова, в свою очередь, отмечает, что восхождение на Ключевской вулкан — очень опасный, очень коварный маршрут.
— В августе там уже начинается зима, из-за большой влажности образуется натечный лед, — говорит Елена Валентиновна. — Это такая форма льда, на котором крайне сложно сделать страховку. При этом надо обладать виртуозной техникой хождения по такому льду.
Когда случается оттепель, из ледников и снежников вытаивают камни и с грохотом летят вниз.
На отметке 4000 метров с маршрута сошли 42-летний Роман Аверин и 35-летняя Анастасия Усачева. Один из гидов — Иван Алабугин, — который шел с отстающими в одной связке, начал спускать их в базовый лагерь, к домику вулканологов. Остальные продолжили подъем к кратеру вулкана. Как позже выяснилось — навстречу смерти.
— Ребята из разных городов страны пытались за короткий срок совершить серьезное восхождение, — анализирует случившееся «снежный барс», вице-президент Федерации альпинизма России, председатель Комитета по альпинизму Иван Душарин. — В результате пошли без акклиматизации. Но это же неправильно. Они же приехали с равнинных районов. Без акклиматизации у человека работоспособность снижается как минимум в два раза. Но в коммерческих группах время — деньги.
Когда один из инструкторов-проводников отправил двух участников вниз, восьмерых альпинистов-любителей повел на вершину один гид. Такую группу трудно контролировать одному. Произошел срыв. Три человека погибли сразу, потом еще двое. Погода испортилась, остальные тоже не выдержали этого испытания. Все, кто был на высоте 4158 метров, погибли.
Иван Душарин обращает внимание еще на один момент, который порой не учитывают даже профессионалы.
— Близость горного объекта к морю резко «повышает» уровень высоты. Одно дело высота 5000 метров в тех же Гималаях, и совершенно другое — 5000 метров в районе Камчатки, где человеку будет в два раза тяжелее. Наша планета крутится, слой атмосферы растягивается, чем ближе к экватору, тем он больше, а к северу — меньше. Поэтому на Килиманджаро восходят сравнительно легко, там растянутый слой атмосферы. А та же Камчатка все-таки ближе к северу, там слой атмосферы меньше.
Высота 3000 метров на Камчатке по воздействию на организм человека — это примерно то же самое, что 4000 метров на Памире. Вершина Ключевской сопки (4850) равносильна высоте почти 6000 метров на Памире.
В той же Антарктиде восходить на гору в три раза тяжелее, чем в Гималаях. Пик Винсон (4897) в Антарктиде — один из самых серьезных с точки зрения восхождения объект. Даже на Северном полюсе люди себя чувствуют так, как будто они находятся на высоте 2000 метров, хотя стоят на льдине. Такой вот природный фактор.
Иван Трофимович знает что говорит, за его плечами около 300 восхождений на различные вершины. Он трижды был на Эвересте (8848), на К2 (Чогори) (8611), на Нангапарбате (8125), на Чо-Ойю (8201), а также совершил 27 восхождений на вершины выше 7000 метров.
«Девять человек связались одной веревкой»
А на склонах Ключевской сопки разворачивался трагический сценарий. В базовом лагере 3 сентября на высоте 3300 метров гиду Ивану Алабугину пришло сообщение по рации, что группа сорвалась, есть раненые и погибшие. Взяв спальники, палатку, газовую горелку, баллон, еду, горячий чай в термосах, он с тяжелым рюкзаком пошел наверх, где произошла трагедия. Когда Иван поднялся к пострадавшим на высоту 4158 метров, старший гид Андрей Мищенко, который мог испытать болевой шок, уже находился в бредовом состоянии. 4 сентября он умер.
Двое участников, Роман и Анастасия, которые сошли с маршрута, остались в домике вулканологов. Укрытие было три метра в длину и два в ширину, на входе небольшой предбанник. В домике стояла печка, но дров не было. У ребят остались газовая горелка и баллон с газом, который они старались использовать экономно.
В ночь на 5 сентября температура опустилась до минус 20 градусов. Ветер был такой силы, что домик качался. Из всех палаток, что стояли рядом, целой осталась лишь одна.
Алабугин вернулся через двое суток, 5 сентября днем. У него было обморожены лицо, пальцы ног и пальцы рук. Вся одежда насквозь промокла. Если на перевале трещал мороз, валил снег, то наверху, на отметке 4158 метров, было потеплее, но шел снег с дождем. Иван поставил на высоте палатку, поил выживших горячим чаем, укрывал их. По склону постоянно летели камни. 4 сентября они пробили палатку. Иван оставался с ранеными до последнего. Спустился к домику вулканологов лишь когда умер последний из туристов.
— Когда участники восхождения начали подниматься на Ключевскую сопку, у них была эйфория, а на высоте произошел резкий спад. Гиды это должны были понимать, если, конечно, прошли нормальную подготовку. Что касается Ивана, то могу сказать, что он обеспечил безопасное место для одних туристов и пошел спасать других. Это профессиональная этика, он так и должен был поступить.
Бывший заместитель начальника российского центра подготовки спасателей Александр Гофштейн готов перед Иваном Алабугиным снять шляпу.
— Почет и уважение этому парню. У нас есть аналогичный пример, связанный с альпинистом Анатолием Букреевым, который в мае 1996-го на Эвересте спас в одиночку трех человек. Вышел в пургу навстречу заблудившимся и обессиленным альпинистам и привел их в лагерь.
Эксперты продолжают гадать, по какой причине сорвались со склона участники восхождения на Ключевскую сопку, которая никогда не впадает в спячку, над ней постоянно клубится пар.
В то же время известный камчатский альпинист Александр Биченко, ссылаясь на свои источники, говорит, что уже известна вся картина произошедшего.
— Группа дошла до отметки 4600 метров. Гид, исходя из обстановки, принял правильное решение, развернул группу, и они пошли вниз. Он видел, что маршрут сложный, склоны покрыты льдом, летят камни. Все девять человек связались одной веревкой. Они успели спуститься только на 100 метров, и на высоте 4500 их догнали камни. (Те, кто был на Ключевской сопке, говорят, что они могут быть размером с легковушку и набирать бешеную скорость. — Авт.) На спуске их побило камнями. Когда тебя пинают в спину, ты этого не ожидаешь и не сразу встанешь. Вся их связка, весь комок людей скатился вниз.
— Связать девять человек одной веревкой — это была ошибка гида?
— Я 15 раз был на Ключевской сопке, пользовался веревкой, но у нас никто не ходил на Ключевскую в связках. Веревка нужна была только для поддержки. При спуске надо было держаться за нее рукой. Если поскользнешься — удержишься. Это ж не отвесная стена. А когда ты привязан к веревке как собака, уже никуда не убежишь. Одного камень ударил, и все полетели вниз.
«Мало знать гору, надо понимать группу»
По мнению Ивана Душарина, большая часть вины в случившемся лежит все же на туристической компании Extreme Time, которая организовала восхождение.
— Надо выяснить, кто именно утвердил эту программу. На каком основании были сокращены сроки и так далее. (Вся информация, касающаяся тура с восхождением на Ключевскую сопку, была удалена со страниц компании-организатора в соцсетях, перестал работать и ее сайт — Авт.)
Тут нужно понять еще и гида. Вот он не завел группу на вершину, развернул всех обратно, значит, не выполнил тур, значит, авторитет компании понижается. И отношение к гиду уже негативное. Поэтому инструктор-проводник, рискуя, старается выполнить программу.
На мой взгляд, в договоре должны быть четко прописаны права гида, при каких условиях он обязан вернуть группу вниз. И к нему не должно быть никаких претензий. Но этого же нет.
Я 58 лет в альпинизме, и у меня были трагедии, это самое страшное — терять друзей при восхождении. Жизнь человека — самое ценное. Но часто в коммерческом туризме на первый план выходит прибыль, деньги.
Следователи выяснили, что с участниками восхождения не были заключены необходимые договора об оказании туристических услуг.
В то же время председатель квалификационной комиссии Федерации альпинизма России Елена Кузнецова говорит: в экспедициях, которые организовывают серьезные компании, на одного гида приходится один, максимум два клиента. Следователи сейчас должны обратить внимание на то, кто в Extreme Time утвердил такой состав группы.
— Причем организаторы восхождений, собирая на столь серьезные маршруты коммерческие группы, не спрашивают у профессионалов никаких рекомендаций, не обращаются за консультацией, можно туда идти сейчас таким составом или нельзя, — замечает Елена Валентиновна.
Сейчас все больше раздается мнений, что на Ключевскую сопку должны водить туристов местные гиды, как, например, это принято на Мак-Кинли на Аляске. Они, мол, хорошо знают особенность горы.
— Местные гиды могут лучше знать рельеф, обстановку, иметь личные связи в спасательных службах, — говорит Иван Душарин. — Но, с другой стороны, альпинист, который имеет 1-й спортивный разряд или звание кандидата в мастера спорта, на мой взгляд, справится с этой задачей лучше, нежели местный гид, у которого отсутствует квалификация.
Опытные альпинисты предвидят, что может произойти. Они же ходят на вершины в совершенно новых районах — в Гималаях, в Южной Америке, на Кавказе, на Памире. Изучают тщательно описание, понимают, где находятся, со всем спокойно справляются. Вопрос тут в квалификации и в степени ответственности. Это важнее, чем тот факт, местный ты гид или не местный.
Александр Гофштейн, в свою очередь, говорит, что мало знать гору, надо понимать группу, людей, которых ты ведешь на вершину.
Эксперты сходятся во мнении, что в плане подготовки гидов есть большие пробелы.
— Сейчас гидов-проводников пытаются готовить всевозможные ведомства, часто к этому привлекая непрофессионалов, — говорит Иван Душарин. — Выпускаются совершенно безграмотные документы. Дошло до того, что удостоверение инструктора-проводника хотели выдавать местные органы самоуправления. Но это же абсурд.
Директор одной из компаний, организующей восхождения, Сергей Баранов говорит, что курсы инструкторов-проводников доступны сейчас практически любому желающему. А дальше вопрос уже в работодателях.
— Я, например, смотрю исключительно на опыт и гидов с маленьким опытом на работу не беру, — говорит Сергей. — Где они его будут нагуливать, это уже не моя проблема. К сожалению, есть куча дешевых компаний на рынке, куда они и идут работать. А мы даже ассистентом гида на Эльбрус, я уже не говорю про Ключевскую сопку, не возьмем человека, который меньше 40 раз был на вершине. А в лидеры не возьмем того, кто восходил меньше ста раз. Кроме этого, косвенным признаком его профессионализма является наличие каких-то его самостоятельных серьезных восхождений. И наличие спортивного разряда по альпинизму и горному туризму. Потому что в спортивной системе все несколько строже построено. Получить случайно 1-й разряд по альпинизму нельзя. Тебя, грубо говоря, будут «оставлять на второй год», заставлять повторять какие-то этапы, но не допустят абы кого до первого разряда.
Сергей Баранов напоминает, что с 1 сентября началась аттестация инструкторов-проводников, которые уже получили удостоверение согласно профстандартам Министерства труда.
— В чем заключается аттестация, не знает пока никто, — говорит Сергей Баранов. — Много кто выдает «корочки», а вот аттестацию принимать пока мало кому доверили. Сезон закончился, у нас есть еще отсрочка до следующего лета, мы пока аттестацию можем не проходить.
«Дикий туризм был, есть и будет на Камчатке»
Иван Душарин, в свою очередь, говорит, что они в Федерации альпинизма России просили предоставить им право контролировать качество подготовки гидов.
— Но выяснилось, что одна организация не может контролировать какой-то процесс. Это нарушение антимонопольного законодательства. В результате один из южных университетов выдает сейчас удостоверение инструкторов-проводников за 15 тысяч рублей. Поскольку учебное заведение имеет лицензию, оно может готовить кого угодно, хоть поваров, хоть инструкторов.
Иван Душарин согласен, что нужно наводить порядок в коммерческом туризме, который у нас абсолютно не контролируется. Но есть много факторов, которые не позволяют это сделать.
— Во времена существования Советского Союза у контрольно-спасательных служб одной из главных задач была профилактика несчастных случаев. Они бы просто не пустили эту группу наверх. На сейчас такого права у МЧС нет. У них функция — не предотвращать несчастные случаи, а спасать по факту. Им нужно дать право контроля и профилактики. Но для этого нужны специалисты и дополнительные средства. А сейчас, наоборот, спасателям урезаются и без того небольшие зарплаты.
Александр Гофштейн, в свою очередь, напоминает о частных инициативах, когда энтузиасты пытались создать различные ассоциации горных гидов и прочие конгломераты.
— Все эти начинания заканчивались ничем по одной простой причине: любая система требует наличия бюрократии, а на ее содержание требуются средства. Инициатива снизу оказалось бессильна. Нет денег — нет решений. В Советском Союзе была система профсоюзов, на плечи которой ложились и обеспечение безопасности, и контроль. Нужно создать ее аналог. Есть логичные и правильные пути, которыми можно пойти. Но это требует времени, затрат, заинтересованности власти.
После трагедии на Ключевской сопке вице-премьер РФ — полпред президента России в ДФО Юрий Трутнев 8 сентября на итоговом брифинге Восточного экономического форума заявил, что нужно запрещать выход туристов на сложные маршруты без подготовки и допуска маршрутной квалификационной комиссии. По мнению Трутнева, только сертификацией гидов проблему не решить, решение нужно принимать именно по уровню туристов. Их навыки должна оценивать маршрутно-квалификационная комиссия. Механизм должен работать таким образом, чтобы без допуска ММК группа не могла выйти на маршрут и не могла зарегистрироваться в МЧС.
Правда, непонятно, как у коммерческих туристов будут проверять подготовку. Они не спортсмены-разрядники, у которых в альпинистской книжке записаны все достижения.
— Бывает, что участники врут о своем опыте, но новичков видно уже на акклиматизационных выходах, — говорит Сергей Баранов. — С первых дней восхождения понятно, тренирован человек или нет. Гид может развернуть на восхождении как одного участника, так и всю группу. Он наделен этим правом, потому что вся ответственность непосредственно лежит на нем.
По мнению Александра Гофштейна, никакие запретительные меры тут не помогут. Обязательно найдется серо-буро-малиновая схема обхода этого дела. А конституция позволяет людям ходить вдоль, поперек и по диагонали по стране.
— Надо Ключевской вулкан обнести колючей проволокой и поставить автоматчиков, — иронизирует камчатский альпинист Александр Биченко. — Всю жизнь люди ходили в горы и будут ходить.
Закрывать можно только священную гору, как, например, Кайлас в Тибете. И то туда люди пробиваются и ходят. Ничего не спасет. Никаких проверок никто осуществить не сможет. Вот наша директор природного парка сказала, что они на каждое восхождение сейчас будут выдавать своего инспектора. Они у них из домика-то редко выходят.
Александр Биченко говорит, что на Камчатке не хватает квалифицированных гидов, которые могут водить на Ключевскую сопку. Их надо готовить.
— И, конечно, надо соблюдать все правила, вовремя отмечать точку возврата. А дикий туризм был, есть и будет на Камчатке. У нас туристы посещают 20 вулканов. Из них только на четырех можно нормально ходить в любую погоду. Это Авачинский вулкан, где, слава Богу, еще с 60-х годов торчат железяки, промаркирована тропа. Горелый вулкан, на котором туриками маршрут обозначен. На Мутновском вулкане на гребень сейчас натоптали тропу, навесили веревки. И еще — вулкан Толбачик.
А на остальных вулканах троп нет — только направления. Чем занимаются наши власти, от кого зависит развитие туризма в Камчатском крае? Они не вопросы наболевшие решают, а говорят: «Если вы покормите евражку — получите штраф 5 тысяч рублей». А кто такой евражка? Это суслик, который дает по два потомства в год. Они переживают за него, требуют не кормить, потому что они перестанут самостоятельно искать еду в природе. Евражка — это бренд. Лучше бы они побольше туалетов и информационных стендов поставили, облагородили въезд в природный парк.