Наши собеседники просили не указывать своих имен, не называть улицы, о которых идет речь. Люди в Алматы боятся собственной тени. Они признаются: «Мы не знаем, что нас ждет за разглашение сведений».
Айлин: «Мы проживаем в Алматы, но далеко от центра, где разворачивались основные события. В спальных районах остро чувствуется нехватка продуктов, особенно хлеба. Из дома выходить страшно. До магазина народ добирается мелкими перебежками и сразу обратно домой. С собаками выходят на 15 минут максимум. Гуляют в пределах двора. Страшная ситуация с больными людьми. У моей знакомой брата нужно каждый день возить в больницу на диализ, у него проблемы с почками. Такси вызвать невозможно, нет интернета. Общественный транспорт не ходит. Машины в семье нет. Они просят помощи у родственников. Те, рискуя своими жизнями, едут через весь город, чтобы довести мужчину до клиники. Думали оставить его в больнице, но там сказали: мест нет, палаты переполнены».
Вторая собеседница объяснила, почему полицейские в Алматы до сих пор не могут обеспечить порядок в городе. «У нас тупо сбежали полицейские. Отказались принимать участие в защите граждан, — говорит женщина. - Многие из сотрудников органов пропали, не поднимают телефонные трубки. На рабочих местах остались 20-30 процентов из всего состава. Но они вынуждены охранять свои здания, потому что там осталось оружие».
Медина: «Я живу в самом центре. 6 января у нас рядом с домом ограбили небольшую овощную лавку. Зашли три человека, вынесли кассу, разгромили магазинчик. Я забрала на ночь к себе дочку продавщицы ларька. Утром 7 января отводила ее домой. По улице гнали толпу задержанных, человек пятьдесят. Обратила внимание, что среди них было мало казахов, в основном кавказцы».
Санжар: «Мы с ребятами, которые живут в разных районах города, поддерживаем связь по телефону. Интернета нет, по мере возможности созваниваемся. Если кто-то решил выбраться из дома, сообщаем друг другу, где стреляют, где воруют, какие кварталы лучше обходить. Заметили, что правонарушители вместо «закладок» теперь оставляют «боеприпасы» во дворах или в подъездах домов. Например, я нашел около подъезда большую хоккейную клюшку и арматуру. Мы с соседями занесли все на чердак и заперли».
Алдияр: «Экстремисты ездят на машинах без номеров. Когда еще можно было подойти к центральной площади, я снял на видео много джипов без номеров».
Ольга: «В городе нет ни одного целого банкомата. Все вывернуты наизнанку».
Раяна: «Не знаю с чего начать, постоянно ситуация меняется, много всего происходит. Я живу в центре. У нас, когда начинается движение в районе, мы перезваниваемся между собой, информируем друг друга. Недавно в официальных СМИ прошла информация об изнасилованных девушках. Я сначала не поверила, но потом знакомая правозащитница рассказала, что ей звонили девчонки, которых изнасиловали. Она сейчас никак не может им помочь. Посоветовала сохранить одежду, на которой остались следы и потерпеть. Возможно, через 2-3 дня появится возможность обратиться в полицию и заявить о преступлениях».
Амина: «Общалась с местными полицейскими, они сами в шоке. Выстрелы и взрывы в городе продолжаются. Я постоянно на связи с руководством нашего РУБОПа. Они меня просят никуда не выходить из дома. Знакомые оперативники заранее предупреждают меня, в каких районах идут спецоперации по зачистке и куда не соваться. В Алматы мародеры разнесли все. Сгорело здание, где располагались некоторые наши телеканалы. Боевики пытались захватить помещение, где базируется государственный телеканал «Казахстан», но его отстояли. Но само здание все равно разнесли. Еще экстремисты напали на больницу. Ее не сожгли, но ограбили. Известно, что из одной горбольницы украли кислородные баллоны, и обезболивающие наркотические препараты».
Нурислам: «В Алматы мои знакомые создали общественные патрули. Туда входят бывшие военные, комитетчики в отставке, таможенники. Эти дружины отправили на борьбу с мародерами. Полиция выдала им документы, номера их машин занесли в базу, чтобы их не трогали. Но полномочий, как у общественных патрулей, у них нет. Они не имеют право останавливать людей, машины и проводить досмотры. Чтобы не навредить себе и не попасть под обстрел, ребята все происходящее фиксируют на видео. Кадры потом отдают в полицию. Если они обнаружили мародеров без оружия, но с дубинками, то идут врукопашную задерживают их, производят гражданский арест и сдают нарушителей в полицию. По словам моих знакомых, которые принимали участие в задержании, за последние дни они арестовали около 300 человек, это только мародеры. До 7 января в спецоперациях по экстремистам они не участвовали. А в 7 вечера их попросили более подготовленных ребят поучаствовать в ловле боевиков. Им в патрули дали двух полицейских и одного участкового. Определили им район, где проживают порядка 10 тысяч человек. В том районе общественный патруль задержал порядка 1000 человек».
Сафия: «Я живу в центре. Сегодня раздались выстрелы, мне соседка звонит, думала лед с крыши скидывают. Я ей: «Какой лед, у нас и снега-то не было». 7 января под нашими окнами проводили зачистку, ходили люди с автоматами. А вечером начали бабахать. Мои дети спросили: «Это салют?». Ага, салют, только салютующие в касках».
Асылым: «Полиция попросила местных сообщать обо всем, что видим во дворах. Я недавно снимал видео из окна, как к нашему дому заехали несколько машин. Люди что-то перекидывали из багажника. Я снял машину и позвонил знакомому полицейскому. Ко мне отправили молодого лейтенанта. Он зашел в квартиру, а его самого колбасит. Я ему по блютусу скинул видео, и он уехал. Еще такой момент – сейчас вся полиция работает в штатском и в бронежелетах, чтобы не светиться. Служебные машины все попрятали из соображений безопасности, потому что бандиты такие автомобили забирают, одежду с полицейских снимают.
Недавно я наблюдал картину, как в один двор заехали машины без номеров. К ним подъехал бензовоз. Люди вёдрами заправлялись. Скорее всего, это были боевики. Не понимаю, как они поддерживают связь между собой. Если звонят друг другу через мобильные, их же можно прослушивать. Но проблема в том, что заниматься прослушкой некому. В прокуратуре никого нет».
Айша: «Интернет у нас появился 10 минут назад, и я сразу вам написала. Целый день сидела и ждала, когда появится. Час назад услышала автоматную очередь, позвонила в полицию сообщить. Мне сказали: не волнуйся, там наши работают. И сообщили время, когда дадут интернет. Правда, не у всех он появился, в моей квартире только у меня заработал.
Что касается магазинов: крупные продовольственные и магазины техники разграблены и сожжены. Даже маленькие магазинчики ограбили. Что на окраинах Алматы, что в центре – продовольственный кризис. У людей нет нала, а снять наличку невозможно. Люди брали в долг в магазинах, но теперь и это не имеет смысла, потому что покупать больше нечего. Доставки нет. Возникли проблемы с хлебом, потому что наш хлебозавод «распотрошили» мародеры. В ближайшие дни все будут заняты ловлей экстремистов. Получается, по факту, мы все сидим на тех продуктовых запасах, которые остались».