В германский доклад вошли показания свидетелей катастрофы, авиадиспетчеров, свидетелей, а также данные радаров наземных служб. В документе приводятся и последние слова пилота воздушного корабля7 Например, там есть вот такая фраза: « могу я выйти на траекторию?». Руководитель полета дал положительный ответ, но посоветовал «сделать это с левой стороны».
Специалисты быстро выяснили – самолет шел на посадку не совсем в соответствии с командами диспетчера. Дальше авиасудно снизилось до опасной высоты, где контролировать полет уже невозможно. Отчет BFU однозначен: в крушении виновен пилот.
Также в документе сообщается, что крушение бизнес-джета с вышки командно-диспетчерского пункта наблюдали трое. Записаны и показания двух очевидцев, которые в момент крушения были недалеко от диспетчерского пункта. Они четко Они наблюдали за самолетом во время поворота. В своих показаниях они четко фиксируют, что угол крена Epic LT составлял не меньше 35-40 градусов. После самолет потерял высоту, сделал характерный нырок и уже начал падать. Судно разбилось всего в нескольких километрах от аэродрома Эгельсбаха и загорелось.
В отчете эксперты сообщают, что Epic LT ударился о землю почти вертикально, с небольшим креном влево. Фюзеляж, крылья, а также большинство приборов в кабине пилота сгорели.
За разъяснением данных отчета германского федерального бюро авиарасследований «МК» обратился к заслуженному пилоту России, а также неоднократному участнику комиссий по расследованию авиапроисшествий Олегу Смирнову.
- Олег Михайлович, вы удивлены выводами комиссии?
- Напротив, они были ожидаемы. Как только стало известно, что он делал крутые развороты на малой высоте, не рассчитал и ударился о наземный объект. Теперь немецкая комиссия официально признала, что пилот допустил опасный крен на 45 градусов на малой высоте, не справился с пилотированием, а дальше задел крылом препятствие и самолет разрушился.
- А что, на ваш взгляд, могло подвести пилота к такой ошибке? Ему просто не хватило профессиональной сноровки или был какой-то технический фактор?
- Да это аэродром такой особый! Там нет посадочных систем. Этот аэродром, скажем так, в очень стесненном положении находится. И предполагает заход на посадку по правилам визуального полета – «на глаз». То есть пилот видит полосу и строит маршрут визуально. В нашем случае пилот построил неудачно, что и привело к авиакатастрофе.
- Неужели наземные службы не могли как-то тщательнее «вести» тот злополучный самолет…
- Нет, потому что это был неуправляемый с земли полет. И они ничего не могли подсказать.
- А был ли у них шанс все-таки избежать трагедии?
- Конечно! Если бы они садились в другом аэропорту. Но, видимо, им неудобно было дальше лететь – и они приняли решение садиться на этом аэродроме. Есть еще и чисто экономический фактор - посадка на этом аэродроме значительно дешевле, чем на центральном аэродроме. Также как и у нас – на территории аэропорта, что в Москве одна цена – за 50-100 км от Москвы совсем другая – намного дешевле.
- Олег Михайлович, а местные власти могут как-то повлиять на ситуацию с этим аэродромом неудобным – реконструировать, расширить или даже перенести в другое место…
- Да они прекрасно знают об этом аэродроме! И вряд ли кто-то что-то с ним сделает. Тут решение одно – нужно к нему очень тщательно готовиться и иметь навык именно таких визуальных посадок, «на глазок».
Напомним, 31 марта 2019 года при заходе на посадку в аэропорту Эгельсбах под Франкфуртом разбился бизнес-джет Epic LT RA-2151G. В авиакатастрофе погибли совладелица S7 Наталия Филева, ее отец и пилот Андрей Дикун. Финальную версию отчета по катастрофе специалисты BFU смогут обнародовать в течение года с начала расследования.