Изменение суммы произошло, согласно показаниям юрисконсульта метро, из-за «недополученных доходов»: резкого падения пассажиропотока в день теракта 3 апреля и на следующий день. Кроме того, продолжаются выплаты потерпевшим — по закону они могут вновь обратиться к метрополитену за компенсацией, если состояние их здоровья ухудшилось из-за последствий взрыва. В 110,5 млн рублей метрополитен включил и стоимость утилизации раскуроченного взрывом вагона, который пока что хранится как вещдок в депо «Автово». Адвокат Шохисты Каримовой Дроздов несколько раз спросил, признал ли метрополитен таким образом (выплачивая компенсации) свою ответственность? Юрист метро парировала, что выплаты организация-перевозчик обязана производить по закону, а признание ответственности — не есть признание вины.
Когда же наконец перешли к сути дела, то суд занялся выяснением, как подсудимые и смертник Джалилов выходили друг с другом на связь. Выяснилось, что был некий чат, где они общались, а незадолго до теракта, в конце марта — начале апреля, Джалилову звонили на разные телефоны с одного и того же номера, который использовался только для связи с ним.
Прокурор сообщила, что подсудимые братья Азимовы ездили в Турцию, после чего химически выводили со страниц паспортов отметки о посещении этой страны, и переводили оттуда деньги на карточку Джалилова. После теракта обвиняемые обсуждали в общем чате возможный визит спецслужб в квартиру, предлагая спрятать некий предмет. Формальный повод для обыска в квартире, где жили обвиняемые, был специфический: 6 апреля на телефон доверия ФСБ поступил звонок от некого Петра. Он рассказал, что те, кто совершил теракт в метро, живут в квартире на Товарищеском проспекте «то ли с таджиками, то ли с узбеками, носят большие сумки». На этом основании было решено через несколько часов обследовать квартиру ввиду «угрозы госбезопасности Российской Федерации». При обыске нашли завернутый в одежду корпус огнетушителя, оборудованный как самодельное взрывное устройство — такое же, как то, что нашли в день теракта на станции метро «Площадь Восстания».
Братья Азимовы обратили внимание, что не знали Джалилова, а деньги на его карточку переводили якобы по просьбе некого знакомого.
— Я переводил деньги на карточку Джалилова больше чем два раза, — говорил Аброр Азимов. — Сам я Джалилова никогда не знал, меня знакомый попросил закинуть деньги на карту, у меня был только номер. Через терминал, так же, как оплачиваешь телефон, только вместо телефонного номера — номер карты.
— А что за знакомый? — поинтересовался судья Морозов.
— По поводу знакомого я потом дам пояснения. Я хочу спросить, как выяснилось, что этот номер принадлежит мне? Если верить этому, получается, что я с этого номера (якобы своего) пополнил свой же киви-кошелек. И почему номер приписывается одновременно мне и брату?
Также обвиняемые рассказывали, что сим-карты у них были, потому что «в Москве их бесплатно раздают у метро», а один из телефонов «начал фигурировать после обыска в квартире, где я жил месяц назад, такого просто не могло быть».
В тот день, о котором шла речь — когда был сделан перевод из Турции, — братья Азимовы, по их уверениям, навещали отца.
На момент подписания номера допросы подсудимых продолжались.