— Уже известны подробности, как Анна попала в психиатрическую больницу?
— Мама Анны не раз бравировала своими знакомствами в клинике, еще и сетовала, что, мол, положить дочь «в Ганнушкина» ей было ох как непросто. Мы уже написали заявление о возбуждении уголовного дела по 128-й статье УК о незаконном помещении в психиатрический стационар.
А дело было так. Анна приехала навестить маму, говорила по телефону с Антоном, когда сзади стали наступать два человека в белых халатах. Любовь Павловна втайне от дочери вызвала специализированную психиатрическую бригаду «скорой помощи». Санитары силой ее затащили в машину. Анна пыталась сопротивляться, тогда медики предупредили: «Иди, иначе хуже будет!»
Дальше Анну повезли в больницу и стали заставлять подписать заявление, что она ложится в клинику добровольно. Анна отказалась ставить под соглашением свою подпись. Ее продолжали удерживать в приемном отделении, продолжали давить... В итоге сломали, Анна расписалась.
— Если человек приходит добровольно, он в любой момент может написать заявление и уйти из клиники.
— А Анну никто не выпускал, ей не давали никакие средства связи, у нее не было с собой даже элементарных средств гигиены. Она пробыла в психиатрической клинике 10 дней. А Антон узнал, где она находится, только через 5 дней.
— Наряду с обследованием было установлено с помощью УЗИ, что Анна беременна?
— Да, это выяснилось уже в клинике. Тогда Анна написала заявление главврачу с просьбой об изменении медикаментов, попросила убрать сильные транквилизаторы, которые могли навредить плоду. Что было проигнорировано, ее все равно заставляли пить сильнодействующие психотропные лекарства.
Когда в очередной раз Антон к ней приехал, она прямо встала перед ним на колени и взмолилась забрать ее из больницы. Под угрозой была не только ее жизнь, но и жизнь ее ребенка. Антон ринулся спасать обоих.
— Анна стояла раньше на учете в психоневрологическом диспансере?
— Она состояла на учете. Но мы ведь знаем, что принудительная госпитализация возможна только по решению суда, в исключительных случаях, когда лицо представляет угрозу безопасности либо общественности, либо себе. Но у Анны не было никаких симптомов. Сейчас вся информация проверяется. В том числе и то, на каком основании ее вообще ставили в подростковом возрасте на учет. Потому что есть сведения, что мама ее таким образом просто получала дополнительные средства.
— Что скажете относительно применения травматического оружия и газовых баллончиков?
— Охранники выступили заявителями, один указал, что ему в лицо выстрелили, другой — что в отношении него был применен газовый баллончик. Но все они прошли медицинское обследование, и врачи не нашли у них серьезных повреждений.
— Уголовное дело по статье 213 УК РФ («Хулиганство») отменено?
— Нам удалось отменить через прокуратуру это постановление. Антон дает показания в качестве свидетеля. Но тем не менее проверка проводится. Дознаватель говорит, что они хотят возбудить уголовное дело по 119-й статье УК — за «угрозу убийством». Под нажимом общественности они хотят хоть как-то привлечь к ответственности ребят, участвующих в так называемом «нападении». Хотя, по сути, они просто спасли девушку, которую незаконно удерживали в психушке. Теперь правоохранители просто обязаны возбудить уголовное дело против врачей клиники, здесь полный состав преступления налицо. Еще раз подчеркну, у нас принудительное помещение в психиатрический стационар возможно только при наличии решения суда, которого не было.
— Кто будет проходить по этому делу?
— Все виновные, начиная от мамы, которая все это организовала, заканчивая медбратьями, которые приехали на квартиру, врачи приемного отделения, руководители лечебного заведения, которые были в курсе или должны быть в курсе происходящего.
— Была ведь еще и угроза химического аборта?
— Действительно, мама Ани заявляла Антону: «Все равно у вас не будет детей. Я заставлю врачей дать дочери таблетку, которая спровоцирует выкидыш». Слава богу, она этого не успела сделать, но угроза была реальна.