Как стало известно «МК», с детства, по словам убитых горем родственников, мальчик не мог запомнить даже пару строк из элементарных произведений. Бабушка считала, что эта особенность передалась по наследству от нее. Если во время учебы в младших классах школьную программу по литературе ребенок кое-как тянул, сдавая стихи на перемене учителю после 3–4 й попытки, то во время учебы в средних классах возникли нереальные сложности — потому что стали задавать объемные стихи классиков.
— Учили всей семьей, — рассказывала бабушка полицейским. — Внук не был лентяем, эти стихи просто не откладывались в памяти. У мальчика математический склад ума. Моя дочь отлично все запоминала, а внук никак.
В начале этой недели учительница литературы задала воспитанникам стихотворение «Молитва» Михаила Лермонтова. В принципе не самое сложное произведение — три четверостишия. Рассказать стихотворение надо было 6 декабря перед всем классом.
Пару дней школьник ходил как в воду опущенный — стихи, как обычно, не давались. 5 декабря он вернулся домой после школы около 16.00. Вечером члены семьи разошлись по своим комнатам. Школьник сидел в своей комнате, корпя над «Молитвой». Около 20.00 бабушка заглянула в комнату внука — узнать, как обстоит дело с творчеством Лермонтова. Подростка нигде не было, а балконная дверь была приоткрыта. Женщина, пока не подозревая ни о чем плохом, вышла на балкон. Внука и там не оказалось, но ее внимание привлекли следы на покрытой снегом балконной балке. Она посмотрела вниз с 9 го этажа и увидело тело на белом фоне.
Погибший был единственным и залюбленным ребенком. Семью содержал отец, а женщины занимались воспитанием наследника. Они винят в случившемся педагога и школьную программу. Учитель знала, что у семиклассника проблема с памятью и, по их мнению, могла быть гибче по отношению к нему.
Молитва
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко...