Напомним, что Долматов покинул Россию в июне прошлого года, опасаясь преследований в связи с участием в акции оппозиции на Болотной площади 6 мая. В Нидерландах он просил политического убежища, однако местные власти ответили отказом и готовились выслать оппозиционера на родину.
Достоверной информации о трагедии, разыгравшейся в голландской депортационной тюрьме, практически нет. Неизвестно даже, каким именно образом Долматову удалось наложить на себя руки в камере. Аверин сообщил «МК», что Александр повесился — однако это также неточно. Уже известно, что расследование дела возьмет на контроль нидерландский парламент.
Инженер-технолог по образованию, Долматов в России работал в ОАО «Корпорация «Тактическое ракетное вооружение». (К слову, компания не сочла нужным разместить на своем сайте хоть какое-то жалкое подобие некролога.) Это стало основой версии другороссов: их товарища «прессовали» спецслужбы НАТО с требованием выдать секретную информацию. Хотя не совсем понятно, какой именно информацией Долматов мог располагать: по словам Аверина, у покойного была «третья степень допуска» — то есть самая низкая.
В любом случае первая выдвинутая голландскими властями версия — суицид в силу личных обстоятельств — похоже, не выдерживает критики. Из предсмертной записки Долматова вырисовывается политический сценарий. Записку опубликовали в Интернете писатель Сергей Шаргунов и журналист Олег Кашин. Она написана в блокноте маленького формата, крупным размашистым почерком — небольшой текст занял целых шесть страниц. Четвертую страницу Олег Кашин не выложил в Сеть «по этическим соображениям».
«Мама, мамулечка! Я ухожу, чтобы не быть предателем, опозорив всех, весь наш род. Так бывает. Выдержи... Я предал честного человека, предал безопасность Родины», — говорится в тексте. Что имелось в виду под «всем родом», неясно: Долматов был у матери единственным сыном, его отца уже нет в живых. Текст кажется состоящим из кусков. Например, на пятом листе — краткая просьба о похоронах в России, ниже — пустое место, как если бы автор больше ничего не хотел сказать. Однако на шестой странице следует продолжение. А второй лист вообще обрывается фамильярным «Покеда», хотя и это не конец записей. Странны ошибки — пропущенные запятые и буквы можно объяснить спешкой или волнением, но как быть с «не слушайте всякий деятелей» или «Россия сильно, как ни одна другая страна»? Может ли волнение заставить человека с высшим образованием путать в родном языке родовые окончания? На этот вопрос могла бы ответить экспертиза, но о ней пока нет и речи. «Авторство большей части записки не вызывает у меня сомнения», — осторожно заявил «МК» Аверин, признавший в то же время, что почерк принадлежит его другу. А вот адвокат Долматова выразил «большие сомнения в подлинности записки».
Кстати, покойный ранее высказывал опасения за свою жизнь. В июле прошлого года в журнале «Коммерсант-Власть» он утверждал, что его друзья, «осведомленные о работе правоохранительных органов» (имелось в виду российских), «очень встревожены». «И я уже даже там, где нахожусь, начинаю опасаться за свою жизнь», — говорил Долматов.