Если допустить, что Нуров только прикидывался простаком, то получалось у него это очень хорошо. Во-первых, он с трудом вспомнил, в каких годах родились его дети, упомянув в начале только о 6 из 8 отпрысков. С ещё большей проблемой он столкнулся, когда ему надо было посчитать, в каком году он был в Москве.
Впрочем, родственники смогли найти ему приличного адвоката, с которым он увидился только на суде. До этого интересы Нурова представлял адвокат по назначению, который, видимо, посоветовал ему признаться в терроризме, а не в том, что помог знакомому уйти от силовиков в вооруженное подполье. Несмотря на это, прощаясь, Нуров смотрел ему в глаза как ребенок смотрит на продавца мороженого. В свою очередь назначенный адвокат явно не хотел встречаться с ним взглядом.
Как бы там ни было, обвинение потребовало арестовать охранника до 27 мая. По версии следователя и прокурора, мужчина мог скрыться от силовиков, запугать свидетелей и уничтожить улики. При этом сам Нуров утверждал, что последние 9 лет ни от кого не прятался, а в Москве впервые оказался лишь через несколько лет после терактов в метро.
Вместе с тем Нуров честно признался, что он инвалид 3 группы, болеет псориазом. В день суда, 28 марта, он должен был получить загранпаспорт, чтобы уехать на 20 дней в Египет, где собирался лечиться. В этот момент платный адвокат едва не сломал авторучку, удивившись откровенности подзащитного.
В итоге Басманный суд арестовал Нурова на два месяца. Фемида посчитала, что многочисленные дети, один из которых инвалид, а также родители-инвалиды и псориаз обвиняемого не являются препятствием для пребывания в СИЗО.